— Это человеческая болезнь. Она может перекинуться на домашний скот, но не затронет ни драконов, ни огненных ящериц.
Лорана знала, что это было как-то связано с различиями между коренными обитателями Перна и организмами родом со Старой Земли. Но не могло ли случиться так, что у людей или домашней скотины начнется такая болезнь, которая окажется опасной и для файров?
Она попыталась отогнать от себя тревожные мысли и заснуть, но ей не удалось. Чтобы отвлечься, Лорана попробовала снова поискать Гарту и Гренна. Она даже вспотела от усилий, но все было тщетно. В конце концов девушка расплакалась.
Ее слезы еще не успели просохнуть, когда она заметила у себя в комнате у самого потолка, ближе к двери, светлое пятно. Ей показалось, что это пятно разделено на множество фасеток, как глаз огненной ящерицы.
— Гарта? — негромко позвала она. — Гренн?
Вновь никакого ответа. Света в комнате тем временем прибавилось, и Лорана увидела такой же блестящий драгоценный камень в соседнем помещении.
Да, они походили на глаза огненной ящерицы, но форма отличалась. Лорана нахмурилась и заставила себя сосредоточиться. Свет медленно усиливался, и до нее дошло, что непонятные граненые светильники заметно ярче, чем окружающее их пространство.
Она повернулась на бок, полежала пару секунд, опираясь на локоть, затем собрала все силы, села и спустила ноги на пол.
Голова тут же закружилась, но кое-какие силы, как оказалось, к ней успели вернуться. Комната, словно пьяная, шаталась вокруг девушки, однако Лорана заставила себя сконцентрироваться на многогранном источнике света и найти по нему линию горизонта.
Стиснув зубы от напряжения, она заставила себя подняться на ноги.
В первую секунду колени Лораны чуть не подогнулись.
«Я должна отдыхать», — сказала она себе. Но странные источники света с непреодолимой силой влекли ее.
Первый шаг оказался неловким и шатким, но она собралась с силами и медленно пошла к двери.
Остановившись в дверном проеме, она отчетливо разглядела соседнюю комнату. Здесь в потолке оказалось множество сияющих драгоценностей. От одного многогранного камня к соседнему тянулись полосы света. Одна из них, как ей показалось, шла к камню, висевшему перед ее дверью, к тому, что расположился в самой середине комнаты.
От изумления у нее захватило дух.
Эти многогранные кристаллы состояли из чего-то наподобие стекла, поняла Лорана, и были размещены так, чтобы концентрировать свет и отражать его в комнаты. А все в целом являло собой изумительное зрелище.
Она прошла вдоль линии света, ведущей от кристалла, находившегося в ее комнате, до центрального самоцвета — о, как же подходило такое название этим прекрасным драгоценностям! — соседнего помещения, и развернулась, чтобы увидеть все лучи, отраженные от центра и уходившие к остальным кристаллам.
Нечто подобное имелось на «Всаднике ветра», но тамошний кристалл, передававший свет с палубы в подпалубный коридор, был мутным и грязно-зеленым. А стекла этих самоцветов сверкали прозрачностью чистейшей утренней росы.
Слегка пошатываясь от слабости, Лорана вернулась в свою комнату и взяла бумагу и стилос, которые оставил ей Киндан.
С обычной быстротой она набросала эскиз усыпанного светящимися самоцветами потолка. Закончив, она перешла в коридор, намереваясь проследовать за линией кристаллов к внешнему источнику света. Однако коридор ее разочаровал: кристаллы здесь расположились на большом расстоянии один от другого, и световая дорожка между ними была еле заметной.
Все же Лоране без труда удалось пройти вдоль нее, и вскоре она оказалась в большой котловине Вейра, под теплым утренним солнцем.
— О! — воскликнула она в изумлении, взглянув на небо. — О!
Даже ее натренированным глазам потребовалось некоторое время для того, чтобы полностью охватить зрелище, которое она увидела над собой. Девушка опустилась на колени, положила перед собой бумагу, и стилос замелькал в ее пальцах, перенося на нее то, что увидела художница.
В небе было полно драконов и огненных ящериц; они сияли в вышине, как световые блики, порожденные мягким освещением раннего утра. Синие, зеленые, бронзовые, коричневые и золотые. Огненные ящерицы, словно почтительная свита рядом с аристократами, суетились вокруг плавно набиравших высоту драконов, а те взирали на своих мелких родственников со снисходительностью взрослых, удостаивающих благосклонными взглядами хорошо воспитанных младенцев.
Доносившиеся сверху звуки — чириканье огненных ящериц и трубные крики драконов — отзывались в ее голове мысленными переговорами драконов, казавшимися столь же басовитыми, и почти бессвязными мыслями файров. Лорана подумала, что никогда в жизни не слышала более красивого рассветного хора и вообще не видела ничего столь прекрасного и приятного.
Но очарование исчезло уже в следующий момент. Где-то в этом ликующем рое Лорана услышала звук, который безошибочно узнала с первого же раза: сухой резкий кашель. Через несколько секунд точно такой же звук донесся с другой стороны.
«Драконы очень редко болеют», — с пугающей четкостью прозвучали в ее памяти уверенные слова Ж'трела, который с тех пор успел расстаться с жизнью.
Казалось, что по мере того, как силы возвращались к Лоране, Волле становилось все хуже и хуже. Через семидневку Лорана была почти такой же здоровой, как до своего злосчастного плавания, зато маленький файр совсем ослаб и почти не двигался.
Лорана делала все, что было в ее силах, пытаясь помочь Киндану и его огненной ящерице. Они с К'таном часто советовались по поводу лекарственных свойств различных растений. К'тан даже посетил Дом целителей, располагавшийся в Форт-Вейре, надеясь узнать что-то новое, но, увы, все усилия, казалось, были тщетными.
По просьбе К'тана Лорана безвыходно оставалась в своей комнате, несмотря на то что уже практически полностью выздоровела.
— Мы же не хотим, чтобы вы перенапряглись и все повторилось снова, — сказал К'тан, для пущей убедительности погрозив ей пальцем.
Но Лорана, хорошо помнившая объяснения отца по поводу карантина, подозревала, что это далеко не единственная и не главная причина ее изоляции.
Негромкий, но хриплый и надсадный кашель разбудил ее среди ночи. Звуки доносились из большого зала, к которому примыкала выделенная ей комната. В дверях показалась чья-то тень.
— Я принес вам цветную пастель, — громким полушепотом сказал Киндан. — Я надеялся, что вы нарисуете…
Лорана села в постели, нащупала на стене светильник и быстро повернула экран, заслонявший язычок пламени. Света в комнате прибавилось не слишком, но она смогла ясно рассмотреть взволнованное лицо Киндана и бессильно обмякшую огненную ящерицу, которую он баюкал, как ребенка, на согнутой левой руке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});