Читать интересную книгу Россия уголовная - от воров в законе до отморозков - Сергей Дышев

Сухопутным оперативникам предстояло без всякой подготовки освоить каскадерский трюк: десантирование на палубу с помощью подвесного кресла.

Руководил этой уникальной операцией заместитель начальника управления охраны рыбных запасов МВД Дагестана подполковник милиции Умахан Умаханов.

- Это было 10 октября 1997 года, - рассказывал он. - Вылетели на вертолете "Ми-8". В море напротив села Суюткино Кизлярского района заметили судно "Ниара". С воздуха обнаружили еще три судна, которые раскинули сети среди камышовых зарослей. Я открыл огонь из пулемета перед курсом и по бокам "Ниары". Израсходовал тогда весь боекомплект. Профилактический обстрел с воздуха - лучшее средство для того, чтобы заставить сбавить обороты и подчиниться нашим требованиям. Потом было принято решение десантироваться. Опускали ребят на тросе, на подвесных креслах. Такого в практике еще не было: работали, как каскадеры, десантировались прямо на палубу корабля. Вся операция заняла около получаса. Назову всех: оперуполномоченные Гасан Магомедов, Исмаил Алиев, инспектора отделения по борьбе с браконьерством Рамазан Исмаилов и Шамиль Ибрагимов. Один человек чуть не сорвался. У каждого, кстати, по трое-четверо детей. Потом установили, что судно прописано в порту Новороссийск. Владелец - акционерное общество "Курортстрой", арендовано Русланом Каримудиновым, 1970 года рождения. Сам из села Ясная Поляна Кизлярского района, наш, местный. Задержанный капитан судна Петр Шалютин оказался гражданином Украины, из Керчи, тоже 1970 года рождения. С ним еще было 8 членов экипажа.

Судно арестовали и отправили в порт Махачкала. К сожалению, в тот момент, когда десантировалась группа захвата, судокоманда успела отрубить вайерные тросы и сбросить часть рыбы в воду. В двух трюмах-холодильниках нашли 26,5 тонны свежемороженой рыбы осетровых пород.

Куда рыбу дели? Как обычно, сдали в махачкалинский комбинат, в магазин "Нептун" и в "Дагстрой индустрию". Владельца судна оштрафовали семьюстами минимальными окладами. Такое наказание, понятное дело, как комариный укус.

Наш Уголовный кодекс гуманен по отношению к браконьерам. Статья 256-я ("Незаконная добыча водных животных и растений") предусматривает штраф в размере от 200 до 500 минимальных окладов, арест на срок от 4 до б месяцев или срок до двух лет. Нехитрый арифметический подсчет позволяет сделать вывод, что 200 минимальных окладов, то есть пятнадцать тысяч рублей, приблизительно равны по цене 14 килограммам черной икры. То есть издержки от уплаты штрафа преступный бизнес окупит с лихвой. По тому же Уголовному кодексу за браконьерство, совершенное с использованием служебного положения, либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, предусмотрен штраф от 500 до 700 минимальных окладов или два года отсидки.

Хилое наказание лишь раззадоривает владельцев рыболовецких кораблей на новые трудовые рекорды.

Беда сотрудников управления охраны рыбных запасов - отсутствие быстроходных плавсредств. Доходит до абсурда: лодки, катера приходится просить у тех же браконьеров. А они, естественно, отказываются, что называется, своими руками работать против коллег по преступному промыслу. Потому что за такие дела потом и лодку сожгут, мотор утопят, да и самого предателя притопить могут в паре километров от берега.

Браконьеры на промысел идут без оружия. Лишних статей им не надо. Но при случае обстреливают из камышей милицейский вертолет, и потом на земле летчики подсчитывают пробоины. Тихая война... Экипаж вертолета, кстати, рискует почти ежедневно во время облетов границы с Чечней.

Кто стоит во главе пирамиды рыбных браконьеров? Как такового "рыбного короля" пока нет. Но побережье поделено. Многочисленные преступные группировки слились, образовав 15-18 мощных групп, а большинство мелких перестало функционировать.

Браконьеры на период лова создают фирмыоднодневки, арендуют корабли. Судокоманда и ловцы относятся к одной преступной группе, прикрытой представителями рыбоохраны, милиции, прокуратуры или пограничников. Чаще всего их действиями руководят лидеры или авторитеты преступных группировок. Практически на почве лидерства в контроле за действиями судов-браконьеров возникают взаимные претензии и стычки между пограничной службой и правоохранительными службами республики.

Для браконьерства стали использоваться "маточные" суда, где отдыхают и обрабатывают рыбу 5-7 бригад ловцов (по 2 человека) с моторных лодок. Каждая бригада имеет лодки, оснащенные мощными моторами "Ямаха". Догнать их практически невозможно. Четыре группировки имеют в своем распоряжении корабли. Функции в ОПГ строго поделены: одни ловят рыбу, другие несут охрану, у третьих более тонкая роль: откупаться от сотрудников правоохранительных органов, инспекторов рыбоохраны и заниматься сбытом товара.

