Читать интересную книгу Рай для негодяев - Сергей Шведов

– К морю он не привык, – попробовал защитить Хромого Клещ.

– А Вучко у нас корсар со стажем, – сплюнул за борт Свищ. – С малых лет грабит дальние острова. Теперь эти сволочи придут в долину Кабана, чтобы наказать нас за дурацкий налет.

– Химик их, конечно, не удержит, – вздохнул Клещ. – А вот Везунчик, наверное, смог бы.

– Не станут полеводы спасать обезьянышей, – покачал головой Свищ. – Им бы своих детей защитить.

– Мы должны опередить островитян, – зло выкрикнул Барсук. – И встретить на берегу во всеоружии.

– Осталось выяснить, куда плыть, – горько усмехнулся Свищ. – Кругом одна вода. И она везде одинаковая.

Проводив флотилию, Химик попытался подсчитать запасы. Увы, считать было практически нечего – трапперы Хромого вымели почти все продовольствие, накопленное за несколько лет общиной Лавальера. Зерна оставшимся отщепенцам хватило бы максимум на три недели, да и то, если бросить кормить обезьян и их беспокойное потомство.

– А нам больше и не надо, – ухмыльнулся Судак, почувствовавший себя после отплытия Лавальера вожаком отщепенцев. – Самок с обезьянышами из поселка выгоним, чтобы не пищали. Снайпер обещал прислать за нами «Ласточку», если им удастся закрепиться на острове.

– А если не пришлет? – поежился Рябой.

– Пришлет, – твердо сказал Судак. – Лавальеру очень скоро понадобятся люди, чтобы урвать свой кусок завоеванного пирога. Мы его резерв, больше ему людей взять негде. А Базиль не такой человек, чтобы ходить под рукой у Хромого. Я предлагаю проголосовать, поселяне, за мое предложение.

К огромному удивлению Судака никто из отщепенцев, собравшихся вокруг секвойи, даже не пошевелился. Такой гуманизм, проявленный по отношению к обезьянышам со стороны прожженных негодяев и авантюристов, мог потрясти кого угодно, и бывший траппер не был в этом длинном ряду исключением. Удивление прошло, когда Судак почувствовал затылком ствол чужого карабина.

– Еще раз предложишь нечто подобное – убью, – услышал он за спиной спокойный голос Химика. – Для сведения присутствующих: полеводы уступили нам эту долину на определенных условиях. Одним из них были самки и детеныши, которых мы обязались кормить. Как только мы выгоним обезьян из долины, они вышибут нас отсюда на счет раз-два.

– А кто такие условия предложил? – спросил один из отщепенцев.

– Шнобель, – холодно отозвался Вальтер. – Он знает, что полеводы не будут стрелять в детей.

– Это правда, – неожиданно поддержал Шварца Рябый. – Как только Десантник увидит, что мы прогнали обезьянышей, он просто уничтожит и нас и поселок из гранатомета. У тебя, Судак, ума не больше, чем у моего Анкилоши, а ты лезешь в вожди. Пусть Химик командует, он все-таки ученый человек.

– Вам выбирать, – развел руками бывший траппер, медленно опускаясь на землю. – Есть-то все равно надо.

– Вопрос с продовольствием я решу, – холодно бросил Химик. – А пока ты, Судак, отправишься со своими людьми в форт Лавальер и будешь его охранять, впредь до моего распоряжения. Голосуем, общинники.

В этот раз отщепенцы дружно вскинули руки. Одни, потому что верили Шварцу больше, чем пришлому трапперу, другим, среди которых преобладали друзья Судака, не хотелось ссориться сразу и со своими, и с чужими в лице Десантника, ставшего вечной угрозой для отщепенцев, занявших долину Кабана.

– Раз такое дело, – обиженно пробубнил Судак, – то я подчиняюсь решению схода. Но тебе, Химик, придется нас кормить. Ибо продовольствия в форте Лавальер нет.

– Продукты я пришлю вам сегодня же вечером, – с облегчением вздохнул Вальтер. – Ваша задача – не пропускать в долину чужаков.

– Нам бы несколько кусков динамита, – мечтательно протянул один из отщепенцев.

– Динамита у нас нет, Ворон, и ты это знаешь не хуже меня, – отрезал Химик. – Снайпер выбрал наш арсенал подчистую. Берегите патроны, больше их взять неоткуда.

К Десантнику Шварц направил Рябого. Животновод обладал редким даром, подлаживаться под настроение собеседника и выпытывать то, о чем его визави предпочел бы умолчать. Нельзя сказать, что разжалованный лейтенант тайной полиции пришел в восторг от предложения начальства, но уклоняться от выполнения важного поручения не стал. Во-первых, потому что другого выхода все равно не было, а во-вторых, Семен Щербак не казался ему опасным противником в виду легкости характера и склонности к юмору. Вот и сейчас он встретил гостя фразой, которую Рябой решил расценивать как шутку:

– Ну что, Иуда, растерял все свои серебряники?

