Смутные картинки в хаотичном порядке поплыли перед глазами. В бар его вчера не пустили. Он настаивал, требовал и, кажется, громко требовал, кричал. Охранник пригрозил полицией.
Помнил, как усмехнулся на угрозу, но врываться в бар не стал. Уселся на тротуар. Кто-то из посетителей покидавших заведение узнал в нем того чувака смачно врезавшему придурку в костюме. Вынес виски… бокал…
Нет. Сьюзи притащила из бара бутылку. Подозрительно взглянул на ту, что валялась рядом. Две бутылки дешёвого пойла.
Пил с незнакомцем. Откровенничал. Поглядывал на дверь. Ждал. Она так и не появилась. Собутыльник уже давно ушел. Свозь серый предрассветный туман разглядел на пороге бара Сьюзи. С трудом поднялся. Покачиваясь, подошел к девушке. Блондинка ретировалась. Открыла рот позвать охранника. Умолял не делать этого. Почти на коленях упрашивал позвать Лили. Подружка уверяла, что девушка уже давно ушла. И ему пора домой. Не верил.
Уж как блондинке удалось уговорить его сесть в машину и отправиться домой, Дэвис не помнил, как ни старался. Но почему-то помнил себя на переднем сидении, а за рулем… Сьюзи. О, черт! И одна. Одна единственная мысль назойливо сверлит пьяный мозг. Лили не простила. Он потерял её.
Отчаяние заполняет. Накрывает с головой. Воздух покидает легкие. Дыхания нет. Он задыхается. Насрать. Сдохнуть к чертовой матери. Сейчас самое время. Но тот, кто стучит в дверь другого мнения. Стучит упорно. Терпеливо. Козел.
Дэвис поднялся. Придется открыть. С трудом передвигая ноги, поплелся в холл. Открыл дверь. Перед глазами кулак. Сильный удар в лицо. Упал на спину. Боли никакой. Отлично. Он, наверное, уже умер. Блаженно прикрыл глаза.
Две сильные руки подняли. Куда-то потащили. Открыл глаза. Гостиная. Бросили на диван. Что– то теплое по подбородку. Вниз. Тыльной стороной ладони по губе. Кровь. Насмешливо смотрел на красные разводы. Ему разбили губу. У него течет кровь. А он ничего не чувствует. Ничего. Ни– че– го. И от этого становиться так легко. Так всё равно. Так по хер.
Тихое покашливание напротив. Отрывает взгляд от руки. Утыкается на гостя. Губа дернулась. Оскал не получился
– Здравствуй, мистер Дэвис, – лениво растягивая гласные. Лицо каменное, ни одной эмоции. Уилл Бэнк собственной персоной. Два громилы стояли по сторонам от него. Так вот кто поприветствовал меня на пороге собственного дома. Фыркнул. Грубо мистер Бэнк. Грубо. Но да бог с вами. Какого хрена приперлись? Сдвинул брови.
– Что вы здесь делаете? – попытка подняться и указать на выход закончилась неудачей. Двое громил дернулись в его сторону. Вернулся на место. – Чем обязан столь раннему визиту? – лениво сползая по спинке дивана.
– Хочу показать тебе кое-что, – Уилл бросил ему на колени пакет. Лицо все ещё каменная маска. – Интересная, знаешь ли, фото-сессия получилась,– чуть дернулась бровь.
Волнуется. Что-то очень важное привело Бэнка в мой дом. И это важное в этом пакете. Опустил глаза. Рассматривал. Тянул время. Он догадывался, что там внутри. И, как подтверждение, запустив руку в бумажную внутренность, извлек фотографии. Без интереса перебрал внушительную стопку.
– Она фотогенична, – хотелось рассмеяться в глаза Уиллу, ограничился ухмылкой. Бросил снимки на пол, они разлетелись по гостиной.
Внимательно посмотрел на гостя. Что же дальше, мистер богатая задница. Пристрелите меня? Пожалуйста. Раскинул руки по спинке дивана, как специально подставляя громилам Бэнка грудь. Грудь, где практически уже не билось сердце. Оно замедлили свой бег, как только вчерашний день вернулся в память. Как только понял. Он потерял Лили. Теперь ничто не имеет смысла. Плевать на Бэнка. На его визит. А гость тем временем продолжал.
