мой стетсон остался на голове и осенять себя двумя перстами я также не торопился. Лишь ехидно ухмыльнувшись, сложил газетку вчетверо и оставил лежать на обеденном столике привокзальной ресторации.
По мере продвижения поезда на юг все сильнее и сильнее чувствовалось влияние теплого климата. Если во Владимире еще почки на деревьях не начали лопаться, под Киевом во всю бушевала белоснежная кипень цветущих абрикосов, вишни, груши и прочих плодово-ягодных культур. А вот на Таврике уже вовсю цвели яблоневые сады, обещая в этом году хороший урожай сладких душистых плодов. Степная часть полуострова встретила нас буйным цветом распустившихся тюльпанов. Словами не передать красоту колышущегося под дуновениями ветра красного с вкраплениями желтого и лилового сухопутного моря. А запах, врывающийся в распахнутое окно вагона тонкий, едва уловимый, буквально радовал душу.
Впрочем, из-за паровозного сернистого дыма большую часть времени окошко приходилось держать в закрытом состоянии. Жаль электровозов здесь еще не изобрели, а использовать магию для перевозки пассажиров экономически не оправдано. Самолеты — другое дело, да и то, без моего «черного ящика» ни один аэроплан не поднимется в воздух, будь на нем хотя бы две дюжины одаренных. Из проверенных источников мне было известно, что англичанами, немцами и французами предпринимались попытки использовать магов в качестве приводов винтов самолетов. Однако данная идея себя не оправдала — после полусотни километров полета, из-за низкого КПД даже самый продвинутый чародей растрачивал весь свой запас магической энергии, на восстановление которого требовалось, как минимум, сутки. Возить же на борту полдюжины магов для эгрегорного слияния абсолютно нерационально. Лишь мой «черный ящик» позволяет обеспечивать практически стопроцентный коэффициент полезного действия силовой установки летательного аппарата. Чародею во время полета нет нужды находиться на борту. Его задача зарядить до упора кристалл кварца и передать командиру воздушного судна. Запас магической энергии позволяет летающей машине с приличным грузом продержаться в воздухе до суток, то есть пролететь Россию от западных границ до восточных где-то часов за пятнадцать. Согласитесь, отличный результат даже для двадцать первого века моей первой реальности. И это моё и только моё ноу-хау, справедливости ради, заимствованное у мухоглазов, ибо сам я как инженер, мягко говоря, не очень.
Приезд нашего поезда на Владимирский вокзал Корсуни ознаменовался громом духового оркестра, исполняющего шлягер Российского Военно-Морского флота «Варяг», привнесенный в эту реальность (несложно догадаться) Андреем Драгомировичем Воронцовым. Сначала подумал, что встречают бравое пополнение офицеров. Ошибся. Как оказалось, в одном с нами поезде находилась весьма важная шишка из флотских. Пока какой-то там адмирал удосужится покинуть свой вагон, простой народ из поезда не выпускали, ибо нефиг создавать давку. Лишь стоило коляске с важным чином покинуть дебаркадер, а вооруженным винтовками матросикам снять оцепление, из поезда на волю хлынула неорганизованная толпа. При этом каждому нужно было выбраться в город в первых рядах. Завертелось-закрутилось в духе известного выражения — хватай мешки, вокзал отходит.
Я не стал спешить с выходом из вагона. Покинул поезд лишь после того, как движение человеческих масс устаканилось. Торопиться некуда. «Катран» в данный момент на стоянке в египетской Александрии, прибудет в Корсунь, в лучшем случае, дней через десять.
С поисками места временного проживания долго возиться не пришлось. Ушлый лихач, осмотрев внимательно прикид клиента и заметив бляху купца третьей гильдии на лацкане пиджака, тут же сориентировался, куда лучше всего доставить «его степенство». Гостиница «Хлоя» располагалась хоть и на окраине города, но в месте весьма живописном среди цветущих деревьев и неподалеку от морского побережья.
Поселился в лучшем номере гостиницы класса «люкс». Заплатил тридцатник ассигнациями за десять дней проживания, Номером и ценой остался вполне доволен — это вам не столицы Империи, где всякий владелец отеля норовит снять с постояльца последнюю шкуру. Первым делом посетил ресторан при гостинице. Кормежка также порадовала разнообразием блюд, также их качеством. Список предлагаемых спиртных напитков был довольно ограничен, но этот момент меня ничуть не расстроил, поскольку в употреблении вина я крайне умерен и особо не предвзят. Но откровенную бурду от качественного напитка отличу без труда. По мне качественный кофе предпочтительнее самого изысканного вина. Кстати, этот напиток здесь готовили отменно.
Десять дней пролетели как один. Все это время ничем особо важным занят не был. Днем прогуливался по городу, по вечерам читал какую-нибудь книжку с немудреным содержанием, медитировал, развивая свой Дар. По ночам пользовался известными услугами горничных. Поначалу их смущала морда моего лица, потом попривыкли и, прознав о необычайной щедрости Афанасия Никитича, всяческими хитростями пытались навязать мне именно свои интимные услуги. Впрочем, широко распространяться об этой стороне жизни не в моих правилах. Ну было и было, приятные воспоминания остались и ладно. Через сутки после моего убытия о щедром купце девушки напрочь позабудут.
Наконец на местный Главпочтамт поступила телеграмма «до востребования». В ней указывалась точная дата прибытия «Катрана» в торговый порт Корсуни.
В назначенный срок я покинул гостиницу и проследовал к восьмому причалу, где обычно швартовались небольшие парусные суда.
Краблик Гелиодора Константинопуло, поскрипывая вязанными из толстых канатов кранцами, мерно покачивался у каменной стенки. В открытом море приличное волнение — явление в этих местах довольно характерное для весеннего сезона. Слабые отголоски шторма ощущаются даже в неплохо защищенной бухте.
Вахтенный матрос у трапа, парнишка лет двадцати с характерной курчавой шевелюрой и горбатым шнобелем как у матерого тукана, углядев мой нагрудный знак, встретил визитера вполне нейтрально:
— Что угодно господину-купцу?
— Это «Катран» господина Константинопуло? — в стиле махрового одессита ответствовал я контрвопросом.
— Именно «Катран» господина Гелиодора Константинопуло, — заулыбался парень. — Так что вам угодно, милсдарь?
— Имею желание личной встречи с капитаном, — вычурно выразил свою мысль. — Доложи, мол, купец третьей гильдии Афанасий Тверской по поручению их милости Андрея Драгомировича Воронцова просят аудиенции.
— Сей момент, — матрос пулей куда-то умчался, оставив на попечение гостя свой ответственный пост.
Насчет того, что во мне признают Воронцова я ничуть не беспокоился, поскольку, глядя в зеркало, сам себя не признаю, к тому же моя нынешняя астральная сигнатура (иными словами — аура) никоим образом не соответствует оригиналу. Пока вахтенный матрос бегал по кораблю в поисках капитана, я успел просканировать «Катран» и прилегающие окрестности на предмет вероятной засады. Мы с Гелиодором хоть и принадлежим к боевому братству борцов с турецким игом, однако денежная сумма, обещанная за любую информацию об опальном боярине, уж очень соблазнительно выглядит. Надеюсь, что Константинопуло или кто-то из его команды не польстятся на обещанные «сребреники» и не побегут в ближайший полицейский участок, чтобы сообщить о прибытии некоего купца, коему наверняка известно местоположение разыскиваемого лица. Признаков повышенного интереса к своей персоналии среди пробегавшей мимо матросни я