— В холодильнике есть мясо и фрукты.
— Принеси, — сказал Лэнгстон. Неизвестно, как долго мы там пробудем.
Джек повиновался, запихивая всё, что мог, в свою шляпу Судьи-Паладина. — Готово, — сказал он, возвращаясь к световой шахте и заправляя шляпу в рубашку.
— Залезай, — сказал Лэнгстон, указывая на шахту. — Садись спиной к стене слева.
Джек так и сделал. Шахта была слишком узкой, чтобы он мог вытянуться во весь рост, поэтому ему пришлось подогнуть колени. Даже через рубашку он чувствовал шероховатость стены и с тревогой подумал, как это повлияет на Дрейкоса.
— Теперь возьми эти луки — сказал Лэнгстон, воткни один из луков в углубление, поверни его тетивой вниз, а дугой вверх и используй стены слева и справа как упоры. Так чтобы они были примерно в футе перед тобой и в футе или двух над твоей головой.
Лук, как и сам Джек, был великоват для шахты. Потянув за тетиву, можно согнуть дерево, так чтобы придать ему нужное положение.
— Вот что ты сделаешь, — сказал Лэнгстон. Ты подтянешься с помощью лука, — ногами упрешься в противоположную стену. Затем упираясь спиной в стену, поднимешь лук ещё на пару футов и повторишь. По сути, это техника скалолазания, но с луком в качестве опоры.
Джек попробовал. Метод был неудобен, но казался достаточно простым. — Не забывай держать лук за концы, когда будешь подтягиваться, иначе он может перевернуться, — сказал Лэнгстон, глядя на него, — продолжай, я пойду сразу за тобой.
Стиснув зубы, Джек двинулся вверх.
Они преодолели около тридцати футов, и руки Джека уже начали дрожать, когда Лэнгстон прошептал предупреждение.
Внизу кто-то передвигался по апартаментам.
Джек замер, схватившись за лук и прижавшись спиной и ногами к стенам. В его голове промелькнула мысль о первой встрече с Голвинами в космопорту, когда им удалось учуять его происхождение. Если бы кому-нибудь из них пришло в голову сунуть нос в световую шахту, всё было бы кончено.
А может, и нет. Он заметил, что воздух поднимается по шахте снизу, унося с собой вверх запахи его и Лэнгстона. Возможно, это связано с тем, что камень весь день впитывал солнечный свет и всё ещё отдавал часть тепла воздуху внутри апартаментов. Через минуту шаги затихли, и он услышал слабый голос Голвина, который звал его снаружи апартаментов: — Поднимайся, — прошептал Лэнгстон.
Джек продолжил подъём. Руки и ноги начинали болеть, спина зудела, болела и была холодной в том месте, где она прижималась к камню.
Но всё это не имело значения. Всё, о чем он мог думать, — это Дрейкос, прильнувший к его коже.
Возможно, он умирает.
Это слово пугало его. Но он не мог выбросить его из головы. Поднимаясь, он снова и снова мысленно звал К’да. Но ответа не было.
А он лежал так неподвижно, прильнув к коже Джека. Очень, очень неподвижно…
— Джек? — тихо позвал Лэнгстон.
Джек вынырнул из омута боли, страха и вины. — Что? — прошептал он.
— Мы на месте.
Джек смахнул слёзы с глаз. К своему удивлению, он увидел, что в каменной стене справа от него есть грубо вырубленное отверстие. — Как мне попасть внутрь?
— Сначала убедись, что здесь всё ещё можно пройти, — сказал Лэнгстон. Пролезь и подтолкни дальнюю сторону.
Джек переложил лук и протянул руку в отверстие. Его пальцы нащупали что-то податливое и надавили на него.
Оно выскочило, обдав его лицо потоком тёплого воздуха. — Благословение на их убогие умы, — пробормотал Лэнгстон. — А теперь лезь ногами в проход.
Через минуту Джек лежал на полу помещения, его руки и ноги дрожали от напряжения. Он едва заметил, как Лэнгстон пролез и направился к двери. Постоял там немного, а потом вернулся. — Пока всё в порядке, — сказал он, присаживаясь на корточки рядом с Джеком. Как твой друг?
— Не знаю, — ответил Джек, поглаживая плечо. Кожа в том месте, где лежал Дрейкос, была горячей? — Дрейкос?
— Я не знаю, что здесь происходит, — сказал Лэнгстон. Но как бы это ни работало, рана, вероятно, безумно кровоточит. Мы должны осмотреть её.