– Я не люблю, – спокойными ровными интонациями, – когда кто-то берет, то, что принадлежит мне, – остановился. Присмотрелся. Равнодушие на лице хозяина дома разозлило. Дернул бровями. Сжал кулак. Врезать бы… сдержался. Продолжил. – Я всё никак не мог понять, зачем она уговаривает меня пригласить тебя на работу в моё казино.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Теперь понял? – сарказм сквозил в голосе Макса, губы растянулись в ехидной ухмылке. Тупица Бэнк. Оттолкнулся от спинки дивана, наклонился к мужчине. Прямо в лицо. – Ей нужны твои деньги, а трахаться она хотела со мной. Ты вроде ещё не стар. У тебя проблемы с членом? – запрокинул голову, дикий смех заполнил гостиную. Дэвис развеселился не на шутку. Больно смешно выглядел мистер Уилл Бэнк в мелкой разборке из-за какой-то шлюхи, которую подцепил в затрапезном городишке Техаса.
Лицо гостя налилось алым цветом. Глаза метали молнии. Того и гляди поразит одна из них. А хозяин дома не унимался. Откровенно потешался над одним из самых богатых и влиятельных людей Лас Вегаса.
– Дик, – рыкнул Бэнк, – объясни этому ублюдку, какие у него теперь будут проблемы, – злость исказила лицо гостя.
Двое накаченных молодых парней подняли мужчину с дивана и, словно на боксерской груше, стали отрабатывать удары. Макс не сопротивлялся, не видел смысла. Он мечтал, чтобы это всё поскорее закончилось, и тогда боль вырвет из противной ему реальности. Но боли не было. Не было ничего. Только кулаки громил мутузившее бесчувственное тело.
Дэвис словно тряпичная кукла лежал на полу собственной гостиной. Теплая жидкость стекала по лицу, застилая глаза.
Женский голос звал его по имени. С трудом приоткрыл опухшие веки.
Отодвигая рукой тонкую ткань, к нему шла девушка. Длинные волосы каскадом темного водопада стекали по плечам. Красивая, теплая улыбка на четко прорисованных губах. Подошла ближе наклонилась. Волосы скользнули вниз, мягко коснулись лица. Макс протянул руку, провел пальчиком по линии скул, округлого подбородка, остановился у уголка губ.
– Лили, ты пришла ко мне, ты простила меня, – шептал окровавленными губами. Шоколадные глаза смотрели нежно, с любовью.
Глава 25
Тело невесомо парило в шоколадном пространстве. Оно укачивало, погружая в сон, где к нему приходила девушка. Нежно гладила по лицу, мягко шептала на ушко его имя, обжигая горячим дыханием щеки.
Блаженство заполняло каждую клеточку. Она здесь рядом. Протянуть руку. Прикоснуться.
Она наклоняется. Ниже. Ближе. Поцелуй. Он ждет поцелуя. Её сладкие губы в одном мгновении.
И вдруг...
Темнота густая, тягучая. Давит на грудь. Сжимает легкие. Не дает вздохнуть. Он задыхается. Открывает рот. Вздох. Темнота проникает в горло, в глаза, в уши, черными щупальцами всасывается в руки, ноги. Он не может пошевелиться. Он не может дышать. Его больше нет. Теперь он сам темнота.
Боли нет. Ничего. Нет ничего.
Нет. Нет. Нет.
Он не хочет.
Он хочет чувствовать. Он хочет свет. Он сопротивляется. Темнота тащит вниз в бездонную черную пустоту.
Нееееет!!!! Безмолвный крик...
Макс резко открыл глаза. Яркий белый свет ослепил. Больно резанул по радужке. Зажмурился. Свет проникал свозь тонкую кожу век. Темноты нет. Медленно приоткрыл глаза. Осматривался из-под опущенных ресниц, привыкая к свету.
Яркому. Теплому.
Взгляд уперся в белый потолок. Медленно скользнул дальше. Сероватые стены. Где он? Приподнял голову. Кровать. С одной стороны медицинское оборудование моргает огоньками. С другой рядом капельница. Тонкие трубочки тянутся к нему. К его руке. Опустил глаза. Из вены торчит игла.
О, черт! Он в больнице.
Тяжелая голова рухнула на подушку. Тихий стон вырвался из груди.
Блять? Как он оказался здесь?
В поисках ответов, медленно повернул тяжелую голову. Туда откуда лился свет.
Окно. Большое огромное. Сквозь стекло яркое солнце. На фоне света силуэт. Девушка. Стоит к нему спиной. Лучи слепят.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он не может рассмотреть цвет её волос собранных в высокий хвост. Надо позвать. Окликнуть. Разлепил пересохшие губы. Язык отказался подчиняться. Распух. Занял все пространство во рту. Кто она? Подняться, подойти к ней заглянуть в глаза.
Сжал пальцами матрас. Противный писк. Над самым ухом. Девушка оглянулась.