Читать интересную книгу Тень каннибала - Андрей Воронин

Необмятая кожанка-косоворотка и такие же штаны, заправленные в высокие мотоциклетные ботинки, стояли колом, придавая Пятому дурацкий вид провинциального манекена в универмаге. Ни Пятый, ни Тюха этого не замечали: первый был ослеплен своим триумфом, а второй - завистью.

Мимо них по дороге проезжали редкие автомобили. Многие водители и почти все пассажиры поворачивали головы направо, с интересом разглядывая новенький импортный мотоцикл и нелепую фигуру в черной коже, торчавшую на газоне. Поглощенный своими переживаниями, Тюха этого не замечал, зато Пятый чувствовал, что вот-вот лопнет от гордости. Его так и подмывало напомнить приятелю тот вечер на берегу пруда, когда Тюха так неожиданно лихо и непривычно жестоко осмеял его, но он решил проявить милосердие, дабы не ломать кайф: задетый за живое несвоевременным напоминанием, Тюха мог не стерпеть очередного унижения и сказать что-нибудь обидное про мотоцикл. Это, кстати, было вполне возможно: при всех своих достоинствах "Хонда" все-таки значительно уступала американской легенде - "Харлею".

Пятый побаивался испытывать терпение Тюхи еще по одной причине. Этой причиной был памятный ужин у каннибала, во время которого у туповатого Тюхи почему-то хватило ума отказаться от угощения, а вот у него, Пятого, - нет. Пятый до сих пор не понимал, как такое могло случиться. Ведь он сам все время поддразнивал увальня Тюху, намекая на то, что Колдун - людоед. Более того, он в этом почти не сомневался, а в тот вечер почему-то без задней мысли цапнул с блюда самый большой кусок... Словно затмение нашло, честное слово! Тюха, спасибо ему, до сих пор воздерживался от болтовни, но кто знает, сколько он еще продержится? Особенно если его как следует разозлить... Именно поэтому Пятый, зарегистрировав и всего разок опробовав мотоцикл, сразу же позвонил Тюхе, отлично понимая при этом, что совершает вульгарный подкуп.

Дело уже шло к вечеру, но Тюха оказался дома и прибежал по первому зову. Далеко бежать ему не пришлось: Пятый с шиком подкатил прямо к подъезду, самолично напялил на стриженую Тюхину башку второй шлем с черным забралом, усадил приятеля за спину и дал газ.

Они остановились на окраинной улице, которая опоясывала микрорайон, отделяя его от леса, и вот теперь Пятый дал Тюхе возможность в полной мере оценить свое приобретение.

Тюха был именно тем человеком, который мог оценить его в полной мере. Глаза у него горели, а руки, которыми он бережно поглаживал стальные бока мотоцикла и пластиковый обтекатель, заметно дрожали. Тюха был в восторге; он благоговел. На какое-то время он даже потерял дар речи и только по-коровьи вздыхал и цокал языком.

Окончательно взопревший в своей кожаной экипировке Пятнов аккуратно положил на землю шлем и расстегнул куртку. Вжиканье стальной "молнии" вывело Тюху из ступора.

- Блин, - сказал он и облизал губы. - Блин, Пятый, ну, ты даешь! Я думал, ты гонишь, а ты в натуре! Вот это зверь! Сколько стоит?

- Сколько надо, - уклонился от ответа Пятый. Он сказал так не потому, что стоимость мотоцикла представляла собой какую-то тайну за семью печатями, а потому, что чувствовал: такой сдержанный, уклончивый ответ придаст ему дополнительный вес в глазах приятеля. - Много стоит. На мороженом столько не сэкономишь.

- Ну, блин, в натуре, дает! - льстиво засмеялся Тюха. - На мороженом! Ясный хрен, на мороженом не выйдет ни хрена... Ну, зверюга! Полный атас!

Пятый выплюнул окурок в сорную траву, которой зарос газон, и прищурился на низкое уже солнце. С того самого момента, как он вывел мотоцикл из фирменного салона "Хонды", в голове у него роились планы один заманчивее другого. Кое-какие деньжата еще остались, новенький мотоцикл манил в дальнюю дорогу и, по идее, не должен был барахлить. Впереди были еще два с лишним месяца солнца, тепла и свободы. Даже три месяца, если считать сентябрь. Работа? Ну, с хозяином можно договориться. Не зверь же он, в конце концов, чтобы заставлять человека вкалывать все лето! Ну, пусть не три месяца, а две-три недели он как-нибудь потерпит!

Пятый мигом вообразил себе картину, словно целиком выдранную из какого-то голливудского фильма: берег моря, закат, ласковая прозрачная волна с шорохом лижет галечный пляж, на котором стоит новенький мотоцикл. Вдоль линии прибоя, держась за руки, идут двое: Пятый, гораздо более стройный, мускулистый и загорелый, чем в реальной жизни, и длинноногая, с головы до ног покрытая ровным золотистым загаром сероглазая блондинка с волосами до талии. На блондинке белоснежный купальник, такой маленький, что его почти не видно. Она смотрит на Леху Пятнова с обожанием и восторгом, прямо как Тюха на мотоцикл, а он снисходительно отвечает на ее болтовню, обнимая ее за горячие, покрытые крупинками морской соли плечи. С наступлением темноты Пятый разводит небольшой костерок, а потом они любят друг друга в маленькой красно-желтой палатке...

В этом месте Пятый, как обычно, пришел в себя. Лицо длинноногой блондинки расплывалось, никак не желая попасть в фокус. Причина такого странного явления была Пятому хорошо известна: в данный момент у него на примете не было ни одной длинноногой блондинки, которая согласилась бы ехать за тридевять земель, чтобы любить его, Леху Пятнова, на красном от заката пляже. На худой конец сошла бы, пожалуй, и брюнетка, но и с брюнетками сейчас было туго: напуганные людоедом мамаши сразу же по окончании учебного года разослали своих дочерей в разные концы страны, а то, что осталось, никак не вписывалось в представления Пятого о красоте и привлекательности. А что за радость кувыркаться на колючей гальке в обнимку с толстозадым крокодилом?

- Слышь, Пятый, - заискивающим тоном сказал Тюха, - прокатиться-то дашь?

- А ху-ху не хо-хо? - автоматически отреагировал Пятнов, думая о своем.

- Ну, Пятый, это уже западло! - заявил Тюха. - Крутым заделался, что ли? Морда клином, пальцы веером, да?

Пятый спохватился.

- А ты заплачь, - насмешливо сказал он и плаксивым детским голоском продекламировал:

- Забирай свои игрушки и не какай в мой горшок, папа купит мне козу, а я тебе не показу! Катайся, мне не жалко, - сказал он уже обычным тоном. Только сразу подумай, чем расплачиваться будешь, если мотоцикл расковыряешь.

- Да кинься! - радостно воскликнул Тюха, хватая обеими руками свисавший с рукоятки газа второй шлем. - С чего это я стану его расковыривать? Я осторожно, гадом буду! Отвечаю, Пятый!

Пятый пожал кожаными плечами, звякнув пряжкой свободно свисавшего пояса куртки. Он подошел к мотоциклу и кратко проинструктировал Тюху: что крутить, куда нажимать и как переключать передачи. "Да знаю я, знаю", нетерпеливо бормотал во время этой лекции Тюха. Голос его звучал глухо из-за шлема, который он уже успел напялить на голову. Наконец Пятый махнул рукой и, надеясь больше на удачу, чем на Тюхино мастерство, отступил на газон.

Тюха запустил двигатель, выжал сцепление, ногой включил передачу и плавно, как учил Пятый, дал газ. Мотоцикл сорвался с места. Он не ревел и не стрелял глушителем, как отечественные драндулеты, а мягко урчал. Его было почти не слышно, но скорчившаяся за обтекателем фигура Тюхи, похожего в старенькой футболке, линялых джинсах и закрытом черном шлеме на маскарадного космонавта, скрылась из виду с фантастической скоростью.

Пятый немного потоптался на пыльном газоне, посмотрел по сторонам и наконец присел на корточки, чувствуя себя довольно глупо в кожаных доспехах и со шлемом в руке, но без мотоцикла. Он сунул в зубы сигарету, со щелчком откинул крышечку своей латунной "Зиппо", прикурил, еще раз щелкнул крышечкой и некоторое время любовался изображенным на украшавшей зажигалку костяной накладке колючим и клыкастым китайским драконом. Мимо проехало еще несколько машин. Тюхи не было. "Козел, - озабоченно подумал Пятый. - Не дай бог, разобьет мотоцикл - укокошу идиота".

Пантюхин появился через пять минут совсем не с той стороны, в которую уехал, а с противоположной. Похоже было на то, что он обогнул микрорайон по периметру. Пятый прикинул, с какой скоростью ему для этого нужно было ехать, и решил, что давал Тюхе мотоцикл в последний раз. Впрочем, принимая это решение, он точно знал, что обязательно его нарушит: все-таки они с Тюхой были закадычными приятелями, и жадничать или, как они говорили, "жаться", в их компании было не принято. Кроме того, у Пятого вдруг родилась блестящая по своей простоте идея. Если уж обстоятельства сложились так, что подходящей блондинки под рукой не оказалось, то почему бы не пригласить с собой Тюху? Конечно, любить друг друга под шепот ласковых волн они не станут, не та у них ориентация, но не ехать же к черту на кулички одному! Вдвоем веселее, да и Тюха, если вдуматься, во многих отношениях лучше любой блондинки. Он и палатку поставит, и воды принесет, и защитит в случае необходимости. А главное - никаких проблем! Будет смотреть снизу вверх, разинув варежку, и ждать распоряжений. И никаких претензий! Никаких "проблемных дней", никаких "мне скучно", "купи мне мороженое" и, что самое приятное, никаких "ты знаешь, у меня задержка". Не хватало еще, в самом деле, после весело проведенных каникул объясняться со своими и ее родителями, платить за аборт, а то и, чего доброго, жениться!