Читать интересную книгу Приди в мои сны - Татьяна Корсакова

Наверное, своими крамольными мыслями Виктор и оскорбил стихию, накликал беду. Буря налетела в тот день, когда они собирались возвращаться, встала белой стеной, завыла сотней волчьих глоток, затрещала лютым морозом. Лошади отказывались выходить из сарая, испуганно мотали головами, взбрыкивали, ржали жалобно. Но даже если бы с ними удалось справиться, было ясно, что далеко с острова никто не уйдет, не прорвется через снежные заносы.

Люди запаниковали. Не считая Виктора, Августа и Игната, их на острове было семеро. И каждый из них знал, что близится полнолуние. Спокойным оставался только Гришка. Не обращая внимания на холод, не сгибаясь под напором ветра, он всматривался в затянутое серой пеленой небо. Нет, был еще один человек, которого, кажется, не пугало происходящее. Тайбек не смотрел на небо, он смотрел на поленницу дров.

– Дров должно хватить, – прокричал он, стараясь заглушить завывание ветра.

– Провизии мало, – возразил Август. – Мы ведь не рассчитывали…

– Поголодаем. А если совсем станет тяжело, есть лошади. Не пропадем. Только держаться всем нужно вместе, Игнат. Перебирайтесь с маяка в дом. Здесь места больше и надежнее.

– На маяке тоже надежно, – попытался возразить Август, но голос его потонул в реве бури.

– А здесь лошади. Их нужно защищать от волков. – Игнат поддержал Тайбека.

– Думаешь, придут волки? – спросил не вмешивавшийся до этого в разговор Виктор.

– Я не думаю, я знаю. Давайте, пока еще хоть что-то видно, сходим на маяк за вещами. Скоро стемнеет.

До маяка добирались долго, усиливающийся ветер сшибал с ног, и редкая пока ледяная крошка грозилась в скором времени превратиться в снегопад.

– Думаешь, это его рук дело? – спросил Август, когда, оказавшись наконец на маяке, они отогревались горячим чаем.

– Не знаю, – Игнат покачал головой.

– Может, буря скоро закончится? – предположил Виктор.

– Не закончится. – Не боясь обжечься, Игнат прихлебывал горячий чай. – Полнолуние нам придется встречать на острове. И поделать с этим ничего нельзя. Вам придется туго. Я не знаю, как защитить вас от зова.

– Лучше всего цепь, – сказал Август задумчиво. – Ну, помнишь, та, на которую Аким Петрович тебя…

– Помню, – Игнат не дал ему договорить.

Виктор тоже вспомнил. Старожилы рассказывали, что лет шесть-семь назад на острове жил старик с внучкой. Старик сошел с ума, перебил кучу народа, утопил внучку в озере. Его звали Акимом Петровичем, память на имена у Виктора была отменная. И использовать мозги по назначению он тоже умел. У внучки сумасшедшего старика был муж – скрывавшийся на острове беглый каторжник. Каторжника арестовали по доносу, и вестей о нем с тех пор никаких не было. А потом, спустя шесть лет, на острове появился Игнат. Появился или вернулся?..

– Догадался. – Игнат смотрел на него в упор. – А я все думал, когда же ты сообразишь.

– Ты – это он. – Виктор взъерошил волосы, потряс головой. – Ты жил на острове.

– Жил.

– А она… та женщина, была твоей женой.

– Она и сейчас моя жена. – Нож появился словно из ниоткуда, блеснул отполированным лезвием. Вскрикнул Август, попытался схватить Игната за руку, но не сумел. Игнат лишь легонько повел плечом, и Берг свалился на пол.

– Что теперь? – Виктор на нож не смотрел, он смотрел Игнату в глаза. – Убьешь меня?

– Не убью, – тот покачал головой, – если дашь слово, что никому не расскажешь.

– И ты так просто мне поверишь?

– Тебе поверю, ты человек слова. Ну, так что?

– Он тоже человек слова. – Август встал на ноги, подошел не к Игнату, а к Виктору. – Я больше скажу, Витя, он хороший человек. Не стала бы Евдокия его защищать, если бы он того не заслуживал. А от сумы и от тюрьмы… Ты же сам знаешь, как это бывает. Понимаешь меня?

Виктор понимал и хотел верить каждому сказанному слову. Он почти и верил.

– Я никому ничего не расскажу, – сказал он, – но мне нужно знать правду.

Август с Игнатом переглянулись.

– Будет тебе правда. – Игнат спрятал нож. – Я только не знаю, поверишь ли ты ей…

В замке устроились в той комнате, которая планировалась как кабинет. Здесь был камин, и Август сразу же занялся его растопкой. Выстуженный бурей до костей, он никак не мог согреться. Строители заняли комнату для прислуги на первом этаже. Там были лавки и русская печь. Да и места там оказалось побольше, чем в кабинете.

