— Что ж, это проблема.
Ло смотрит на меня таким взглядом, типа это то, из-за чего ты волнуешься? Правда? Это всё в моей голове, не так ли?
— И у меня нет времени на то, чтобы ты это выясняла, — говорит ей Райк. — Тако к тому времени уже остынет, — он разворачивает алюминиевую фольгу и протягивает ей один конец. — Давай, только один кусочек.
Его тон не добрый и не мягкий. Он грубый и властный, к чему Дэйзи не привыкла, я думаю. В её глазах мелькает любопытство.
Дэйзи долго смотрит на Райка.
— Почему ты так сильно хочешь, чтобы я поела?
— Потому что твоему телу нужно что-то большее, чем гребаный ром, лед и смесь пина-колады.
— Мое агентство с эти не согласится.
— Твое агентство — полный отстой, — говорит он.
— Ты бы пытался заставить каждую модель съесть торт, не так ли?
Он не отрицает.
Она улыбается.
— Ты же знаешь, что их потом просто стошнит.
— Тебе лучше не...
— Я не страдаю булимией, — говорит она. — Я даже не анорексичка. Я просто знаю, что мне следует и что не следует есть. И поверьте мне, когда я не считаю дни до фотосессии, я объедаюсь. Но у меня показ через три недели. Все будут щипать мой жир, и тебя там не будет, чтобы увидеть их разочарованные, недовольные взгляды. А я буду.
— Я думаю, — медленно произносит Райк, пытаясь обдумать слова, — тебе нужно понять, что это тако не прибавит ни сантиметра к твоей талии. Если у тебя такая большая сила воли, как ты говоришь, то съев это, ты не будешь завтра объедаться.
Мне хочется аплодировать. Он действительно говорит адекватные вещи, и Дэйзи обдумывает все его заявление с большим вниманием. А потом она кивает в знак согласия.
— Хорошо, — говорит она. — Но только один кусочек.
— Если только тебе не понравится.
— Как я уже сказала...
— Тебе нравятся многие вещи, но это не значит, что ты должна их есть, — заканчивает он. — Я тебя слышал.
— Ты слушал, — говорит она насмешливо. — Что ты парень?
— Редкий вид.
Мои плечи напрягаются. Они флиртуют? Видит ли Ло это? Он смотрит, но я не могу прочитать выражение его лица. Однако его мышцы напряжены.
— Хорошо, — говорит Дэйзи, глядя на тако. — Я съем его.
— Перестань говорить об этом и сделай это, — говорит он.
Она кладет руку ему на ногу, а другую на запястье, когда он протягивает тако. Она наклоняется вперед, чтобы откусить кусочек, и, клянусь, её глаза все время смотрят на него. В этом есть что-то невероятно грязное — кроме меня что, больше никто этого не замечает?
Ло ничего не говорит.
Когда она откусывает, ее глаза закрываются, и она издает звучный стон.
— О Боже, — бормочет она, жуя.
У Райка довольная ухмылка, как будто он выиграл лучший приз, увидев её счастливой (или издающей оргазмические звуки, я понятия не имею). Соус стекает ей на подбородок, но её голова откинута назад, она слишком поглощена едой, чтобы заметить это. Большим пальцем он вытирает соус прямо под её губой.
— Хорошее, да?
Она сглатывает.
— Самое лучшее.
Ладно, возможно, я единственная, кто воспринимает это событие в фаллическом ключе. Райк и Дэйзи ведут себя совершенно невинно по отношению ко всему этому делу. Может быть, они даже не понимают, насколько все это было интимно. (По крайней мере, это был не хот-дог.)
— Вот, — он протягивает оставшуюся часть тако.
Удивительно, но Дэйзи принимает еду, забирая фольгу из его рук.
— Спасибо, — говорит она с искренней благодарностью.
А затем она плывет к Коннору и Роуз.
Ло открывает рот, и я думаю, не собирается ли он укорять Райка. Но как он может, когда Дэйзи хоть раз съела что-то здоровое? Это должно быть победой, верно?
Прежде чем Ло успевает что-то сказать, возвращается Мелисса, и мы все замолкаем. Ну, технически Ло и я итак молчали, но атмосфера становится неловкой.
Мелисса садится рядом с Райком на цемент и прислоняется к нему плечом. Он обхватывает её рукой.
