— А вы не задумывались, почему комету такой величины обнаружили только три дня назад? — спрашивал с экрана мужчина лет сорока с короткой бородкой на пухлых щеках. Его глаза прицельно стреляли в камеру, будто он хотел одним выстрелом поразить всех телезрителей. Новости закончились, по телевизору шла очередная передачка из тех, что призваны полтора часа размусоливать какую-то тему без явной кульминации или даже внятной концовки. — Доктор Николаев придумал занимательную историю о том, как благодаря своей просто огромной для кометы скорости, она пролетела расстояние от момента возникновения хвоста до ее сегодняшнего положения всего за несколько дней. Ну, это же абсурд… Миллиарды километров!.. Нет, эта комета была обнаружена намного раньше, но об ее появлении не стали говорить широкой публике. Лишь только сейчас, когда информация просочилась за стены обсерваторий. Все дело в том, что траектория полета кометы не проходит рядом с Землей — она совпадает с ней…
— А как насчет того, что следом за кометой Николаева с небольшим опозданием движутся еще несколько небесных тел? — спросил второй участник беседы. — Пока известно только о двух, но их может быть и больше. Такие данные были получены из Хаббла неделю назад. Правительства всех стран скрывают, чтобы предотвратить панику.
— Только не надо мистифицировать, — отмахнулся третий. Короткая стрижка, гладко выбритое лицо и массивный живот выдавали в нем государственного чиновника. Скорее всего — депутата. — Людям свойственно видеть то, чего нет. А иначе и жить-то скучно. Теории заговоров, летающие тарелки, инопланетяне — все одного поля ягоды.
— То есть, вы отрицаете возможность столкновения Земли с космическими объектами такой величины? — иронично заметил ведущий.
— Нет. Я говорю о другом. Вы знаете, когда метеорит взорвался над Челябинском, американцы даже расстроились?..
— Ни одно правительство не может гарантировать безопасность граждан от космической угрозы… — не слушая депутата, вставил первый — с бородкой. Эти двое спорщиков, казалось, бьются словесно не за правду, а за то, чтобы завладеть умами как можно большего числа телезрителей.
— …Им непременно хотелось бы, чтобы подобное «шоу» произошло у них на родине… — продолжал депутат, повысив громкость голоса.
— …Они заставляют нас молчать. Пронесется мимо — хорошо. Упадет — будь что будет… — не унимался бородатый.
В коридоре послышались голоса и аккуратные шаги. Я насторожился и тихо поднялся с кресла.
— Почему ты думаешь, что она здесь? — спросил мужской голос.
— Не знаю, — ответил женский. — Я так чувствую. Может быть, она спряталась…
— Квартиру проверяли, и не раз. Наталья Павловна говорила, что Света была с ней.
— Слушай, я и так вся на нервах, не надо нагнетать!..
Я вошел в Тень и направился в коридор. Вика и незнакомый мужчина по имени Игнат поначалу осторожно осматривались, а затем быстрыми шагами направились в детскую. Оттуда донесся радостный вскрик и чмокающие звуки поцелуев.
Я медлил. Пойти за ними? Зачем? Все закончилось хорошо, и в моем пребывании в этом доме больше нет необходимости. Семья собрана, все счастливы. Я смотрел из Тени на нити Судьбы — узор, опутавший этих троих, выглядел настолько гармонично и красиво, что разгадывать его, проникать в глубокую суть их жизни, касаться разноцветных каналов руками чужого человека казалось варварской грубостью. Вика — она была так близко и так далеко. Я стремился к ней все три года, и вот теперь она — снова на расстоянии контакта. Великий соблазн и опустошающее чувство бессмысленности. Белый волк держал меня на крепкой цепи.
Раньше я понимал любовь как некий вид собственности. Но в эти минуты пелена самообмана освободила глаза. Алекс во многом ошибался, но в одном оказался прав: тот, кто действительно любит, считает своей ценностью мнение и волю объекта любви. Должно быть Вике казалось, будто я равнодушен к ней, если не стремился вернуть ее. Но это неправда. Она сделала выбор, и единственное что я мог — это поддержать ее. Если в первые несколько дней после нашего разрыва я метался от злости к отчаянию, то спустя какое-то время вдруг осознал: она любит, она радостна и счастлива, и неважно, кто является причиной этой радости, пусть хоть сам Сатана, я сделаю все, чтобы это ее чувство не исчерпалось. Звучит, как слова неудачника, не умеющего добиваться своего. Но это не так. Я покорил целый мир, я знаю цену свободы и неволи. Всегда найдутся умники, которые возразят мне. Они скажут, что женщина выбирает сильных и настойчивых. Это, разумеется, так. Но вот что я отвечу им: своих любимых я неволить не стану. Даже если цена этому — превратиться в тень, которая со временем может только бесследно раствориться.
О недавнем оцеплении на улице напоминало необычное вечернее оживление возле дома. Несмотря на поздний час, дети гуляли во дворе и внимательно изучали местность, как будто хотели обнаружить на земле, к примеру, гильзу от автомата. Тинейджеры делились впечатлениями на игровой площадке. Пенсионеры на скамейках промывали кости всем политикам и чиновникам, допускающим подобные инциденты.
Я сел в Logan и направился домой. Родители дожидались моего приезда, я звонил им еще со Ставрополя, но сам от перспективы вернуться в родовое гнездо был не в восторге. Этот вечер я бы с большим удовольствием провел где-нибудь вдали от города. Но не повидать стариков было бы оскорбительным для них.
После радостных обнимашек и короткого разговора за остывшим ужином мне удалось отпроситься, чтобы поспать. Я лег на кровать и сразу почувствовал, как темный омут притягивает меня к себе. Какое-то время я видел лишь пустую черноту, затем в ней промелькнул свет. В этой вечной тьме искра света казалась одинокой и беспомощной, огонек как будто звал меня спасти его, вытащить из мрачной бездны. Я знал — это был маяк, он показывал путь всем, кто заблудился, но его беспомощная тусклость больше не помогала находить дорогу.
Искра начала расти. Было непонятно, то ли маяк приближался ко мне, то ли я — к нему, но через некоторое время пятно увеличилось до размеров человека. Свет слепил глаза, словно дело происходило наяву, но совершенно не излучал тепла. Это был костер в ночи, который не грел, а только манил своим светом одинокого путника в холодную ночь. Я знал, что можно «погреться» этим светом и продолжить путь, или остаться здесь навсегда. И если остаться, у тебя будет все, что пожелаешь, любой каприз. А если уйдешь… ты будешь просто продолжать идти дальше.
Я стоял ослепленный этим светом, не в силах двигаться дальше. Горящий овал посреди черноты теперь напоминал вход в некий тоннель — уходящий вглубь самого себя. Моя догадка скоро подтвердилась — внутри света проявилось темное пятно. Это пятно росло, пока не приобрело очертания человека. Затем оно шагнуло через порог света и тьмы, и я разглядел лицо пришельца. Это была Вика. Она глядела на меня острым, магическим взглядом и манила к себе. Я не мог сделать и шага. Тогда Вика протянула руку и сказала:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});