Читать интересную книгу День Черных Звезд - Екатерина Белецкая

– Нэгаши, – прошептал Леон. – Ри, Морис, отходим. В сторону, я сказал. Ри, держи Скрипача!..

Ящер, тонкий и гибкий, повернул украшенную костяным гребнем голову в их сторону и усмехнулся. Его тело, покрытое серебряной и желтоватой чешуей, оставалось неподвижным, двигалась только голова на ставшей вдвое длиннее прежнего шее.

– Правильно, – сказал он снисходительно. – Пошли вон. Ну что, кот? Решим наши вопросы сразу?

Ит, не утруждая себя ответом, вскинул руку – в воздухе сверкнула алая молния.

* * *

Палач отлично понимал – противник ему достался хоть и серьезный, но молодой и неопытный. Этот рауф обладал неплохими реакциями, однако в тактике был сущим профаном. Несколько раз удары палача, пробные, пристрелочные, находили цель, но кот каждый раз как-то все-таки изворачивался и уходил из-под них. Через минуту схватки палач догадался – рауф избегает прямых контактов, потому что не умеет пользоваться детектором для ближнего боя. Стоило увеличить расстояние, как он начинал бить с помощью энергозащиты. Стоило перейти в рукопашную – убирал защиту в минимум и дрался только за счет тела, почти не используя детектор. Дурак… Палач немного ускорился, приноравливаясь к скорости противника. В принципе, разряды не причиняли ему почти никакого вреда, только злили, но он решил, что разумнее будет измотать кота физически, а не потерей защиты. Разумнее и эффектнее. Жаль, что убить его будет нельзя – Микаэль хотел сделать это сам. Не нужно было обещать, но, поскольку обещание дано, а пожелание высказано… зачем огорчать человека, с которым работаешь? И палач решил, что в этот раз все-таки проявит великодушие. Пусть Микаэль забирает себе этого гермо.

Ит дрался отчаянно. Он не думал, откуда у него вообще взялись подобные навыки – ведь до этого момента он не дрался вообще никогда в жизни. Проклятый ящер оказался в буквальном смысле быстрым как молния, а заряды не причиняли ему вреда – ни поражающие, не парализующие. И этот ящер, кроме всего прочего, постоянно навязывал близкий бой – стоило отойти на расстояние поражения, как ящер оказывался где-нибудь сзади или сбоку. Ит нарастил темп. Потом – снова. Потом – еще раз. Для него это было пределом. Для ящера, как выяснилось, нет.

Минут через десять схватки Ит почувствовал, что начинает уставать. Его движения стали медленнее, а вот у ящера никакой усталости не наблюдалось. Наоборот, он, кажется, начал двигаться еще быстрее. Ит пропустил один удар, когтями по незащищенной ноге. Затем другой – на этот раз ящер располосовал ему руку. Из последних сил он бросился в атаку, но уже через несколько секунд оказался лежащим ничком с вывернутой рукой, а ящер сидел у него на спине, прижимая коленом к полу так, что ребра трещали.

– Ну что, кот, побегали? – спросил палач шепотом, нагибаясь к самому уху Ита. – Если бы я не обещал тебя Стоверу, я бы сейчас сделал с тобой то, что любой нормальный самец обычно делает с гермо. От расы самца это не зависит.

Ит дернулся.

Палач вывернул ему руку еще сильнее.

– Тебе не нравится? – участливо прошептал он. – Да ты просто не пробовал. Поскольку мы теперь на одном корабле, заходи как-нибудь. Обещаю, не пожалеешь.

Он встал, ногой оттолкнул Ита и направился обратно к Стоверу, по пути перетекая обратно в человеческий облик и на этот раз уже не торопясь – метаморфоза шла почти минуту.

– Он ваш, Микаэль, – палач широко улыбнулся. – Извините, я его немного помял, но вы же сами видели, как плохо он себя вел.

– Ничего страшного, – бесстрастно сказал Стовер. – Итак, каким вопросом займемся дальше? Еще кто-нибудь хочет подраться или сразу перейдем к нормальному разговору?

Таенн с тревогой посмотрел на Ита, до сих пор неподвижно лежащего на полу. Перевел темный от гнева взгляд на Стовера.

– Сволочь, – сказал он. – Как ты мог…

– Что я мог? – делано округлил глаза Стовер. – Его никто не трогал, он сам полез в драку. И потом, с ним ничего страшного не сделали.

– Подумаешь, поцарапал, – захихикал палач. – Ути-ути, деточка. Поваляется и встанет.

– Очень честная у вас получается игра, Микаэль, – Леон подошел к Таенну и встал рядом. – Натравить на мальчишку киборгизированного Нэгаши. Как вас зовут в миру, Ун'тей?

Ун'тей – практически во всех языках Нэгаши, а, главное, во всеобщем, адаптированном для ветвей этой расы – было оскорбительное обращение к любому ровеснику мужского пола. Оскорбление, которое сейчас нанес Нэгаши Леон, смогли, кроме него самого, оценить только палач, да еще Таенн. Впоследствии выяснилось, что сказанного не понял даже Морис.

