— Кто следующий?
Следующим был Пион, а затем Петр, а последним Рассвет. Кабина раскачивалась все сильнее и издавала все более зловещий скрип, словно хотела напоследок еще раз напугать своих пленников. Осторожно выпрямляясь на краю разломанного потолка и пытаясь дотянуться до дверного проема, из которого ему уже протягивали руки еще двое незнакомцев, Расс успел подумать, что упасть вниз теперь, после того, как они провели в заточении несколько часов и приняли такое важное для всех решение, было бы особенно обидно и несправедливо. И лифт, как будто сжалившись над ним и над его спасителем, не стал срываться вниз и даже прекратил противно скрипеть.
После четверо пленников долго сидели на твердом полу, пили воду, передавая друг другу пластиковую фляжку и не решались встать, уверенные, что не смогут сделать и пару шагов от слабости. Спасшие их ремонтники тоже облегченно вздыхали и спорили с подошедшей к ним сменой о том, можно ли еще починить разломанный лифт и оборванные тросы. Большинство из них склонялись к тому, что из этого ничего не получится и что даже отремонтированный лифт будет слишком опасен для поездок, но двое настаивали на том, что "разбрасываться" лифтами, которых и так не хватает, не следует.
— Ну что, ребятки, оклемались? — ремонтник, пробивавший потолок кабины, подошел к спасенным. — Пора вам отсюда уходить. Вы ведь не с нашего уровня и не из богатых?
— Мы с седьмого, — ответил Пион. Лицо ремонтника помрачнело.
— Вам не стоит здесь находиться, — сказал он, понизив голос. — На нашем уровне тоже неспокойно, очень многие сочувствуют вашим бунтовщикам. Вас могут взять в заложники и потребовать, чтобы ваша охрана ушла в отставку.
"Еще и это!" — чуть не расплакался про себя Расс. Петр и Пион тихо выругались, Снежка повторила одно из их слов громче. Ремонтник оглянулся на своих споривших коллег, кивнул одному из них и взял Снежку и Петра за руки.
— Я вас отведу на аварийную лестницу, а вы по ней дойдете до своего уровня, — шепнул он. Только идите спокойно, пусть все думают, что я вас в медпункт провожаю, или в столовую…
Друзья встали и, стараясь не спешить и не вырываться вперед, зашагали за ним следом. Идти пришлось долго, но попадавшиеся им навстречу прохожие не обращали особого внимания на растрепанных и одетых в смятые комбинезоны молодых людей, так что им удалось благополучно миновать несколько коридоров и добраться до запасного выхода.
— А почему вы нам помогаете сбежать? — не удержался от вопроса Рассвет, когда ремонтник уже открывал перед ними дверь. Тот в ответ лишь пожал плечами:
— Жаль будет, если вы пострадаете из-за всех этих конфликтов… Получится, что я зря вас из лифта вытаскивал, зря столько рисковал и трудился.
— Ой, послушайте, спасибо вам огромное! — неожиданно воскликнула Снежка, и все остальные тоже пристыженно забормотали слова благодарности.
— Ладно, бегите! — снова усмехнулся их спаситель, и теперь его улыбка получилась какой-то смущенной.
Глава XXII
Они стояли перед закрытой дверью и молча смотрели на опущенную вниз чуть изогнутую ручку. У них за спиной темнел бездонный провал спускающегося вниз тоннеля, неподалеку от него слабо мерцали четыре фонарика, валялись рюкзаки, полупустые фляжки и бутылки с водой. Они только что, тяжело дыша, карабкались вверх по отвесным стенкам, а до этого шли бесконечными коридорами и лестницами, они с трудом сумели пройти через заставу на первом уровне, где опять дежурили незнакомые им люди, от которых с трудом удалось откупиться — они потребовали сразу два фонаря. Перед этим они с еще более серьезными ухищрениями сбежали из-под носа у охранника Полумесяца. Им не удалось взять с собой никакой еды — ее не на что было купить, и не у кого было одолжить на нее деньги, они сумели запастись только водой и теперь отчаянно хотели есть. И при этом знали, что, вполне возможно, поесть им уже не удастся.
Они смотрели на дверь, почти не дыша и не решаясь ни открыть ее, ни отвести взгляд. Но стоять так бесконечно было невозможно, и, в конце концов, Рассвет сделал маленький шажок вперед и протянул руку к покрытой ржавчиной ручке.
— Отойдите и отвернитесь, — сказал он своим спутникам. — Это я вас сюда привел, и я нашел ту дурацкую комнату. Мне и лезть туда первому.
Петр, Снежка и Пион, чуть помедлив, сделали несколько шагов в сторону, повернулись спиной к двери и закрыли глаза. На этот раз никто из них даже не вспомнил, что Расс набрел на нижнюю комнату случайно и что на его месте мог быть и кто-нибудь из них.
Пальцы Рассвета сжали холодную дверную ручку, надавили на нее, и он медленно потянул дверь на себя. Раздался тихий скрип, а потом вокруг воцарилась полная тишина.
— Расс! Ну что там? Ну как? — первой, как всегда, не выдержала нетерпеливая Снежка. Дрожа от страха, она начала оборачиваться и еще до того, как посмотрела на дверь, обнаружила, что в комнате стало намного светлее, и свет был какой-то странный, не желтый электрический и не сиренево-голубой личиночный, а какой-то… розовый!
— Расс… — вслед за Снежкой обернулись и Пион с Петром. И опять стало тихо, так тихо, что каждый из четырех первооткрывателей отчетливо слышал стук собственного сердца.
Рассвет стоял на пороге, держась одной рукой за ручку, а другой — за дверной косяк, и смотрел вперед. В открывшееся перед ним, залитое слабым светло-розовым светом пространство. На огромный, бесконечно расширяющийся зал. У которого не было…
— Мир без стен… — еле слышно выдохнула за его спиной Снежка.
— …и потолка, — полным ужаса голосом продолжил ее фразу Пион.
Первые минуты Рассвет смотрел на открывшийся ему вид с изумлением, которое вытеснило все остальные чувства. Перед ним был только пол — неровный, засыпанный огромным количеством земли, на которой почти везде росли длинные и тонкие зеленые листья. Чуть дальше были видны и другие растения, высокие, почти в человеческий рост, с несколькими перепутанными толстыми стеблями и множеством больших листьев. Еще дальше молодой человек заметил какие-то множество больших блестящих прямоугольников, напоминавшие огромные ящики, верхняя стенка которых была наклонной. Но рассмотреть их как следует было невозможно, они блестели слишком ярко, и Рассвету приходилось щуриться. А совсем далеко пол просто заканчивался линией, после которой не было никаких стен — было только неяркое розовое свечение. Внизу, возле пола, оно было потемнее, почти красное, выше становилось светлее, нежно-розовым, а потом и вовсе меняло цвет на светло-голубой. Над головой у Расса этот свет был совсем ярко-голубым — он манил к себе, тянул на свою невообразимую высоту, и, казалось, достаточно только выпустить дверь, чтобы полететь туда, причем полету этому не будет конца, он будет длиться вечно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});