— Как же? — Он откидывается на спинку стула, его холодная маска возвращается на место. Вот только его глаза не могут скрыть то, что горит под поверхностью.
Бедняга думает, что я пытаюсь его соблазнить. Эта мысль заставляет меня рассмеяться про себя, что только заставляет его взгляд потемнеть, когда он опускается к моим губам.
— Будет адвокат твоего дедушки.
— Это не тот ответ, который я искал. — Мои глаза закатываются.
— Конечно, нет.
— Если ты хотела, чтобы это стоило моего времени, тебе следовало выбрать что-нибудь более… соблазнительное. — Он поглаживает щетинистый подбородок, и мое сердце начинает биться быстрее.
— Я в замешательстве. Разве может быть что-то более заманчивое, чем получить свое наследство? — Я предпочитаю скромничать, потому что альтернатива кажется рискованной, судя по выражению лица Деклана.
— Мы оба знаем, чего я хочу.
— Я не хочу с тобой связываться. — Выпаливаю я.
О Боже. Зачем ты это сказала?!
— А кто говорил о том, что мы можем переспать? — Он встает и застегивает костюм.
В глубине души я знаю, что если он приблизится ко мне, я не смогу себя контролировать. Его проницательный взгляд выводит меня из строя, и я не в силах сделать ни шагу к двери, когда он огибает угол стола. Я стою, как невинный ягненок, ожидающий заклания, пока он сокращает расстояние между нами.
— Я хочу заключить новую сделку. — Он протягивает руку и кладет ладонь мне на затылок.
По моей коже побежали мурашки.
— Я не открыта для переговоров.
Он пожимает плечами и говорит:
— Strikhedonia. (Удовольствие от возможности сказать «к черту все это».)
Он лишает меня ответа, когда его губы ударяются о мои. Мои глаза остаются открытыми, шок делает меня неспособной переварить все происходящее сразу. Деклан, должно быть, почувствовал мою неспособность соединиться, потому что его зубы скользят по моей нижней губе в молчаливой команде обратить внимание. Одна из его рук обхватывает мою шею сзади, прижимая меня к себе, когда он целует меня. Мое тело содрогается от простого скрежета его зубов.
Я закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением его губ на моих. Его пальцы, сжимающие мою шею, слегка напрягаются, когда мои губы со вздохом раздвигаются. Его доступ к моему рту не воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Он исследует меня, как человек на задании, используя свой язык как клеймо на самой моей душе.
Всё в его поцелуе эгоистично. То, как его пальцы впиваются в мою кожу. Ощущение его языка на моем, поглаживающего, испытывающего, владеющего. То, как он разрушает любое подобие нормальности одним толчком своего твердого члена в мой живот.
Мне кажется, я умираю.
Мне кажется, я парю.
Меня захлестывает волна за волной эмоций, и каждая из них обрушивается на меня без всякой передышки. Я не понимаю, что происходит.
Может быть, ты и не хочешь этого делать.
Я расстраиваюсь из-за своих смешанных эмоций. Моя кожа покалывает и горит одновременно, движимая какой-то первобытной потребностью обрести контроль. Я запускаю руки в его волосы и дергаю за корни. Он впитывает ее, как изголодавшийся мужчина, и мои губы заглушают его стон.
Ему нравится, когда ты прикасаешься к нему.
Его руки пробегают вниз по моим изгибам, прежде чем схватить меня за бедра. Он прерывает наш поцелуй, и я почти стону от протеста, прежде чем его губы прокладывают путь к моему горлу. Его язык обводит мою трепещущую точку пульса, прежде чем пососать кожу. Я прогибаюсь под ним только для того, чтобы еще глубже войти в его твердую длину.
О Боже.
Я понимаю, что, должно быть, произнесла эти слова вслух, потому что он смеется мне в кожу. Звук, из-за которого я попала в эту переделку, заставляет что-то хрустнуть внутри меня, и я почти отталкиваю его. Мы оба тяжело дышим, глядя друг другу в глаза.
То, как он смотрит на меня… это заставляет меня чувствовать себя живой. Мощной. Желанной.
Я не могу выдержать тяжести его взгляда, поэтому осматриваю его тело. Плохая идея. Очертания его возбужденного члена, прижимающегося к штанам, заставляют мой рот наполниться слюной. Меня охватывает такое сильное чувство желания, что у меня перехватывает дыхание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Половина меня хочет убежать, а другая — упасть на колени и получше все разглядеть. Побеждает здравомыслящая половина.
Иди… Иди… Иди.
— Мне нужно ответить на звонок. — Прохрипела я.
— Я не слышал, чтобы кто-то звонил.
Искушение поцеловать эту глупую ухмылку с его лица настолько сильно, что я просыпаюсь. Я решительно направляюсь к его двери, не удостоив его еще одним взглядом.
— Айрис…
— Будь готов к семи. — Я захлопываю за собой дверь, но не настолько быстро, чтобы не заметить, как он говорит «блядь» себе под нос.
Музыка взрывается из моего мини-динамика, когда я пою свой путь через мою рутину макияжа.
В то время как Деклан ненавидит благотворительные вечера, я люблю их, потому что не возражаю потеряться в блеске и гламуре на ночь. Раньше, когда он приглашал меня в гости, чтобы женщины не подходили к нему, я тратила целую неделю на поиски идеального наряда.
Сегодняшний вечер ничем не отличается. Я трачу дополнительное время на нанесение макияжа и покраску ногтей. Я кое-как натягиваю свое длинное платье до пола, стараясь не зацепить свои косы за открытую молнию. Несмотря на все мои усилия, я никак не могу дотянуться до молнии. Я снова погружаюсь в воспоминания о своей первой брачной ночи. Вот только, в отличие от предыдущего раза, я не возражаю попросить Деклана немного помочь, пока он полностью одет.
Стук в дверь избавляет меня от необходимости далеко ехать за его помощью. Я хватаюсь за ручку и распахиваю дверь.
— Привет. — Деклан прислоняется к дверному косяку, его волосы идеально уложены, а смокинг облегает мускулы, словно пришит прямо к телу. Единственное, что в нем неопрятно, так это то, как его бабочка лежит расстегнутой на рубашке.
Ты должна была выйти замуж за одного из самых красивых мужчин во всем Чикаго.
К черту Чикаго. Скорее, самый красивый мужчина на свете.
Я хочу утонуть в его глазах цвета виски и никогда не выныривать на воздух. Есть что-то в том, как он смотрит на меня, что, кажется, раздевает меня догола, избавляя от любых разумных мыслей. Некоторые мужчины выглядят как сон. Другие — кошмар. Деклан — это смертельное сочетание того и другого — прекрасное в том смысле, который должен ужасать меня. Акцент на «должен», потому что, во всяком случае, я жажду большего. Особенно после нашего поцелуя.
— Ты выглядишь… — Он делает паузу.
— Если ты скажешь «хорошо», клянусь, я выставлю твою смерть как несчастный случай.
— Разрушительно. — Мое горло сжимается от эмоций.
— Мы снова используем английские слова для описания наших чувств? — Его глаза сверкают.
— Только на сегодня. — Я первой разрываю зрительный контакт, не в силах выдержать его взгляд.
— Ты готова? — Спрашивает он.
— Почти. Сначала мне нужна твоя помощь. — Я поворачиваюсь и перекидываю косы через плечи, открывая обнаженную спину. — Я не могу дотянуться. — Мои щеки пылают, когда я вспоминаю нашу первую брачную ночь. Каким-то образом я продолжаю приземляться в этом положении, даже не пытаясь.
Он не двигается, чтобы помочь мне, поэтому я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что он все еще там. Его глаза прикованы к месту на спине. Они скользят по моей спине, как невидимые пальцы, прежде чем остановиться на ямочках.
— Деклан? — Он снова смотрит на меня.
— Я понял. — Он делает шаг вперед и протягивает руку.
Вместо того, чтобы ухватиться за молнию внизу, костяшки его пальцев касаются основания моей шеи. Дрожь пробирает мое тело, когда он проводит кулаком по моей спине. То, как он справляется с этой простой задачей, заставляет меня пожалеть, что я вообще обратилась к нему за помощью.