С развитием капитализма в России предприимчивые люди появились и на Каспийском побережье. Вдохновленные девизом "можно все, что не запрещено", они стали скупать корабли. Цена - от двухсот до трехсот тысяч рублей. Приобретают их, как правило, в Астрахани, Новороссийске, Керчи у обнищавшего украинского флота, в Казахстане. Пригоняют на Каспий через Волго-Донский канал. Окупается корабль уже в течение первого года. Оборот составляет тысячи долларов.

Браконьерским промыслом занимаются 25 крупных судов. В 1997 году задержали 150 маломерных плавсредств. А в управлении охраны рыбных запасов всего 93 аттестованных человека, включая дежурную часть, отдел дознания. На весь дагестанский берег протяженностью 632 километра выходит только 35 оперативных сотрудников. Помощи ждать неоткуда: все силы брошены на приграничную зону - с Чечней. В инспекции рыбоохраны 360 человек. Оснащены они получше, есть быстроходные японские катера. Средняя месячная зарплата инспектора рыбоохраны всего 300 рублей. Поэтому стоит ли удивляться, что многие из них поражены бациллой взяточничества, иные имели судимость за браконьерство. Парадоксально, но были случаи, когда после отсидки их брали на прежнее место работы. Поэтому свои операции милиция проводит втайне от инспекции рыбоохраны. Не без причин не доверяя коллегам.

Еще десять лет назад подобного размаха браконьерства не было. О кораблях и быстроходных катерах и мечтать не смели, а о японском двигателе "Ямаха" знали лишь понаслышке. Браконьеры отлавливали рыбу на шлюпках и "таганках". Тогда и рыба заходила в устья рек Сулак, Терек вплоть до Моздока, водилась у самого берега в трехсотметровой зоне. Рыбы в Каспии все меньше и меньше, на ее отлов приходится уходить за 30 километров от берега. Закрылись нерентабельные рыбные хозяйства, занимавшиеся разведением рыб. Миллионы рублей зарабатываются на осетровых, но ни копейки не тратится, чтобы наладить воспроизводство рыбы. Такими темпами в Каспии вскоре отловят последнего осетра.

Люди объявили войну каспийской рыбе. Истребляют ее в гигантских масштабах. Суда стали оснащаться тралами. Решением правительства республики для научно-промысловых целей разрешается отлов всего 35 тонн осетровых. Но только одной икры браконьеры добывают порядка 80 тонн в год. О государственной программе охраны, реализации, воспроизводстве рыбных запасов пока только ведут долгие дискуссии. А тем временем браконьерские корабли оснащаются все более современным навигационным оборудованием, техническими приспособлениями для отлова, разделки и хранения рыбы. Попадается правоохранительным органам лишь незначительная часть браконьеров. Для того, чтобы задержать судно, лодку с поличным, необходимо сутки-двое вести слежку, выжидать. Браконьер ушел в море, а в каком месте и когда он вернется? На границе с Калмыкией тянется огромная камышовая зона. Причудливо изогнутые протоки, вековая тишина, нарушаемая лишь шелестом метелок, и бесконечная стена камыша. Если угодил в эти места - сам без проводника уже не выберешься. Местные браконьеры в этих естественных лабиринтах ориентируются с закрытыми глазами. И им ничего не стоит уйти от погони. Многие не имеют своего жилья, "прописываются" на островах. Другие прямо на воде строят себе временные жилища из подручного материала, сооружают плоты - настилают доски на автомобильные камеры. Лишь с воздуха можно разглядеть "камышовых людей". Среди браконьеров встречаются и выходцы из бывших союзных республик - Азербайджана, Украины, Беларуси, Казахстана. Иные, совершив преступления, скрываются здесь от правоохранительных органов. Нравы у этих детей природы простые и жестокие. При случае могут увести сети у коллег по промыслу, вытащить рыбу. И тогда стихийно возникают кровавые разборки, во время которых ножи и стволы являются основными аргументами в споре. Убитых отправляют на дно, на прокорм рыбной живности. Человек бесследно исчезает, и на следующий день о нем никто не вспоминает.

Ко всем бедам, у милиции затяжной конфликт с Каспийским пограничным отрядом. В 1995-1997 гг. на побережье Каспия выставлены погранзаставы, в море стало работать 5 судов ФПС России, 1 судно МВД Республики Дагестан. Люди в серых погонах обвиняют людей в погонах с зелеными просветами чуть ли не в пособничестве браконьерам. Согласно федеральному Закону "О Государственной границе Российской Федерации" к ведению пограничников относятся административные дела о нарушении правил пограничного режима, который включает и правила ведения промысловой, исследовательской, изыскательской и иной деятельности в территориальном море и внутренних водах Российской Федерации, российской части вод пограничных рек, озер и иных водоемов. Законодательство требует от пограничников при обнаружении признаков уголовно наказуемого браконьерства передавать материалы по подследственности, то есть в прокуратуру или в органы МВД. Судя по цифрам в прессе, в 1997 году таких материалов было 10, а еще пограничники совместно с МВД изъяли у браконьеров и сдали на переработку государственным предприятиям более 26 тонн рыбы осетровых пород, 240 килограммов икры, а также 150 маломерных плавсредств, 111 лодочных моторов, боле 60 километров красноловных сетей.