Читать интересную книгу Концерн - Константин Калбанов

— Николай, этим делу не поможешь. — Присев на расшатанный массивный стул, проговорил Гаврилов.

— Ага, научите меня жизни. Вы ведь весь такой умный, куда нам сирым и убогим.

— Послушай Коля, сейчас мы не на службе, да и вопрос у нас далеко не служебный, а потому давай на ты.

— Давай. — Легко согласился Фролов.

— Ну и чего ты завелся?

— А ничего. Красиво это у вас с Антоном Сергеевичем получается. Новая жизнь, все старое по боку. А как до бабы дошло, подвинься, рылом не вышел, басота. Так получается Семен?

— Я тебе такое говорил?

— А зачем говорить-то, и так все видно. Вон Елена Викторовна как от чумного от меня шарахнулась. Скажешь, что ты тут ни причем, и про меня ни слова не говорил.

Так уж сложилось, что увидев маленькую учительницу, оба мужчины слегка запали на нее, эдак до онемения языка и дрожи в коленях. Случается такое. И чем дольше они с ней общались, тем чаще язык имел свойство неметь, а колени дрожать. Семен, что говорится, прибывал в панике, так как никогда ничего подобного с ним не происходило. Понятно, что он имел опыт общения с женщинами и весьма богатый, но вот только так, чтобы чуть ни каждую свободную минуту думать о девушке, такого никогда не случалось. Понятно, что и боезно и язык к небу прилипает, и в горле першит, да только вот так просто уйти он не мог.

Маленькая учительница поначалу вполне благосклонно отнеслась к ухаживаниям этого медведя, всячески подначивая ухажера, благо была просто таки избалована вниманием мужчин. А чего вы хотели, при том дефиците невест, что наблюдался во Владивостоке. Однако, как говорится, вода камень точит, даже если она течет медленно.

Наблюдая происходящая и не без основательно беспокоясь, что соперник может его обойти, Фролов резко активизировался, став враз веселым, смелым, шумным, но было уже поздно. В сердце маленькой учительницы уже прочно обосновался большой медведь. Сегодня Николай попробовал было расставить все точки, вот и расставил, получив от ворот поворот. В довесок, когда он раскрасневшийся от досады выходил из класса, в котором после занятий и произошел разговор, с девушкой, то в дверях столкнулся с Гавриловым.

Надо ли говорить, что между молодыми людьми состоялся таки разговор, результатом которого явился окрыленный счастьем Семен. Но оставался вопрос с Николаем. На что способен отвергнутый и любящий человек, лучше даже не предполагать. С другой стороны этот парень, хотя и был младше Гаврилова, по настоящему ему нравился, смелый, честный, несмотря на сомнительное прошлое, о котором бывший мичман старался вообще не вспоминать, если только не были нужны специфические знания, а главное надежный как трехлинейка. Слишком много сил было потрачено на завоевание доверия этих людей, чтобы в одночасье лишиться одного из них. До сегодняшнего дня они ни в чем ни разу их не обманули, так должно было быть и впредь.

— Николай, ты можешь припомнить случай, чтобы я кого ни будь из вас обманул?

— Н-нет. — Замявшись на секунду, ответил Фролов.

— Так вот, тебе мое слово: ни словом, ни делом я ни разу не пытался опорочить тебя в глазах Елены Викторовны, мало того, мы не разу даже не заговорили о тебе. Хотя то, что она тебе нравится, я видел, но оставил все решать ей, не стоял столбом, но и не бил нечестно.

— А почему я должен тебе верить? Ить здесь все методы хороши.

— Есть то, как не должно поступать по отношении к боевым товарищам ни при каких обстоятельствах. Если ты это понял, и камня запазухой не имеешь, то будем считать разговор законченным.

— А если нет?

— А если нет, то тебе придется заняться чем-то другим. Не смотри на меня так, никто тебя выбрасывать на улицу не собирается, из ума не выжили настоящими людьми разбрасываться, дел хватит и еще останется.

— Но ведь у меня свой десяток… У меня парни… Я же в Китай… Как же так?

— В боевиках будут только те, в ком я буду уверен, что он в последнюю очередь будет думать о себе, а в первую о своих товарищах. Если иначе, то повторяю, работы хватит, и даже получше чем шататься по лесам и болотам, кормить комаров на жаре или вшей на холоде. Будешь в тепле и довольстве. Относительно конечно, вон в этом году Магадан будем закладывать, там надежные люди ой как нужны.

— Ты гонишь меня?

— Был бы дураком, если бы решил избавиться от такого бойца. Но буду еще большим дураком, если возьму с собой человека от которого могу ждать либо удара в спину, либо бездействия в ответственный момент.