Палач зашипел.

– Ах, вам не нравится? – усмехнулся Леон. – А что вам нравится? Бить тех, кто слабее в несколько раз?

– У него боевой детектор… – начал было Стовер, но Сэфес засмеялся.

– Ну, вы сравнили! Этот детектор, который может максимум – парализовать, и это… ходячее оружие. Ведь это палач, я прав? Микаэль, не надо. На самом деле не надо. Вы все отлично понимаете. Отомстили, верно? За Террану?

– Значит, вы не пойдете с нами, а предпочтете отправиться вместе с нашими новыми друзьями. Я правильно понял? – Стовер проигнорировал обращенный к нему вопрос. – Ну что ж. В таком случае мы идем на свой катер. Грегори, Клайд, прихватите котика, – приказал он. – Придется ему побыть гарантом нашего дальнейшего сотрудничества.

– Нет, – твердо сказал Таенн. – Вот этого я вам не позволю.

– Интересно, каким образом?

– Просто не позволю, и все. Нет, я не буду уповать на остатки вашей совести, потому что у вас ее никогда не было. Но Ита я вам не отдам. Попробуйте только сделать с ним сейчас хоть что-нибудь, и я вас с того света достану, – пообещал Таенн. Он говорил ровно, но в голосе его звучала такая угроза, что Стовер невольно сделал шаг назад.

– Ладно, – сказал он неприязненно. – Пусть остается с вами. Он все равно рано или поздно достанется мне, так что торопиться я не буду.

– Может быть, и достанется, – кивнул Бард. – Но точно – не сейчас. Рассказывайте, что от нас требуется? Вы же за этим сюда явились?

– Вам дадут координаты, поведете станцию по ним. Учтите, если сделаете хоть одно лишнее движение, эскорт, который вас сопровождает, уничтожит вас в течение секунды. А для того, чтобы исключить какие-то лишние действия с вашей стороны тут, на станции, мы, пожалуй, останемся с вами. И если вы вздумаете дернуться, то вот он, – Стовер кивнул палачу, – придет с вами побеседовать. Только на этот раз он не будет играть с нашим котом, а убьет, например, пилота. Или вашего рыжего психа. Или кота. Доступно?

Таенн молча кивнул. Стовер развернулся и вместе со своей командой направился к проходу, все еще открытому к их катеру. На прощание палач обернулся и сказал, обращаясь к Леону:

– Тебя я убью первым.

– Спасибо за информацию, – усмехнулся Сэфес. – Я уже догадался.

Мир Изначальный

Главный оттенок белого

Самое страшное обычно выглядит весьма и весьма обыденно. Порой оно даже красиво.

Ночной кошмар меркнет перед тем, что может принести день. Темноты боятся лишь маленькие дети, да суеверные глупцы.

И еще – самое страшное чаще всего находится где-то внутри, но никак не снаружи. Внешняя атрибутика чаще всего принципиального значения не имеет.

* * *

Масштабность, конечно, впечатляла. Когда станция в сопровождении кораблей Братства вышла в заданном районе (неподалеку оказалась планета, но, как выяснилось, изначально совершенно пустая), оказалось, что весь район занят чудовищных размеров флотом. Искин, потихоньку проанализировав пространство звездной системы, в которую они попали, сообщил, что кораблей несколько миллионов, и они постоянно то приходят, то уходят, количество меняется ежеминутно. И это были уже вовсе не те ржавые корыта, которые сопровождали их станцию – большинство кораблей оказались или военными, рассчитанными на тысячу человек и больше, или пассажирскими, но тоже не маленькими. Ри, при взгляде на некоторые из них, сказал, что это явно лайнеры для внутренних линий, обычно работающие в пределах одной планетарной системы и способные взять на борт до пяти тысяч человек разом.

– Как же мы это пропустили, – пробормотал Морис. Станция проходила мимо висящей в пространстве армады из ста пятидесяти разномастных кораблей. – Невероятно…

– А что тут невероятного? – хмуро спросил Таенн. – Летает себе такой вот корабль, неважно где. Летает годами, а то и десятилетиями. На борту все нормально. Вот только один член команды – неофит. Который летает вместе с командой и ждет. И ничем себя не обнаруживает. А потом…

– Это невозможно, – возразил Леон.

– Я же говорю – ничем себя не обнаруживает, – повторил Бард. – Он есть и его нет. Он такой же человек, как все. Разве что подобрее и душой почище.

– Даже так? – мрачно спросил Ит. После схватки с Нэгаши он почти не разговаривал, предпочитая отмалчиваться. Ему было стыдно. Тяжело и очень стыдно. Он прекрасно осознавал, что повел себя неразумно, что эта провокация была мальчишеством и глупостью… но в то же время он совершенно без причины ощущал, что, навязав Нэгаши драку, был прав. Словно это было для чего-то нужно. Нужно ему самому, не окружающим.