— Горничные закончили с нашей комнатой, — говорит она ему, практически хлопая ресницами.
Так она ходила проверить состояние нашей комнаты? Если мне нельзя заниматься там сексом, то почему ей можно? Я смотрю на Ло в поисках ответа, но его взгляд прикован к Райку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я уже говорил с тобой об этом, — ровно говорит Райк.
— Да, но в общественных туалетах так противно, — она смотрит на меня и Ло. — Вам ведь все равно, если мы пару минут пошалим в комнате? Мы будем спать на раскладушке.
— Дэйзи сегодня спит на раскладушке, — напоминаю я ей.
Дэйзи предложила спать на полу, не желая разрушать наши договоренности своим импровизированным приездом, но Райк не позволил ей ложиться на пол. Он был достаточно любезен, чтобы занять самое худшее место.
— Тогда мы воспользуемся диваном, — сказала она, пожав плечами. — Вы двое вольны вернуться и повеселиться, когда угодно. На самом деле, меня это не беспокоит.
Во мне вспыхивает надежда. Это моя возможность заняться сексом в конце этой недели. Как раз когда я собираюсь сказать ей, чтобы она резвилась прямо в комнате, Райк обязательно должен был заговорить.
— Это беспокоит Роуз и Коннора.
Выражение ее лица омрачается.
— Оу.
В воздухе повисает неловкое молчание, и Дэйзи подплывает, чтобы прервать его.
— Роуз и Коннор ссорятся, — восклицает она. Она поднимает свое тело из бассейна и садится на шезлонг рядом со мной. — Это немного страшно. Я не понимаю и половины слов, которые они произносят.
Её волосы выглядят почти коричневыми, когда они мокрые. Она выжимает их в руках.
Я бросаю взгляд на бар у бассейна. Роуз и Коннор сцепились, их рты двигаются так быстро, что кажется, будто они участвуют в дебатах. Люди вокруг наблюдают за ними с весельем и даже благоговением.
— Кто-нибудь хочет добавки? — спрашивает Мелисса. Она встает и машет своем пустым стаканом.
— Я бы взяла дайкири, — говорит Дэйзи.
— Без алкоголя, да?
Дэйзи даже не моргает.
— Нет, я пью ром.
— Я не очень-то одобряю употребление алкоголя несовершеннолетними. Тебе сколько, семнадцать?
— Шестнадцать, — говорит она, не обращая внимания на резкие слова Мелиссы. — В некоторых странах я достаточно взрослая, чтобы выйти замуж и продаться в проституцию, так что, думаю, пара шотов не убьют меня.
— Ну, здесь жизнь другая. Мы в Америке.
— Вообще-то, мы в Мексике.
Горло Мелиссы подрагивает, но она пытается отмахнуться от своего промаха, пожимая плечами.
— Да, неважно.
Райк с трудом подавляет ухмылку, а когда он встречает взгляд Дэйзи, она смотрит на него так, типа у тебя будут неприятности.
Райку все равно, что о нём думают, даже его недо-девушка.
Мелисса кладет руку на бедро.
— Хочешь чего-нибудь, малыш? — спрашивает она Райка с некоторой силой.
Он не пьет. Мы все это знаем, и поэтому ее силовой ход совершенно очевиден.
— Нет, мне и так хорошо, — отвечает он.
Когда она уходит в своем черном бикини, Дэйзи наклоняет голову, наблюдая, как задница Мелиссы подпрыгивает всю дорогу к тики хижине (пляжные сооружения из тростника и бамбука, за стойками которых подают коктейли).
— У нее хорошая задница.
— Да? — непринужденно говорит Райк, глядя на Дэйзи, которая наблюдает за Мелиссой.
— О да, — говорит Дэйзи. — Но я бы всё равно посоревновалась с ней.
Я думаю, она проверяет Райка.
Ло напрягается рядом со мной и ждет, что ответит его брат. Не развивай эту тему, Райк, — мысленно повторяет Ло. Или мне хочется думать, что я его слышу. Я все еще не развила эту суперспособность.
— Её задница лучше. Извини, — говорит он, но не оглядывается на Мелиссу. Дэйзи завладела его вниманием.
Она пожимает плечами.
— Наверное, ты прав, но если бы мне пришлось составлять рейтинг задниц, то задница Роуз была бы номером один. У нее и волосы самые лучшие.
— У тебя красивые волосы, — говорит ей Ло.