И хотя подобные дела в большинстве своем сфабрикованы советской контрразведкой, несведущие люди в мире принимают их за чистую монету. Советы же используют создавшуюся обстановку, чтобы еще раз обвинить Запад в шпионаже, а западных дипломатов в том, что они злоупотребляют своими привилегиями и вмешиваются во внутренние дела социалистических государств. Конкретные случаи задержания представителей Запада «на месте преступления» очень нужны Советам для подкрепления их антизападной пропаганды.
Агент-двойник — излюбленное орудие контрразведывательных служб. Он предстает в различных ипостасях. В таких районах, как Западная Германия, где сконцентрированы многие военные базы и учреждения западногерманской армии и вооруженных сил НАТО, действуют буквально полчища агентов из государств советского блока, собирающих секретную информацию о военных складах и заводах, американских гарнизонах и тому подобном. Многие из них уже арестованы. Некоторые добровольно перешли на нашу сторону, поскольку нашли здесь подруг и хотят остаться с ними или же просто потому, что считают жизнь на Западе более привлекательной. Их можно перевербовать, сделать агентами-двойниками и уговорить продолжать работать на советский блок под нашим контролем. Арестованные советские агенты часто соглашались с подобным предложением, поскольку не хотели сидеть долгие годы за тюремной решеткой.
В дальнейшем мы стараемся укрепить позицию перевербованного агента у его прежних хозяев: ему разрешают поддерживать с Советами регулярную связь и передавать безобидный, но хорошо препарированный и взвешенный материал, который не содержит важных сведений, но в то же время внешне вызывает интерес у советских разведчиков. Нам представляется, что в таком случае Советы дадут агенту новые задания и указания, а по ним мы сможем судить, что хотел бы узнать противник и каким образом он собирается получить эти сведения.
Иногда с помощью агента-двойника можно заманить на Запад вражеского курьера или другого агента и даже офицера советской разведки. Когда такое случается, у нас есть выбор: либо мы ограничиваемся наблюдением за советским посланцем в надежде, что он выведет на другого, скрывающегося на нашей территории агента, о котором мы еще не знаем, либо арестовываем. В последнем случае операция, естественно, завершается и мы удовлетворяемся тем, что удалось успешно обезвредить активного сотрудника секретной службы противника.
Еще большего успеха можно достичь в том случае, если агентом-двойником становится гражданин западного государства, к которому советская разведка обратилась с предложением работать на нее. Этот человек должен поставить нас в известность, и мы попросим его согласиться начать игру с Советами под нашим контролем и руководством. Преимущества здесь очевидны. Во-первых, предложение русских свидетельствует: здесь они планируют какую-то серьезную операцию. Во-вторых, тот факт, что человек, на которого вышли советские разведчики, сам сообщил нам об этом, — весомое доказательство его благонадежности, — значит, он будет верно служить нам, а не русским.
Объекту советской вербовки наша контрразведка обычно рекомендует принять советское предложение и симулировать сотрудничество, докладывая о тех заданиях, которые Советы ему дают. Конечно, мы обеспечиваем его информацией, которую нам выгодно «скормить» Советам. Операция может продолжаться до тех пор, пока противник начнет подозревать агента в нечестной игре или же агент, не выдержав нервного напряжения, сам выдаст себя.
Случай с недавно скончавшимся Борисом Морросом, голливудским кинопродюсером, относится к такой категории. Он в течение многих лет сотрудничал с ФБР и с его согласия стал агентом советской разведки. Через Морроса шпионский центр в Москве руководил сетью исключительно важных агентов в политических и интеллектуальных кругах Соединенных Штатов. Операция привела к аресту четы Собль и многих других[103].
Наружное наблюдение — профессиональный термин, обозначающий тайную слежку. Как и любой другой аспект контрразведывательной деятельности, оно ведется с максимальной осторожностью, чтобы объект не обнаружил и даже не почувствовал этого. Уголовный преступник, какой-нибудь вор или убийца, узнав, что за ним следят, располагает ограниченными возможностями уйти от слежки. Лучшее, на что он может надеяться, это то, что ему все же удастся уйти из-под наружного наблюдения, скрыться и найти надежное убежище, где залечь на дно. Шпион же, как только обнаружит слежку, обязан принять меры к тому, чтобы немедленно покинуть страну.
Устанавливая наружное наблюдение, контрразведчики преследуют двойную цель: если данное лицо только подозревается в том, что является вражеским агентом, плотное наблюдение в течение длительного времени может дать дополнительные факты, которые подтвердят подозрение и помогут выяснить, какие задания он получил и как их выполняет. Далее, агент редко действует в одиночку. Он, по-видимому, будет устанавливать контакты тем или иным способом со своими помощниками, источниками информации и, возможно, даже с шефами, от которых получает указания. Надлежащее наблюдение поможет раскрыть разведывательную сеть, в которую он входит, и каналы, по которым переправляет свои донесения.
Неотступное и продолжительное наблюдение в значительной степени способствовало успеху англичан, когда они в январе 1961 года арестовали пять советских агентов, входивших в шпионскую группу Лонсдейла. Гарри Хаутона, служащего Адмиралтейства, стали подозревать в передаче секретной информации неустановленной иностранной державе. Сыщики Скотленд-Ярда вели Хаутона до одной из улиц Лондона, где он встретился с другим человеком, но в течение столь короткого времени, что невозможно было определить наверняка, передали ли они что-либо друг другу или же обменялись короткими фразами.
Однако тот факт, что оба объекта повстречались тайком и вели себя очень осторожно, все время проверяясь, не следит ли кто-либо за ними, убедил англичан: они напали на верный след. Скотленд-Ярд образовал из лучших сотрудников две бригады наружного наблюдения, каждая из которых стала следить за своим объектом. После долгих дней неустанного тайного преследования скотлендярдовцы вышли на безобидную чету граждан США, владельцев букинистической лавки. Занимались ли эти букинисты чем-либо еще, кроме купли-продажи старых книг, сразу установить не удалось.
Через некоторое время Хаутон отправился в Лондон, на этот раз вместе со своей приятельницей, которая тоже служила в Адмиралтействе. Наружка плотно сидела у них на хвосте. Парочка двинулась по улице, Хаутон нес в руке хозяйственную сумку. И тут их обогнал тот же самый мужчина, с которым Хаутон встречался накануне. В тот момент, когда он хотел взять у Хаутона сумку, всех троих задержали. Незнакомец оказался Гордоном Лонсдейлом, нелегальным резидентом советской разведки, прикрывающимся канадским паспортом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});