- Но как же они... - ещё пыталась она шебуршиться.
- Сейчас у меня кое-кто по попке получит. Ирка, нашлепай её от меня.
- Если тут кто старших не слушается, - прогудел Пападьяк, - могу помочь.
Я вспомнил Эстеса и невольно содрогнулся.
- Спасибо, не надо.
- Я тоже могу, - хихикнул пижон Славик. - В натуре могу.
- Ладно, сами разберутся. Ну, мы пошли. Дам о себе знать при первой возможности.
Я поцеловал жену, хотел поцеловать Луизу. Та, надувшись, отвернулась, но в последний момент все-таки подставила щеку для поцелуя.
18.
Анжела и её телохранители приехали на грязно-желтеньком инкассаторском броневичке, который стоял у подъезда. Над городом повисла серая утренняя муть, усугублявшаяся несильным, но унылым дождиком, пришедшим на смену снегу; тот, что выпал накануне, ещё не успел стаять, но все газоны были в черных проплешинах.
За рулем сидел Славик. Мы выехали на Октябрьский проспект. Видимо, недавно здесь шел бой. Вся проезжая часть была засыпана обломками, которые приходилось объезжать, а кое-где мостовая провалилась в проходящие снизу канализационные трубы.
- Так что в городе происходит? - спросил я Анжелу. - Кто против кого воюет?
Она пожала плечами.
- Точно неизвестно. Вероятно, образовалось огромное количество мелких отрядов, которые сражаются... сами не знают, за что. В общем, расклад такой. С одной стороны армия. Она более-менее лояльна Орлу, но реальное командование находится у Грыхенко, который настроен подавлять беспорядки самими жесткими мерами. С другой стороны - кое-как вооруженная толпа, подстрекаемая Долиновым. Помнишь такого?
- Как же!
- Странно даже, что мы только позавчера о нем узнали. Вот появился такой фрукт, будто из ничего, оказалось - влиятельная личность. Ходят слухи, что все эти безобразия инспирированы тайной организацией офицеров ФСБ, мечтающей о восстановлении Союза. И Долинов до поры до времени действовал по их плану, пока это отвечало его цели, а как добился беспорядков, стал играть в свою игру. Вчера Долинов был в союзе с Орлом, а теперь переметнулся на другую сторону, когда тот решил от опасного союзника избавиться. Наконец, наш мэр. Он решил примирить главных противников и собрал в Краевой думе нечто вроде координационного совета по нормализации обстановки.
- Как раз тем, кто старается разнять дерущихся, в первую очередь достается. По своему опыту знаю.
- Тем не менее его как бы признали. Никто его не слушается, но у нас там возникла такая себе нейтральная зона, где можно хотя бы вести какие-то переговоры. Орел - то есть Грыхенко - выделил войска для охраны. Дельфинов тоже в миротворцах, - она понизила голос, чтобы Славик с переднего сиденья не мог её расслышать. Вероятно, не для конспирации, а из деликатности, Всех своих козырей он лишился - завод затоплен, да и ГЭС разрушена. И Дима-Мамонтенок к Долинову переметнулся. Только авторитет и остался. Да, поле это еще... Что с ним делать, никто не знает. Сидит у нас этот псих Моллюсков и выдает идеи - одна другой безумней. Бедлам, короче.
- Ехай вдоль реки, - сказал Пападьяк, когда мы оказались на проспекте Революции. - Там спокойнее.
Мы свернули в переулок, ведущий к Бирюсе. На обочине над трупом грызлись две дворняги со свалявшейся шерстью. Одна из них, покрупнее, наступала на маленькую соперницу, скаля клыки и коротко, отрывисто взрыкивая.
- Скоренько они приучились к человечине, - пробормотал Пападьяк.
"Не с твоей ли подачи?" - мысленно откликнулся я и тут же крикнул:
- Стой!
Славик затормозил, и оба они с Пападьяком недоуменно обернулись ко мне:
- Ты чего?
Я открыл дверь и вылез из броневичка. При моем приближении собаки насторожились, но не спешили убегать, наоборот, ощетинились, застыли в боевой позе, готовясь отстаивать добычу. Не поворачиваясь к ним спиной, я осторожно обошел труп - и подтвердилось то, что я мельком заметил из окна машины: у трупа отсутствовала голова, но как ни странно, на земле под обгрызенной шеей почти не было крови. А на стене ближайшего дома красовался неровный знак: вписанная в круг перевернутая пентаграмма.
- Туфта! - заявил Славик, когда я рассказал им о своей находке и о том, что говорила ночью Зинаида Петровна. - Это эфэфсбэшные киллеры на понт берут! - и объяснил, что в распоряжение Долинова заговорщики из ФСБ предоставили специальную диверсионную группу "Оса", которая терроризирует население.
- Почему же крови нет? - спросила Анжела, на которую мой рассказ произвел сильное впечатление.
- Откуда нам знать, - я решил поддержать менее мистическую версию, может, они сперва дали крови вытечь, а потом приволокли труп сюда.
К реке мы выскочили неожиданно. Там, где до неё должны были оставаться ещё пара кварталов, сейчас расстилалось водное пространство, свинцовое, бурное, необъятное, уходящее в непроницаемую даль. Кое-где из-под воды торчали стены особенно крепких зданий, но в целом опустошение было абсолютное. Исчезли все лесистые острова, разделявшие Бирюсу на несколько проток, исчез решетчатый силуэт железнодорожного моста справа, хотя осталось привычным ориентиром округлое плечо бугра, давая знать, что дело не в тумане, скрывшим от глаз знакомую картину, исчез автомобильный мост слева, исчезло чертово колесо из парка культуры. Дорога оказалась на самом берегу, и ехать по ней было почти невозможно: асфальт снесло водой, через каждые двадцать метров - завалы из рухнувших, сцепившихся ветвями деревьев, да ещё обломки сильно подмытых домов с левой стороны улицы. Кое-как проехав квартал, мы были вынуждены вернуться на проспект.
Стрельба, похоже, приближалась, но проспект перед нами был пуст вероятно, бои шли в боковых улицах. Но вдруг в квартале от нас на проспект выехали два БТР-а и покатили нам навстречу. Славик аж взвизгнул - и так же взвизгнули шины нашего броневичка, рванувшегося вперед. Я решил было, что пижон спятил от неожиданности, но он знал, что делает - ведь не станешь же разворачиваться на заваленной обломками улице под прицелом пулеметов. В пятидесяти метрах впереди был перекресток. Славик свернул налево, почти не снижая скорости.
- Зачем мы удираем? - спросила Анжела. - Это же наши!
- Думаешь, будут разбираться? - пробурчал Пападьяк, и в подтверждение его слов на оставшемся за спиной проспекте загрохотала пулеметная очередь. Но не успели мы доехать до следующего перекрестка, как на машину будто со всех сторон обрушился шквал огня. Сверкнуло осколками боковое зеркало. Очень неприятно сидеть в железной коробке, по которой со всех сторон барабанят пули. Я не знал, долго ли сможет выдерживать хилая инкассаторская броня стрельбу такой плотности, но тут машина накренилась, заскрежетала дисками по асфальту и заглохла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});