— Ты это… Семен, ты во мне не сомневайся. Это ведь так… Это же личное.

— Личное, но что из этого может получиться…

— Ничего не получится. — Убежденно проговорил Фролов, энергично мотая головой, в подтверждение своих слов. — Слово даю, оно не слабее твоего будет.

— Ну, тогда пошли.

— Семен Андреевич, вы того… Идите. А я останусь.

— Николай…

— Семен Андреевич, дайте я сегодня себя пожалею, а завтра снова буду аника воин.

Гаврилов внимательно посмотрел на парня, открытое и честное лицо, только слегка хмельное и печальное. Ну, тут уж он не помощник. Не увидев никакого подтекста в словах Фролова, Семен виновато потупился и буркнул.

— Поакуратней тут.

— Это как водится.

К Звонаревым Семен пришел с большим опозданием. А как иначе-то. Пока наговорился с Леной, пока проводил ее домой, потом разыскивал Фролова, опять же разговор, потом только до Звонаревых, а все в разных концах города, прямо как назло.

Когда он появился в кабинете, друзья посмотрели на него таким взглядом, что Гаврилов покраснел, куда краснодевице. А что тут скажешь, несмотря на его серьезный разговор с Фроловым, счастливое и вместе с тем глупое выражение, прочно укоренилось на его лице.

— Ну и когда свадьба? — Сходу вместо приветствия зарядил Антон.

— Это… Мужики, не гоните лошадей.

— Да тут хоть гони, хоть не гони, итог один. — Задорно рассмеялся Антон, взвихрив волосы Сергея, на что тот только смущенно улыбался, как человек достигший абсолютного счастья.

Постепенно разговор все же свернул в деловое русло, а куда еще ему сворачивать-то, если сами себе задач понаставили выше крыши, а теперь не знают за что хвататься. Как оказалось, проблем было гораздо больше чем позитива. Так например Сергей заявил, что с ПНВ, скорее всего ничего не получится, помимо технических трудностей, как оказывается имеется и пробел в образовании. Понятно, что при упорном труде они получат ночники гораздо раньше, чем в известной им истории, но к войне с Японией явно не успеют. Правда, работы в этом направлении Звонарев сворачивать не собирался, задел на будущее, так сказать.

Антона это известие сильно огорчило, так как он сильно рассчитывал именно на ночные атаки, а кого атаковать, если в ночи противника не рассмотреть.

— Но тут дело такое Антон. Оказывается уже сейчас во всю идут опыты с гидрофонами и не сказать, что неудачно.

— То есть ты предлагаешь заменить ПНВ на гидрофон?

— А почему нет? Сейчас правда его все больше пытаются использовать в качестве связи, как говорится: за лесом не видят деревьев. Если перенаправить исследования, то очень скоро мы получим необходимый результат. И это будет куда лучше ПНВ, так как с ним в лучшем случае мы определили бы источник тепла, а с гидрофоном сможем определять и направление, и примерную дистанцию, и характер цели.

— А специалисты?

— Хороший вопрос. Можно и наших привлечь, да только пока въедут в тему, пока добьются каких-либо результатов, нужен тот, кто этой проблемой уже занимается. Нужно будет еще и специалистов подготовить, это ведь не ПНВ, где достаточно краткой инструкции.

— Одним словом опять время. Сережа, а раньше вспомнить об этом никак?

— Понимаю, но честно признаться, я только на днях узнал об этом, так что ты уже был на подходе к Владивостоку. Придется направить кого ни будь с пароходом. Заодно сопроводит в Швейцарию четверых парней, что мы с Зимовым отобрали.

— Это еще зачем?

— А ты уже про гирокомпас забыл? Я нет, и не собираюсь уступать пальму первенства никому.

— И прибыли.

— И прибыли. — Упрямо мотнул головой Звонарев.

— Согласен. Но только отправишь не Зимова, а к примеру, Белозерова.

— По моему выбор неудачный. Во-первых, он помоложе Зимова, и жизненного опыта у него кот наплакал. Во-вторых, он сейчас полностью принял управление мастерскими, не вижу смысла его сдергивать, заводик постепенно набирает обороты, пусть и он вместе с ним растет, обрастает опытом.

— Это если забыть, что Белозерову о гирокомпасе неизвестно ничего, а Зимову все. Кто поручится, что получив возможность реализовать задумку, он не потеряет голову и не наделает глупостей. Так что это даже не обсуждается. Мастерскими пусть пока Роман Викторович займется. А с парнями старшим отправим Митрофановича.

— Антон так нельзя. Митрофанович самый лучший мастер…