имуществом тоже, а я гоняла балду, слоняясь по дому, иногда занимаясь в спортзале. Чувствовала себя бездельницей. Витя убеждал меня, что так и должно быть, что он добытчик, а я хранительница очага, но домой он приезжал всегда уставший, и мне было совестно. Имея в доме кучу прислуги, хранить очаг пара пустяков.
Скучно. Даже Фанни не могла скрасить мой досуг. Мне нужно было какое-то занятие, пока у нас нет детей, но я понятия не имела, чем бы хотела заниматься, потому что не умела совершенно ничего, а воевать было не с кем, да и незачем.
Ужин с родителями Вити решил мою новую проблему. Он всё же наступил. Я приготовила те единственные блюда, что уже умела, красиво и неброско нарядилась, самолично накрыла на стол.
Боже, я так волновалась, что у меня ложки сыпались из рук. Витя пришёл мне на помощь, приехав с работы пораньше. Он совершенно неожиданно вошёл в столовую, держа в руках два огромных букета, один из которых вручил мне. Второй для мамы — догадалась я.
— Я так рада, что ты уже дома! — бросилась я ему на шею. — У меня сейчас сердце разорвётся!
— Перестань, зефирка! — рассмеялся Витя, и мне сразу полегчало. — Мои родители интеллигентные люди. Они совсем не страшные.
Он не соврал. Мои будущие свёкор и свекровь приняли меня очень тепло. Миниатюрная брюнетка с короткой стрижкой и худощавый высокий статный тихоня никак не вязались у меня с образом их сына. Как у таких тихих и вежливых людей небольшой комплекции мог получиться такой наглый, здоровенный бандит? Может, Витя приёмный?
Позже, разглядев родителей жениха лучше, я заметила явное сходство с ним. От мамы ему достался цвет глаз и волос, а от отца волевой, квадратный подбородок с ямочкой и нос с горбинкой.
Мама Вити была настолько изыскана, что даже имя у неё было необычное — Ангелина Львовна, а отец попроще Андрей Андреевич. Женщина выглядела немного эпатажной, а мужчина слишком просто, но несмотря на это, парочка гармонично дополняла друг друга.
Когда гости похвалили мою стряпню, я немного успокоилась. От выпивки я отказалась, боясь потом сболтнуть лишнего. Я вообще предпочитала молчать, поэтому говорили в основном Одинцовы, а я открывала рот только в том случае, если меня напрямую о чём-то спросили.
Витя уже давно рассказал родителям, как мы познакомились, поэтому этот эпизод из своей жизни я могла больше не скрывать.
— Сердце обливается кровью, как представлю, что пришлось пережить нашей девочке! — искренне сокрушалась Ангелина Львовна. — Витенька сказал, что ты, Дашенька, герой войны. Это правда?
"Наша девочка" поразило меня в самое сердце. Значит, они меня приняли? На самом деле? Я прошла кастинг в нормальную семью?
Я не могла знать, что ещё обо мне наплёл Витенька, поэтому прежде чем ответить на вопрос посмотрела на него. Он моргнул мне глазами, подсказывая правильный ответ.
— Да какой я герой? Скажете тоже… — скромничала я, хотя меня саму распирало от гордости. Это было так глупо, не имея на руках никаких докуметов, гордиться собой, но я ничего не могла с собой поделать.
— Какая же ты скромница, Дашенька! — умилялась женщина, вгоняя меня в краску. Знала бы она меня на самом деле, офигела бы, наверное.
В конце ужина Ангелина Львовна пригласила нас с Витей на свою собственную выставку, а потом поделилась своей идеей насчёт благотворительного фонда детям, оставшимся без родителей из-за войны.
Меня эта тема так зацепила, что я не выдержала.
— Я бы хотела тоже помогать вам, Ангелина Львовна!
Я теперь богатая? Я теперь много чего могу!
— О! Как же это чудесно, Дашенька! Обсудим всё подробнее в другой раз. Сейчас я слишком пьяна для серьёзных разговоров.
— Жужа, — обратился к ней Андрей Андреевич. — Я не понесу тебя, как в прошлый раз! Клянусь, я оставлю тебя там, где ты упадёшь! — пригрозил он.
— Он всегда так говорит! — рассмеялась женщина, но всё равно каждый раз я просыпаюсь рядом с ним в нашей кровати!
Какие же они милые, — улыбалась я, глядя на них. Вот бы тоже дожить до старости с Витей в таких же отношениях, что у нас сейчас.
Я перевела взгляд на любимого мужчину, и меня затопило счастьем, да так, что дыхание перехватило. Он поймал мой взгляд и довольно подмигнул мне. Это означало, что я справилась с поставленной задачей.
44. Даша
44. Даша
Я не забеременела в прошлом месяце и в этом тоже. Меня это начинало не просто беспокоить, а пугать. Витя с меня не слазил в буквальном смысле слова, мы еблись, как кролики перед смертью, но всё без толку.
Что, если я не могу иметь детей? Что, если бог наказал меня за всё то зло, что я причинила людям?
"Не хочешь ты впускать в своё чрево детские души, сторонятся они тебя" — вспомнила я гадание Зары. Всё остальное, что она мне наговорила, сбылось, так что не верить ей было глупо.
Я уже хотела, очень сильно хотела ребёнка. Потому что Витя так и не сделал мне предложение. Он говорил мне каждый день, что любит, был всё таким же внимательным и заботливым, как и прежде, но я видела, как он расстраивается, когда у меня начинаются месячные.
Он найдёт другую бабу, оплодотворит её, а Даша — до свиданья!
Витя всё ещё занимался моими документами, как и Серёжиными с его жабой. Так долго, что чокнуться можно. Если эти двое в бегах и вынуждены теперь жить под чужими именами, то я-то уже не от кого не прячусь. Мне казалось, что Витя нарочно тянет время, только зачем, я не понимала.
От него я узнала, что жаба беременна от Серёжи. Сразу двойней! Вот кто, сука, времени не теряет! И у Олэси тоже двойня намечается. Это у них семейное? Чтобы по два раза не морочиться?
Мне так было завидно, так обидно. Почему им сразу по два ребёнка, а мне ни одного?
Мы с Витей даже в больницу ходили, прошли обследование, чтобы выяснить причину моего незалёта. Нас заверили, что мы оба здоровы, что нужно просто подождать, и всё случится само собой.
Я не могла ждать! Каждый день я просыпалась с мыслью о том, что теряю Одинцова, и засыпала с ней же. Даже когда он трахал меня, шепча всякие приятности, находясь во мне глубже некуда, я всё равно думала о том, что он меня бросит.
Даже Фанни и благотворительный фонд Ангелины Львовны не могли отвлечь меня от тревожных мыслей.