— Ладно, — отозвалась она, на этот раз не столь резко. — Увидимся на празднике.
Дверь так и не открылась, и он уехал.
В помещениях «Проектной компании Патерсона» в разной степени разброда толпились сослуживцы Лу Сафферна. Было только семь тридцать вечера, но некоторые уже настроились на праздник. В отличие от Лу, который после работы поехал домой, большинство сотрудников отправились в паб, а затем вернулись в контору, чтобы продолжить начатое. В глаза бросались женщины, совершенно неузнаваемые в платьях, подчеркивающих и обнажающих тело, о существовании которого под деловым костюмом совершенно забывалось, тело, которое у некоторых словно и создано было исключительно для этого костюма. Унылое дневное единодушие было сломлено, в воздухе веяло юностью, желанием покрасоваться и показать, кто ты есть на самом деле. Настало время нарушить все правила и установления, прямо выражать свои чувства, что придавало атмосфере привкус опасности. Почти с каждой притолоки свешивались ветви остролиста. И, едва ступив из лифта, Лу получил два поцелуя от слонявшихся по площадке искательниц приключений.
Пиджаки были сняты, повсюду маячили яркие новомодные галстуки, санта-клаусовские колпаки и рога на головах. У многих женщин, а также некоторых мужчин за ухом были елочные украшения. Все присутствовавшие трудились на полную катушку, а теперь хотели оторваться, тоже по полной.
— Где мистер Патерсон? — спросил Лу у Элисон, которую застал сидящей на коленях у пятого из встреченных Санта-Клаусов. Она взглянула на него осоловелыми и слегка косящими глазами. Узкое красное платье облегало каждую выпуклость и каждый изгиб ее тела. Он с трудом заставил себя отвести от нее взгляд.
— А ты какой подарок хочешь на Рождество, мальчик? — рявкнул кто-то из-под маски.
— Привет, Джеймс! — вежливо поздоровался Лу.
— Новое повышение, вот что он хочет! — крикнул кто-то из толпы, и послышались смешки.
— Не просто повышение, а место Клиффа, — заметил некто с рогами на голове, и присутствующие вновь рассмеялись.
Улыбнувшись, чтоб скрыть досаду и легкое смущение, Лу присоединился к общему веселью, а вскоре, когда беседа перешла на другую тему, он незаметно ретировался. Он вернулся к себе в кабинет, где было тихо и спокойно и глаз не мозолили ни остролист, ни серебряная фольга. Он сел, подперев голову руками и слушая, как горланят в коридоре «Бабку раздавил олень», и стал ждать мистера Патерсона. Внезапно музыка стала громче, потому что дверь кабинета открылась и тут же вновь закрылась, приглушив музыку. Еще не взглянув, он догадался, кто это.
Элисон приближалась к нему со стаканом красного вина в одной руке и виски в другой, ее обтянутые красным шелком бедра слегка покачивались, вторя движению какой-то блестящей висюльки на шее. Икры слегка подрагивали от неверных шагов на высоких платформах, и вино в стакане выплескивалось на большой палец руки.
— Осторожно. — Лу следил за каждым ее движением, не сводя с нее глаз, с уверенностью и в то же время неуверенно.
— Ничего. — Она поставила стакан на стол и соблазнительно сунула в рот палец, слизывая с него капли вина и кокетливо поглядывая на Лу. — Я вам виски принесла, — сказала она и, передав Лу стакан, уселась на край стола. — Ваше здоровье! — И чокнувшись с ним и продолжая пристально глядеть на него, она осушила свой стакан.
Лу кашлянул и, внезапно ощутив некую неловкость, отодвинул подальше свой стул. Но Элисон, неверно поняв его движение, поерзала по столу и очутилась прямо перед ним. Ее грудь оказалась на уровне его глаз, и он, отведя взгляд, устремил его на дверь. Он находился в опасной ситуации и выглядел не очень хорошо. Но чувствовал он себя превосходно.
— Мы так и не закончили начатое. — Она улыбнулась. — А ведь все старались разобрать свои столы до Рождества. — Ее голос был тих и хрипловат. — Я подумала, что могу вам помочь.
И она скинула со стола несколько папок. Папки упали, и на пол посыпались бумаги.
— Вот так! — Она улыбалась, сидя перед ним. Короткое красное платье задралось еще выше на бедрах, обнажив длинные загорелые ноги.
У Лу выступил пот на лбу. Он лихорадочно перебирал в уме варианты. Он мог встать и отправиться на поиски мистера Патерсона. Мог остаться в кабинете с Элисон. Две таблетки, найденные им возле мусорного бака, были при нем — аккуратно завернутые в платок, они находились у него в кармане. Он мог принять таблетку и сделать то и другое одновременно. Установить последовательность: побыть с Элисон и отправиться на день рождения к отцу. Нет, лучше побыть с мистером Патерсоном и отправиться на день рождения. Одновременно.
Расцепив скрещенные ноги, Элисон одной ногой стала подталкивать его кресло поближе к столу. Краешек красного кружева между ее ляжек приветствовал его приближение. Теперь она сидела на самом краю стола, а ее платье было задрано еще выше. Можно принять таблетку и быть с Элисон и с Рут одновременно.
Рут.
Элисон подняла руки и притянула его к себе, обхватив ладонями его голову. Он ощутил на лице прикосновение акриловых ноготков, каждодневный стук которых по клавиатуре так его раздражал. Вот они, на его щеках, на его груди, они ощупывают его всего, бродят по его телу, царапают ткань его костюма, того самого, который должен был обеспечить его внешнюю, под стать внутренней, красоту.
— Я женат, — пробормотал он, когда ее рука скользнула к его промежности.
Он был в панике, и это прозвучало так по-детски — слабое возражение, которое так легко отбросить.
Элисон запрокинула голову и расхохоталась.
— Знаю, — промурлыкала она, а пальцы ее все блуждали по его телу.
— Я не шучу, — решительно сказал он, и она на мгновение замерла, подняв на него взгляд. Он встретил этот взгляд, и секунду они смотрели друг на друга. Уголки губ Элисон чуть-чуть дрогнули в желании сдержать улыбку. И потом, не в силах более терпеть, она разразилась смехом. Длинные русые локоны упали на столешницу и запрыгали по ней, когда, откинувшись назад, она от души хохотала.
— О Лу, — вздохнула она, вытирая выступившие слезы.
— Я не шучу, — повторил он еще строже, уверенно и с достоинством. За эти пять минут мужество в нем значительно укрепилось.
Поняв, что он и не думает ее дразнить, Элисон тоже посерьезнела, и улыбка сошла с ее лица.
— Не шутите? — Она подняла бровь и устремила на него пристальный взгляд. — Это вы ее можете дурачить, Лу, а нас — не получится.
— Нас?
— Да, нас. — Она небрежно махнула рукой, указывая куда-то позади себя. — Всех нас. Кто бы там ни был.
Оттолкнувшись, он отъехал от стола.