В пещеру животновода, однако, пропустили, что можно было расценивать как успех. Кроме Десантника здесь находился коллега Рябого по избранной стезе Курносый и два полевода Сапсан и Куцый.

– Ты уж извини за прямоту, Семен, но не тянете вы на святых апостолов, хотя грешок за мной, конечно, есть. Для меня ведь все свои, и те, что ушли с Буровым, и те, что пришли с Лавальером. Если бы не я, то перестреляли бы они и Божевича, и его людей. Не говоря уже о Ключнике, который как последний дурак лаялся со Шнобелем, вместо того, чтобы предупредить своих.

– Ладно, миротворец, – усмехнулся Щербак. – Рассказывай, с чем пришел.

– Ребятишек кормить нечем, – вздохнул печально животновод. – Хромой Тимур выгреб все наши запасы.

– Я так и знал, – взмахнул рукой Десантник. – Мало того, что захватили долину, так еще и своих обезьянышей хотят на нас повесить. Ты что, тоже спутался с самкой?

– Ни с кем я не путался, чай не жеребец вроде тебя или Вучко, – обиделся Рябой. – Просто у меня трое детей осталось на Дейре, и одного я здесь завел. От амазонки, между прочим. А обезьянышей мне жалко. Я вон и Анкилошу пожалел, когда его сожрать хотели, а теперь из него вон какой знатный зверь получился.

– Тунеядец, – процедил сквозь зубы Курносый.

– Моя вина, – сокрушенно вздохнул Рябый. – Не приучил к труду. Таланта, видимо, не хватило.

– Ладно, лицемер, – остановил его Десантник. – Говори, что тебе надо.

– Порошок из яйца эпиорниса, пшеницы десять мешков, овса два мешка, ну и овощей, сколько не жалко.

– Раскатал губенку, – покачал головой Куцый.

– Так ведь не за просто так прошу, – развел руками Рябый. – Химик готов вам сдать в аренду лесопилку, кузницу и мельницу, а также обеспечить свободный проход к восточному форту, где кукует лейтенант Калинин со своими ребятами. Единственное условие: полеводов, то есть вас, не должно быть одновременно больше десятка в долине Кабана.

– Вы посмотрите на этого торгаша, – возмутился Щербак. – Он наше же имущество нам в аренду сдает.

– Имущество ваше, – не стал спорить Рябой, – но ведь и наше тоже. А по договору между Буровым и Лавальером оно еще два месяца будет у нас в руках. Такой вот расклад, Семен.

Расчет Химика, надо признать, оказался верным. Полеводы, во всяком случае их вожаки, не могли допустить голодной смерти обезьянышей, что легло бы тяжким грузом на их совесть. Скорее всего, они выделили бы продовольствие и так. Даром. Но Вальтер, вот что значит умный человек, опасался не столько полеводов, сколько людей Судака, и этим своим маневром пресекал все возможные интриги в собственном стане. Стратегический замысел Химика во всей его полноте мог оценить только Рябой, а Десантник легко заглотил наживку. Полеводы получали доступ ко всем нужным им объектам, это правда, но при этом сами становились гарантами столь невыгодного для них договора, ибо исчезал повод для вмешательства в дела отщепенцев. А таким поводом вполне могла стать буча, поднятая Судаком и его людьми.

– Я сообщу коллегии старейшин о вашем предложении, – важно произнес Щербак. – А пока можешь прихватить один мешок пшеницы и коробку с желтком в подарок своим обезьянышам. Окончательный ответ получишь вечером.

В поселок Рябой вернулся на коне. То есть шел-то он пешком, а презентованное продовольствие забросил на спину Анкилоши, изредка позволявшему использовать себя как вьючное животное. Тем не менее, победа над упрямыми полеводами была одержана, ибо в положительном ответе вожаков ни Рябой, ни Химик, выслушавший внимательно отчет своего посла, уже не сомневались.

– Растешь, Филипп, прямо на глазах, – одобрил он действия животновода. – Зря ты подался в тайную полицию, тебе бы в министерстве иностранных дел служить.

– Так ведь одно другому не мешает, – пожал плечами Рябый. – Где дипломат, там и разведчик.

Ответ отщепенцам принес Курносый, сильно горевавших по поводу своих почти прирученных эпиорнисов, убитых и съеденных трапперами Хромого Тимура.

– Уроды, – посочувствовал животновод птицеводу. – Они и Пусю с Бусей хотели сожрать, еле отстояли. Вот и скажи мне, Константин, как человек молодой и продвинутый, кто после этого обезьяна – этот карапуз, который смотрит на тебя смышлеными глазами, или Хромой Тимур, погубивший семь сотен человек на базе и затеявший еще один кровавый поход? Ответ, по-моему, очевиден.