другом. Было кое-что такое, на что я не обратил внимания в процессе боя и дальнейшем потрошении морозных пауков… Зато сейчас я ощущал это в полной мере.
Мой Вороний Амулет работал! Даже в своем незавершенном виде он давал эффект, который я чувствовал. Это были для меня новые и необычные ощущения. Будто бы в моей груди появился новый резервуар, в котором хранилась дополнительная магическая энергия.
Но это еще не все… Я ведь мог использовать ее не только в тот момент, когда у меня закончатся основные силы, но и одновременно с ними. Это значит, что мне теперь доступны более мощные заклинания!
— Ну наконец-то… А я все думаю, когда ты наконец почувствуешь, что кое-что изменилось… — усмехнулся Дориан. — Временами ты такой тормоз, мой мальчик, что я просто удивляюсь как в твоей голове вообще хоть что-то задерживается.
— Началось, Мор… Вообще-то, если ты заметил, мне было чем заняться, кроме того, чтобы прислушиваться к своим ощущениям.
— Да, но с того момента уже прошла куча времени.
— Короче, отвали. Главное, что я это понял, а пять минут погоды не сделает.
— Если бы пять…
— Я же сказал — отвали, Дориан. Вот пристал, блин!
После этих слов Мор от меня отстал, а я привыкал к своему новому артефакту. В какой-то момент я настолько стал с ним одним целым, что перестал его ощущать. Пришлось даже проверить рукой, что Вороний Амулет по-прежнему находится на своем месте.
Тем временем мы вышли из леса и Нарышкин с облегчением опустил паучиху на снег.
— Ну все, блин… Хватит с меня, — он вытер рукой пот со лба. — Голова уже трещит ее через лес тащить. Вот бегемотиха… Она даже во сне за деревья пытается лапами цепляться, зараза такая! Видели?
Да уж, Лешке и правда пришлось с ней помучаться, пока он ее между деревьев как по лабиринту левитировал. Почти ювелирная работа. Надо же было так, чтобы она не долбанулась обо что-нибудь со всей дури… Делать мне нечего, по второму кругу ее усыплять.
— Видели, — ответил ему Костя. — Теперь моя очередь. Смотрите, что происходит, когда за дело берутся профессионалы!
Он сделал вид, что засучивает рукава, окинул нас победоносным взглядом… И колдонул на паучиху ледяной шар…
— Собакин, ты идиот? — спросила у него Гвоздева. — Ты на хрена ее в лед закатал, она же там сейчас сдохнет!
— Блин, Костя… Я тоже от тебя не ожидал такого, — мрачно сообщил ему Нарышкин. — Только не говори, что после того как она отмерзнет, с ней все будет в порядке, потому что она морозный паук.
— Да ладно вам, успокойтесь. Все под моим полным контролем! Шар внутри пустой, так что не сдохнет наша бегемотиха, не переживайте. Я же не полный идиот, — сказал он и подмигнул Варваре. — А ты, Гвоздева, давай начинай призывать своих древней.
— Я же тебе сказала, не поднимут они ее! Тем более со льдом!
— Так и не надо ничего поднимать, пусть катят себе на здоровье. Она же теперь вроде бы как шар, — сказал Собакин. — Ты, главное, вектор им верный задавай, чтобы они в нужном направлении двигались и все.
— Хм… Это ты хорошо придумал! — сменила гнев на милость Гвоздева.
— Угу, я тоже в тебя верил, Константин! — поддержал ее княжич.
Костя открыл было рот, чтобы напомнить им о том, что совсем недавно они называли его идиотом, но передумал. Правильно сделал, между прочим. Настроение у всех и так было ни к черту, мог и на пару крепких словечек нарваться.
Между тем Варвара призвала парочку древней, которые скрипя телами начали катить шар с паучихой обратно на фабрику. Следом за ними семенила моя верная команда паучков-зомбиков, а мы топали в самом конце.
К тому времени, когда мы наконец пришли к дому Зайцевых, мы уже еле волочили ноги от усталости. Плюс ко всему еще и замерзли до чертиков.
Егор Тимофеевич вышел нас встречать с фонариком, потому что вернулись мы затемно. Лишних вопросов он не задавал и тут же организовал нам горячий чай с вареньем. Он еще и баню предлагал, но мы от нее отказались.
После бани разморит нас совсем, а нам еще в школу возвращаться нужно. Так что решили уже в «Китеже» выкупаться. А для того, чтобы отогреться и прийти в себя, нам и чая вполне хватило.
Плюс ко всему он нам еще отвар, восстанавливающий силы, приготовил, так что через полчаса мы уже даже вели с ним разговор и рассказывали про свои приключения. Ну, по крайней мере то, что ему можно было слышать.
Уж очень сильно мужик расстроился, после того как узнал, что паучки его по большей степени уже как бы и не живые совсем. Все никак не мог взять в толк, как это может быть, если он их только что видел в целости и сохранности? Разве что только похудели немного, а в остальном вполне себе бодренько семенили своими лапками.
Пришлось объяснить… С первого раза он не очень понял, так что пришлось объяснять дважды. Но зато вторая попытка вполне удалась и с этого момента Зайцев стал смотреть на меня немного другим взглядом. Вот только почему-то отсел подальше.
Зато с паучихой мы ему угодили. Она мало того, что выжила, так еще и почувствовала себя как дома, когда проснулась. Даже на нас не кидалась. Видимо родные стены ее немного успокоили.
— Спасибо вам, ребятки, — рассыпался в благодарностях Зайцев. — Я ограждения еще мощнее сделаю, теперь она точно не удерет.
— Да вы не беспокойтесь, Егор Тимофеевич, — успокоил я его. — Она больше убегать от вас не будет. Ну… Не должна во всяком случае. Грохнули мы того, кто ее от вас сманил.
Он хотел было что-то спросить, но передумал и кивнул:
— Благодарю вас, ребятушки… Если чем могу еще отблагодарить, кроме денег… Вот, кстати! — вскинулся он. — Я вам из той паутины, что вы мне притащили, всем наряды отошью! Что скажете? Парням рубашки, а тебе, красавица, платье. Будете летом носить и меня добрым словом вспоминать!
Отказываться мы не стали. Вот еще! Зря мы что ли с этой паучихой мучились? Да еще этот Пещерный Псион нервы потрепал. Так что рубашки из снежного шелка будут очень кстати.
Посидев еще немного, мы засобирались в «Китеж». Если честно, я