Джек закрыл глаза. — Дрейкос, настойчиво подумал он, закатывая рукав. Нам нужно осмотреть твою рану. Нам нужно, чтобы ты слез. Ты можешь это сделать?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Внезапно К’да оказался рядом, стекая с руки Джека, больше похожий на густую жидкость, чем на живое существо. Он рухнул на каменный пол и лежал там изломанной массой, не двигаясь.
Весь его бок был залит чёрной кровью.
— О, нет, — вздохнул Джек, его сердце заколотилось, когда он наклонился над неподвижным другом.
— Вот, — сказал Лэнгстон, протягивая Джеку кусок ткани. Джек поднял голову и только тогда понял, что тот стянул с себя комбинезон и отдал Джеку лётную рубашку. — Намочи её в раковине, — сказал Лэнгстон, опускаясь на колени рядом с Дрейкосом. — Нам нужно смыть кровь и выяснить, насколько всё плохо.
Какая-то часть сознания Джека задавалась вопросом, заметят ли соседи, что здесь, в пустой квартире, течёт вода. Остальной части его сознания было всё равно. Он намочил рубашку и принёс её обратно.
— Если это вся кровь, которую он потерял, то я не думаю, что у нас всё так плохо, — сказал Лэнгстон, взяв рубашку и тщательно вытирая испачканные кровью чешуйки. По крайней мере, если у него столько же крови, сколько у других животных его размера.
— Он не животное, — прорычал Джек. Я могу сам это сделать.
— У тебя есть медицинское образование? — возразил Лэнгстон, держа мокрую рубашку в недосягаемости Джека. — Нет? А, у меня есть. Во всяком случае, базовый курс первой помощи “StarForces”. Ты пока просто наблюдай. Потом возьмёшь на себя работу медбрата.
Джек поморщился. Но тот, похоже, знал, что делает. Под его осторожными движениями засохшая кровь начала сходить. — Главный вопрос в том, сколько внутренних повреждений он получил, — продолжал Лэнгстон. Ты случайно не знаешь, как расположены его органы?
Джек покачал головой. — Ни малейшего понятия.
Лэнгстон хмыкнул. — Этого я и боялся. Тем не менее, его дыхание кажется ровным. Осталось только как следует перевязать рану. И скрестить пальцы…
— Можете воспользоваться моей рубашкой, — предложил Джек, снимая её.
— Спасибо, — Лэнгстон отложил рубашку и вернулся к чистке. — Так кто же он такой? Он последний из своего рода?
Джек фыркнул. — Вряд ли. Вернее, пока нет.
Он рассказал Лэнгстону всю историю. Всю, включая историю его родителей, которая открылась ему после прибытия на Семалин. И каким-то образом этот разговор помог ему отвлечься от мыслей о Дрейкосе.
Лэнгстон молча слушал и работал. К тому времени, когда Джек закончил, первая помощь была оказана. — Теперь всё зависит от него, — сказал Лэнгстон, вытирая руки о рубашку. — Есть поговорка: “Пациент излечивается, а врач принимает почести”. Так вы думаете, что это Корнелиус Брэкстон стоит за убийством твоих родителей?
— Я не знаю, что и думать, — со вздохом сказал Джек. Внезапно он почувствовал себя совершенно опустошённым. Дрейкос считает, что скорее всего это был Неверлин. Но я просто не знаю.
— Ну, это не то, что мы должны выяснять сегодня, — заверил его Лэнгстон, — поспи немного. Я возьму на себя первую вахту. Он изобразил улыбку. — Извини за обстановку.
— Полный порядок, — заверил его Джек, оглядывая пустую комнату. Вся мебель, очевидно, была перевезена в тюрьму Лэнгстона на утёсе. Сам Лэнгстон просто разложил свою одежду на полу, где и устроился.
— Вот это подходящий настрой, — сказал Лэнгстон. Разбужу тебя через четыре часа.
— Пусть будет три, — сказал Джек, — Дрейкос покинул меня час назад, и я не хочу исчерпать лимит времени.
— Не знаю, — с сомнением сказал Лэнгстон. — Дракон, наверное, сбросит эту повязку, когда вернётся на твою кожу.
— Я знаю, — сказал Джек, — но ничего хорошего не будет, если мы просто оставим всё как есть и позволим ему умереть.
— В точку, — признал Лэнгстон. Три часа прошло, и последним воспоминанием Джека, когда он лежал на полу рядом с Дрейкосом, было то, как Лэнгстон сидел, скрестив ноги, возле двери, с одним из луков в руке, задумчиво глядя в ночь.