Ночью почти не спали. Игнат рассказывал, Виктор слушал. Доведись ему услышать такое раньше, ни за что бы не поверил, но теперь верил каждому сказанному слову. Этот остров переделывал, перекраивал людей, ломал судьбы. Или причина была не в острове? Он просто действовал как призма, собирал и усиливал многократно как хорошее, так и плохое. Плохого отчего-то всегда было больше…

Уснули только под утро. Август свалился первым, забылся тяжелым, беспокойным сном. Проснулись от доносящихся снизу голосов и мелкой, идущей по стене и полу дрожи. Значит, проснулись не только они, просыпалось и мертвое сердце.

Внизу в людской не просто разговаривали – там спорили. Двое из строителей собирались уходить с острова, остальные пытались их отговорить, но, видно, что безуспешно. Люди боялись и из-за страха были готовы бежать куда глаза глядят, пусть даже и навстречу собственной погибели. Как только рассвело, они ушли. Лишь шагнули за порог и сразу же растворились в мутной круговерти.

– Аждарха обрадуется новым мертвецам, – сказал Тайбек едва слышно и подкинул еще дров в огонь.

– Кто такая аждарха? – спросил Виктор.

– Аждарха – это демон, который живет в озере. Любой татарский ребенок расскажет вам, кто такой аждарха. Его видят в разных обличьях, кто драконом, а кто огромным…

– Змеем, – закончил за него Виктор.

– Вот видите, господин инженер, вы уже такой же знающий, как татарский ребенок. – По тону его было не понять, шутит он или говорит серьезно. – Аждархи любят глубокие озера и бесконечные норы. И с людьми любят поиграться. Только вот игрушки их быстро делаются мертвыми. Мало радости в мертвой игрушке. – Он сунул в печь котелок с растопленным снегом, задвинул заслонку. – А будущей ночью почти все игрушки могут стать мертвыми. Кроме тех, кто помечен его кровью.

– Я помечен? – спросил Виктор.

– Если того, что ты получил, окажется достаточно, то да. А вот за мастером Бергом вам стоит приглядеть. В полнолуние не только игрушки теряют контроль над своими желаниями, но и сам аждарха. Змеиная его суть становится особенно сильной.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил Виктор.

– Когда-то я тоже был ребенком и любил слушать сказки. – Тайбек улыбнулся, но не Виктору, а своим воспоминаниям. – Мой дед знал много удивительных сказок, да и рассказчиком был куда более талантливым, чем я. Присматривайте за архитектором, он сейчас самый беззащитный.

Тайбек оказался прав. День они кое-как пережили, занимали себя делами по дому, на бьющуюся о стены замка вьюгу старались не обращать внимания, но с приближением ночи становилось все тяжелее. Дом дрожал, и дрожь эта сводила с ума. Не всех, но многих. Оставшиеся в замке строители боялись и, чтобы заглушить страх, запили. Вскоре к ним присоединился Август. Виктор хотел было его остановить, но Игнат сказал:

– Пускай. Напьется и уснет. С пьяным меньше хлопот.

Вот тут он ошибся, что-то не просчитал. Наверное, из-за головной боли. То, что у Игната болит голова, было видно невооруженным глазом. Виктор только не знал, связано ли это с полнолунием. Сам он чувствовал себя вполне сносно, разве что почти уже незаметная хромота усилилась. Но с этим можно было мириться.

Пьяного вдрызг Августа перетащили в кабинет ночью. Строители к тому времени уже спали мертвецким сном, даже непьющий Тайбек прикорнул у печи. А Гришка сидел у окна, рисовал пальцем узоры на его обындевевшей поверхности. Узоры были похожи на змеиный след.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Игнат, когда они уложили Августа.

– Кажется, хорошо.

– Когда на мне еще не было вот этого, – Игнат вытянул перед собой руку с браслетом, – и зов я слышал очень хорошо, Аким Петрович посадил меня на цепь. Так было надежнее всего. Вас с Августом я просто свяжу. Не обижайся, это для вашей же безопасности.

– Может, вообще спать не ложиться? – спросил Виктор.

– Давай попробуем, только я все равно вас свяжу.

Ничего у них не получилось. Может, причиной тому была минувшая бессонная ночь, а может, полная луна, свет от которой пробивался даже сквозь метель, только они уснули. А когда проснулись, Августа на месте не оказалось. Разрезанные веревки лежали на полу, и дверь, ведущая в коридор, была приоткрыта. Игнат вскочил на ноги, выругался сквозь стиснутые зубы, когда в петлях веревки увидел собственный нож. Пьяный, беспомощный Август обхитрил их всех. Или это был не Август, а тот, кого Тайбек называл аждархой?

– Развяжи меня, – попросил Виктор. – Тайбек сказал, что того серебра, что во мне, должно хватить.