Наступило неловкое молчание.
— Саманта… — Синтия положила руку на плечо госпожи, — пожалуй, нам пора домой.
— Ну уж нет! — Ремингтон сделал шаг вперед и взял Саманту под локоть. — Я бы хотел поговорить с вами. Сейчас. — Не дожидаясь ответа, граф отвел девушку в сторону и так, чтобы не слышали другие, спросил: — Что, черт возьми, происходит?
— А что, собственно, вы имеете в виду — мою встречу со Стефеном или ваш визит в бордель?
— Саманта, у меня было деловое свидание.
— И у меня тоже.
— На какой предмет? Относительно его пропавшего судна?
— Да. — Саманта съежилась Какой смысл лукавить? — Я надеялась, что Стефен поведает мне, где находится виконт Годфри. Но он ничего мне не сказал. Впрочем, это уже не имеет значения.
— Зачем тебе знать, где находится Годфри? — прищурившись, спросил Рем.
— На балу у Олмака я слышала, как Стефен рассказывал своему собеседнику о том, что Годфри находится на грани финансового краха из-за того, что потерял корабль, и вынужден скрыться из города. Я подумала, что виконту может быть хоть что-нибудь известно о таинственных исчезновениях. Очевидно, я ошиблась. — Саманта вздохнула: — Я хотела помочь Дрэйку.
— И что же поведал Андерс?
— Почти ничего. Только то, что не знает местонахождения Годфри и что последний исчез, чтобы избежать скандала.
— И что было потом?
— Потом я ушла.
— Ты хочешь сказать, что Андерс не делал тебе никаких предложений?
— Делал конечно. Но я их отвергла. — Глаза девушки засияли лукавством. — Не хотите ли вы сказать, что ни одна из девиц Энни никуда вас не приглашала?
Ремингтон долго-долго, не мигая, смотрел на свою возлюбленную, потом улыбнулся и шутливо произнес:
— Ну, одна, конечно, приглашала. Но я отверг ее предложение. Всюду я вижу только тебя. И хочу только тебя.
Презирая все условности и мнение окружающих, Саманта встала на цыпочки, обвила руками шею Ремингтона, поцеловала его прямо в губы и спросила:
— Когда?
— Всегда. Без остановки. Пока не перегорит желание.
— Нет. Я хотела спросить… когда мы сможем встретиться наедине? Ты найдешь для этого возможность?
— Конечно, пока я в состоянии передвигаться по земле. Больше всего Саманте хотелось рассказать возлюбленному, как она его любит, но вместо этого она прошептала:
— Бойд и Синтия будут беспокоиться.
— Ничего. Интуиция подсказывает мне, что они не нервничают из-за нашего отсутствия.
— Скажи… а что… Бойд так же интересуется Синтией, как и она им? — спросила Саманта.
— Несомненно интересуется.
— Ах, Рем! Как это замечательно! Синтия так нуждается в друге, которому можно было бы довериться. После всего, что случилось с ней.
И тут Ремингтона озарило.
— Синтия пострадала от какого-то мужчины, не так ли?
Саманта кивнула Это самое большее, что она могла сделать.
— А вы давно дружите с Бойдом?
— Больше десятка лет. Мы вместе служили на флоте.
— Понятно, — протянула девушка Если так, Бойд с пониманием отнесется к тому, что Ремингтон нуждается в сердечном друге и одновременно в человеке, на которого он может излить страсть.
— Бойд кажется мне хорошим человеком, — заметила Саманта.
— Это так и есть. Он просто великолепный человек. Где-то поблизости начали перекрикиваться портовые рабочие. Леди Баретт опустила руки.
— Увижу ли я тебя сегодня вечером?
У Ремингтона сразу заныло в желудке Вечером он встречается с волевым и целеустремленным старшим братом Саманты, с человеком, который немедля вызвал бы его на дуэль, знай он, чем занимается Ремингтон с его сестрой.
Но Ремингтон и сам был волевым мужчиной, и ничто не в силах было остановить его. Он должен выполнить задание правительства. Он должен уложить Саманту на ложе любви.
— Да, чертенок, мы увидимся вечером. Даю слово.
Глава 12
— Кто там?
— Это Гришэм. Нам надо поговорить.
Андерс открыл дверь кабинета и неприязненно уставился на посетителя:
— С чем пожаловали?
Ремингтон даже не пытался скрыть недовольство:
— Саманта.
— Саманта? — сжал зубы виконт. — В этом случае нам не о чем разговаривать.
— Вы ошибаетесь, — отчеканил Рем, удерживая дверь, чтобы, захлопываясь, она не ударила его по лицу. Войдя без приглашения в кабинет Андерса, он продолжал: — Итак, мы можем побеседовать или с глазу на глаз, или при всех ваших работниках. Выбирайте.
После короткого раздумья Андерс сделал шаг в сторону.
— Располагайтесь. — С этими словами он подошел к заветному шкафчику и налил себе очередную порцию спиртного. — Надеюсь, вы меня простите, если я не стану предлагать вам выпить со мной.
— Мой визит к вам не является визитом вежливости. — Ремингтон быстро окинул внимательным взглядом кабинет Андерса и, убедившись, что они были только вдвоем, быстро перешел к предмету своего посещения: — Ваше поведение на балу достойно осуждения.
— Мое поведение? Но ведь вовсе не я устроил сцену.
— Но вы ее спровоцировали.
С безжалостной улыбкой Андерс опрокинул в рот содержимое стакана.
— Неужели вы, человек, не имеющий моральных устоев, осмеливаетесь осуждать меня?
— Мы обсуждаем ваше поведение в той части, которая касается чести Саманты. Достоинство прочих дам, с которыми вы спите, меня не касается.
— Гришэм, вы потеряли остатки разума! В конце концов, не я, а вы увели Саманту из танцевального зала во время ее первого бала… и сделали это дважды! И не я дважды приводил ее снова наверх… почти бездыханную и растрепанную! — Андерс снова наполнил стакан. — Нет, Гришэм… я всегда старался поддержать достоинство леди Саманты. Это все, что я имею вам сказать.
Кровь бросилась Ремингтону в голову. С трудом ему удалось взять себя в руки.
— Вы что… хотите уверить меня, что вовсе не пытаетесь затащить Саманту в постель?
— Нет, вовсе не это я вам сказал. Я жду не дождусь, чтобы Саманта стала моей, но сперва я намерен украсить ее пальчик обручальным кольцом.
— А что заставляет вас думать, что Саманта хочет выйти за вас замуж? — поинтересовался Гришэм сквозь стиснутые зубы. Андерс гордо вскинул голову:
— Я знатен, богат и могу дать женщине все, что она пожелает. Через месяц я собираюсь просить ее руки у герцога, ее брата. В течение долгих лет наш с ним общий бизнес процветал. Не вижу причин, по которым бы эта сделка нам не удалась.
Ремингтон с трудом проглотил комок, застрявший в горле.
Этот подлец осмеливался говорить о его бесценной Саманте как о разменной монете, но он же только что дал возможность Гришэму ущипнуть себя.
— Я слышал, вы только что потеряли еще один корабль. Андерс подозрительно прищурился: