Читать интересную книгу Снежная Дева - Светлана Зорина

— Да и ортодоксальная церковь быстренько сориентировалась, — вставила Лилиана. — Навыдумывала сказок о моральном разложении, которое открыло демонам холода и зла дорогу в наш мир. Хотя, если вдуматься, моральное разложение действительно налицо, вот только отцы нашей церкви иногда обвиняют в нём не тех, кого бы следовало.

— А почему похищают именно детей? — спросила Илана. — Разве Айслинд и его приспешники не знали, что шума будет гораздо больше, чем если бы пропадали какие-нибудь бродяги?

— Дети и подростки — наиболее подходящий материал для создания гормов. Взрослые от этой процедуры чаще всего гибнут. Хорошо, что мы вовремя спасли маму и остальных. Скорее всего, они были бы уже мертвы. Хотя, возможно, это не хуже, чем быть гормом.

— Странно, что они не ограничились похищением беспризорников. Ведь эти дети часто гибнут, и почти никому нет до этого дела…

— Так-то оно так, но наш мир считается благополучным, и беспризорников у нас на Гее в общем-то немного. Их, конечно, тоже ловили, но похитителям было этого недостаточно. К тому же беспризорные дети так бдительны, у них такое обострённое чувство опасности, что даже колдунам не так-то просто заманивать их в ловушку. Я помню, как один из охотников за детьми жаловался приятелю: эти грязные уличные зверёныши как будто чуют, что тут врата и что идти туда не надо.

— А в других мирах колдуны не охотятся? Мы тут видели каких-то жутких тварей…

— Ещё как охотятся. И с особым рвением именно на самых жутких тварей, да вот только мало кто из живых существ выдерживают процедуру превращения в горма. Большинство гибнет. Между прочим, самыми стойкими оказались мы, альфа-гуманоиды. Айслинд и его приспешники охотятся везде, где могут, и очень хотят расширить свои охотничьи угодья. Доступа во все миры у них нет. Вот этот камень, названный линдимином, облегчает переход. Видите — он отшлифован. Его можно шлифовать и настраивать его грани на какой-либо отрезок пространства, но это не значит, что с его помощью можно попасть в любой мир. Здешние колдуны весьма искусны в магии перехода, но даже линдимин не поможет открыть все двери на свете. Врата в Германар стали легко открываться лет тринадцать-четырнадцать тому назад…

— Тринадцать с половиной, — мрачно усмехнулась Илана. — Когда я родилась…

— Опять она начинает себя обвинять! — всплеснула руками Лилиана.

— Не исключено, что рождение в Германаре сильного снежного мага сделало границу между нашим миром и Айсхараном более зыбкой, — задумчиво произнёс Гай. — Возможно, это облегчило переход туда и обратно, но Илане себя обвинять, конечно же, не в чем. Она не виновата, в том, что случилось пару веков назад. Тут все рассказывают историю о том, как ревнивый муж унёс из дома ребёнка-полукровку, которого кто-то из магов-странников потом перебросил в параллельный мир. Тот ребёнок не унаследовал магический дар своего илана-отца, но, возможно, спустя много лет в Гаммеле родился его потомок — наар. Возрождённый. Девочка, получившая имя Илана Стивенс. Судя по всему, ты унаследовала не только дар снежного мага. Ты обладаешь ещё и человеческой магией. Насколько я понял, ты сумела сбежать от герцогини, превратив наручники в лёд?

— Да.

— Ты сумела трансформировать первичную материю, а чистокровный илан на это не способен.

— Вот так здорово! — засмеялась Лилиана. — Кто бы мог подумать, что известная легенда о снежном ребёнке не такая уж и легенда.

— Я эту историю слышала от Лоффи, — сказала Илана. — Женщина по имени Литта родила ребёнка от здешнего короля, а её муж унёс этого ребёнка из дома. Скорее всего, он отдал его колдунам, а те вполне могли переправить его в другой мир. Останься он в Айсхаране, король нашёл бы своего сына, но он явственно чувствовал, что утратил с ним связь.

— Очень похоже на то, что рассказывал Эдан, — улыбнулась Изабелла. — Только женщину звали не Литта, а Линда, и она была прапрапра… и ещё несколько раз правнучкой знаменитой Ралианы Сельхенвурд, которая служила в святилище Вуурданы.

— Опять она… — Илана на минуту задумалась, вспомнив девушку с длинными пепельными волосами и необыкновенно серьёзным взглядом больших голубых глаз. Слишком серьёзным для такого юного существа. — Ралиана. Я научилась зеркальному переходу, когда её изображение проступило на стене ледяного замка в Центральном парке. А недавно я нашла ещё один её портрет — в замке Айслинда. Через него я попала в загадочные пещеры. Там был и некрополь, и колдовские лаборатории, где создаются гормы и ханны… Айслинд говорил об этой Ралиане с такой ненавистью. У меня такое чувство, что именно она привела меня в Айсхаран. И здесь как будто бы старается направлять меня… Мы с ней связаны.

— Естественно, — кивнула Лилиана. — Если верить этой истории, ты её прямой потомок.

— Даже если не верить, мы с ней всё равно связаны. И эта связь покрепче всякого родства. Что вы ещё знаете о Ралиане Сельхенвурд?

— Она была дочерью Роана Сельхенвурда, — сказал Гай. — Её брат-близнец умер в раннем детстве от укуса какой-то ядовитой твари. Говорят, Ралиана всю жизнь тосковала по нему и находила утешение только в обществе своего ручного вуурда, с которым охотилась и вообще почти никогда не расставалась. Все были уверены, что это брат вернулся к ней в образе вуурда, раз уж не смог прожить рядом с ней человеческую жизнь. Ралиану до сих пор считают очередным воплощением Вуурданы. Более того — высшим из её воплощений. В здешних краях есть поверье, что первый из близнецов рождается для света, а второй для тьмы. Близнецы всегда божественны — они сохраняют равновесие между жизнью и смертью. Первый должен жить, а второй изначально принадлежит богине. Он предназначен в жертву, и получив эту жертву, богиня наделит первого из близнецов небывалым могуществом. Пример с Ралианой считали самым ярким тому доказательством, поскольку её магические способности проявились именно после смерти её брата. Когда-то в трудные времена ангиеры даже приносили второго из близнецов в жертву сразу после рождения. Особенно, если первым из младенцев была девочка, а вторым мальчик. Магический дар чаще передаётся по женской линии, а, к примеру, в роду Сельхенвурдов магами всегда были только женщины. Люди надеялись, что, получив в жертву второго из близнецов, богиня наделит первого большой силой и у клана будет могущественный защитник. Или защитница. К счастью, этот жуткий обычай канул в прошлое.

— Наверное, всё-таки поняли, что смерть второго близнеца как правило ничего не даёт первому, — усмехнулась Лилиана.

— Наверное, — согласился Гай. — Ралиана была возлюбленной одного из снежных принцев и родила от него сына Эленда. Он не унаследовал ни внешности своего илана-отца, ни магического дара и воспитывался в замке Селихен, в семье Ралианы. Так получилось, что дети её старших братьев не дожили до зрелости, и Эленд унаследовал титул веринга. А вот его младший сын Ралион был нааром. Он обладал внешностью илана и двойной магией — и снежной, и человеческой. Ралион женился на иланской принцессе Иргине и на склоне лет даже стал иланским королём — когда умерли старший брат Иргины король Эймер и его супруга. Потомства они не оставили. Ещё бы Айслинд не питал ненависти к Ралиане! Её внук-наар добрался до святая святых — трона иланских королей, а как маг был намного сильнее чистокровных снежных магов. Айслинд ненавидит полукровок и нааров. И ненавидит Сельхенвурдов, в жилах которых есть снежная кровь. Линда из рода Сельхенвурдов тоже стала возлюбленной кого-то из снежных королей или принцев. Когда родился ребёнок, она во всём призналась мужу, но он ей не поверил. Мальчик был похож на обычного человека, и муж Линды решил, что она изменила ему со своим бывшим женихом, к которому всегда её ревновал, а теперь пудрит всем мозги выдумками о снежном маге. Якобы не смогла устоять перед его чарами. Ревнивый муж действительно унёс мальчика из замка и кому-то отдал. Линда пыталась его найти, но ей лишь удалось выяснить, что последний раз ребёнка видели у мага-странника, который потом куда-то исчез. Видимо, ушёл в другой мир.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});