Шептицкий причастен и к призыву массового уничтожения «схизматиков», как он называл православный русский народ. В газете «Мета» (укр. «Цель»), печатном органе созданной им Украинской католической народной партии, в 1932 г. писалось: «Украинский национализм должен быть готов к любым средствам борьбы с коммунизмом, не исключая массовой физической экстерминации, хотя бы и жертвой миллионов человеческих физических экзистенций». Если туманные латинские термины перевести на обычный язык, то речь идёт о «массовом физическом уничтожении» миллионов «человеческих жизней». Этот «божий пастырь» в ранге митрополита напрочь игнорировал христианский завет о любви к ближнему и заповедь «Не убий!»
Двурушничество присуще этому чудовищному оборотню в митрополичьей мантии, который в 1939 г., не прерывая контактов с ОУН, заверял в своей лойяльности И. Сталина, а в первые дни войны направлял приветственные послания Гитлеру. После вступления германской армии во Львов митрополит Андрей Шептицкий приютил в своей резиденции группу абвера и во дворе собора Святого Юры провёл богослужение в честь «непобедимой немецкой армии и её вождя Адольфа Гитлера». А после освобождения Львова от немецких захватчиков снова слал благодарственные письма «великому вождю советского народа Иосифу Сталину».
В завершение характеристики Андрея Щептицкого можно привести мнение царского генерала А. Брусилова об элементарном отсутствии чести у митрополита Шептицкого: «Униатский митрополит граф Шептицкий, явный враг России, с давних пор неизменно агитировал против нас… Я его потребовал к себе с предложением дать честное слово, что он никаких враждебных действий против нас предпринимать не будет; в таком случае я брал на себя разрешить ему оставаться во Львове для исполнения его духовных обязанностей. Он охотно дал мне это слово, но, к сожалению, вслед за сим начал опять мутить и произносить церковные проповеди, явно нам враждебные. Ввиду этого я его выслал в Киев в распоряжение главнокомандующего».
Вообще надо отметить, что Ватикан приветствовал приход в Германии к власти гитлеровского фашизма. В июле 1933 г. в Риме представитель Гитлера министр фон Папен подписал с кардиналом Эудженио Пачелли (в 1939 г. ставшим папой Пием XII) соответствующий договор. Папский посланец кардинал Инницер при встрече с митрополитом Шептицким накануне начала Первой мирой войны сказал: «Великая Германия приступает к осуществлению взятой на себя святой миссии – уничтожения безбожной России. Фюреру нужна помощь или, может, и жертва со стороны других государств во имя осуществления им большой святой миссии. Такая помощь и жертва была нужна фюреру от Польши… Польша препятствует осуществлению фюрером своих планов по России. И это препятствие фюрер должен смести. Можно считать, что Польша как государство доживает свои последние дни. Для успешного осуществления большой святой миссии фюреру нужно иметь непосредственную границу с Россией. Иначе говоря, мы накануне войны». Это тот кардинал Инницер, чья коллекция поддельных фотоснимков о Голодоморе легла в основу «доказательств Голодомора» на Украине.
О поддержке греко-католической церковью и её Львовским митрополитом Андреем Шептицким украинских националистов, сотрудничестве с немецкими нацистами, роли униатов в преступной деятельности ОУН и создании эсэсовских подразделений германской армии из украинских националистов говорил на допросе взятый в плен советскими войсками, бывший начальник церковного отдела 4-го управления Главного управления имперской безопасности, штурмбаннфюрер СС Карл Нейгауз: «После начала Восточного похода и в течение всей войны германские правительственные органы имели тесный контакт и полную поддержку со стороны униатской церкви в Польше и на Украине. Главой этой церкви был львовский архиепископ граф Шептицкий. Он и его церковь являлись передовым отрядом Ватикана на Востоке для осуществления давнишней цели Рима – подчинения себе всей православной церкви… Шептицкий и его ближайшие сотрудники… играли активную роль в создании из украинских националистов дивизии СС «Галиция».
В 1927—1928 гг. на нескольких конференциях украинских националистов решались вопросы объединения их в единую организацию. В начале 1929 г. на съезде в Вене, названном позже Первым Великим Сбором украинских националистов, была создана единая политическая «Организация украинских националистов» (ОУН) с руководящим органом «Проводом украинских националистов» (ПУН) во главе с Евгеном Коновальцем, ставшим «вождём нации». Т.е. именно члены ОУН считали себя украинской нацией.
Коновалец, постоянно информировавший митрополита Шептицкого о деятельности УВО, так обосновывал необходимость создания политической организации: «УВО надо превратить в такую организацию, которая будет в состоянии пользоваться в борьбе за массы и для своей политики всеми, а не одним террористическим средством. Украинскую проблему следует брать в целом. В решении этой проблемы ни одно государство не заинтересовано так, как заинтересована Германия… Итак, из этого следует второй вывод, а именно: украинская организация, которая борется за решение украинской проблемы в целом, должна действовать в полном согласии с соответствующими политическими факторами Германии и идти в фарватере ее политики…»
Молодые энергичные члены разных до этого националистических организаций влились в УВО, которая сохранила несмотря на общее руководство, формальную самостоятельность от ОУН и стала её боевым отрядом. На пражской конференции в 1932 г. УВО вошла в ОУН как референтура по военным делам Краевой Экзекутивы ОУН на западно-украинских землях.
С самого начала Организация украинских националистов, как созданная в основном на базе Украинской войсковой организации (УВО), сохраняла связи и продолжала оставаться в сфере интересов немецкой военной разведки абвер. Сотрудничество украинских националистов со спецслужбами нацистов продолжалось ещё с тех пор, когда были установлены контакты УВО через её германский отдел, руководимый Рихардом Ярым (полное имя Рихард Франц Марьян Яри, бывший офицер австро-венгерской армии, с 1932 г. представитель ОУН при руководстве нацистской НСДАП), с главой штурмовиков Эрнстом Ремом, другими функционерами Рейха и с самим Адольфом Гитлером.
ОУН претендовала на руководящую роль во всех галицких общественно-политических организациях, не останавливаясь перед физическим устранением своих политических противников. Одновременно привлекала в свои ряды молодёжь. Крупным центром националистической молодёжи стал Львовский университет. Ячейки ОУН вербовали в свои ряды студентов и учеников старших классов школ, увлекая их призывами к революционным действиям, радикальному решению социальных вопросов и воспитанию «суперукраинца», готового фанатично бороться за идеалы национализма и свободного от моральных принципов. Оставаясь на нелегальном положении, при сохранении жёсткой конспирации и суровой дисциплины, ОУН вобрала в себя боевиков от УВО и, продолжая тактику политического террора против польского государства, одновременно работала на германскую разведку на территории Польши, Румынии и Чехословакии. В Чехословакии ОУН имела мощную поддержку со стороны властей, поскольку у президента Бенеша с Коновальцем были личные отношения ещё со времён Первой мировой войны. После прихода к власти Гитлера сотрудничество ОУН с немецкой разведкой ещё более усилилось. В начале 1930-х гг. Коновалец дважды лично встречался с фюрером, который предложил, чтобы несколько сторонников Коновальца прошли курс обучения в нацистской партийной школе в Лейпциге. Один из сотрудников немецкой разведки писал, что «отношения между ОУН и Германией становятся еще теснее. С 1934 года резиденцией ОУН делается Берлин. Под влиянием существовавших в то время в Германии условий идеологически ОУН все больше становится фашистской организацией… Германия экипирует украинских националистов, снабжает их оружием, боеприпасами, взрывчаткой…».
Конец ознакомительного фрагмента.