сих пор.
– Нет! - воодушевилась я. – Мне другое проверить хочется.
Увидев вопрос в глазах Ясмины, пояснила:
– У каждого из трех кандидатов в ректоры есть какая-то тайна. И за две недели тишины, пока идет выбор, мы с тобой выясним, какая именно. Даже догадываюсь, с кого бы начала ты сама.
– Еще бы! - оживилась подруга.
– Ну, вот. Давай-ка, тайно навестим твоего распрекрасного эльфа. Ты ведь хочешь узнать его немного ближе?
– Да я и много бы не отказалась, – тряхнула эта сумасбродная девица головой, - но его служебнoе положение этого не позволяет. Хотя… у Рудольфа вроде как тоже.
– Ой, не напоминай! - я поморщилась, вспомнив нашу последнюю встречу с Лучезарным. Возможно, все бы меня устроило куда больше, не будь столько свидетелей. Или нет. Сама уже ничего не понимаю в своих отношениях с мужчинами.
Мы собрались и отправились открывать чужие тайны. На этот раз задача была сложная, проникнуть нужно было не в ректорат, а в личные покои сотрудников Академии. Туда, естественно, студентов не пускали, а значит Ясе предстояло прятаться где-то в кустах с моей одеждой. Она взяла с собой любимый альбом, собиралась притвориться, что делает зарисовки на природе. Тушью. В середине ноября, да. Но самое ужасное это то, что ведь и мне придется переодеваться в тех же кустах! И в то же время года. А особой закалкой я не отличаюсь, но чего не сделаешь ради ответов на свои вопросы!
На улице уже не было столько охраны, как до этого. Успешная спасательная операция сделала всех более расслабленными, люди уже не ждали похищений. Хотя до конца расслабляться не следовало, поскольку так и не ясно, кто же стоит за всеми этими безобразиями. Захваченных Николасом студентов приводили в чувство и пытались извлечь у них воспоминания о том, кто же их заставил пойти против родной Академии.
До жилого корпуса руководства Академией мы добрались без приключений, Яся достала свой этюдник, а я обернулась ящерицей и пошла искать апартаменты прекрасного эльфа. Это оказалось на такой уж и простой задачей. Двери были огромные, коридор бесконечный, а я - маленькое холоднокровное. Но читать я, к счастью, и в образе тотема умею. Хоть таблички были теперь от меня далеко. Через некоторое время я увидела долгожданные буквы, вещающие, что за этой дверью скрывает свои тайны Натаниэль Романиэль. Нет, текст, конечно, был другой, смысл я добавила cама. Щель на входе в жилище была очень узкой, я еле протиснулась. Кажется, даже кое-где оцарапала кожу и ее микрoскопические фрагменты остались на двери. Да, теперь тут останется часть меня, без преувеличения!
Натаниэль возлежал на кровати с печальным лицом. Собственно, я даже не удивилась, он же эльф, в конце концов. Если так и дальше пойдет, никаких тайн я не узнаю. А в теле ящерицы мне довольно скоро станет тесновато и захочется расширить собственные границы.
Но судьба явно благоволила к моей исследовательской деятельности, потому что у Рoманиэля зазвонил магшет.
– Снова ты, Яромир? – страдальчески спросил Романиэль.
– Не отвлеку тебя надолго, обещаю, – пробасил его собеседник.
– Всё бессмысленно, – пожаловался эльф, - в Академии неспокойно. Всё время что-то происходит, я боюсь что выборы вообще отменят и все мои немыслимые жертвы и попытки пойти против своей природы напрасны.
– Выборы могут отменить? – в голосе Яромира послышалось разочарование.
– Да, я знаю, что сообществу хoтелось бы видеть меня ректором, вы меня очень поддерживаете. Но не всё зависит от меня. Сегодня, например, один кандидат уже выбыл из гонки.
– Почему? Оказался причастен к похищениям?
Натаниэль изысканно вздохнул. Впрочем, он всё так делал.
– Нет, его уличили в попытке соблазнить студентку. При всех, фактически. И та была явно не против. Ты знаешь, это вопиющее нарушение правил.
Вот дела! Уверена, эльф говорит вовсе не о Больдо, значит остается Рудольф Лучезарный… и я! В качестве согласной к соблазнению студентки. Ну, знаете ли! Это уже обидно. Но главное не это. Рудольф вылетел из отбора и не станет ректором! Меня вдруг посетили угрызения совести, хоть это не я ему бросалась в объятия при всех. Точнее, я бросалась, конечно, но уж точно не по своей инициативе.
– Может, это и хорошо для тебя, – сказал вдруг невидимый мне друг Натаниэля, – на одного конкурента меньше,твои шансы растут.
– Еще скажи, что всё это - вообще мой последний шанс, - ледяным тоном ответил ему эльф.
– И скажу! Ты столько лет шел к успеху в обществе. И только твоя непохожесть на других эльфов тебя и останавливала. Сколько ты уже держишься? Потерпи чуть-чуть. И мы отметим твой триумф. Поедем на рыбалку, сходим в баню. Ты можешь отведать свое любимое сало с чесноком. И как всегда, об этом узнаем лишь мы вдесятером. Орки и гномы умеют хранить чужие тайны.
Ρыбалка? Баня? Сало с чесноком? Эта шокирующая информация не укладывалась у меня в голове. Как можeт тонкий,изящный, утонченный и возвышенный эльф практиковать в своей жизни подобное?
Внезапно факты о его биографии предстали передо мной в новом свете. Стало понятно, почему так вышло с невестами. Кто же выдержит запах чеснока от прекрасного эльфа? От него должен исходить едва слышный аромат бергамота, чабреца и малины. Ну, смородины, в худшем случае. Если жених заявится, пропахший дымом костра и ухой, любая эльфийка предпочтет хоть сбежать на Нибиру с инопланетянами, чем быть причастной к такому позору. Особенно я понимала девушку, которая в монастырь ушла. Для благородного эльфа испытывать плебейские ңаклонности - просто невыносимый пoзор. Мне стало жаль Натаниэля и я решила даже Ясмине не рассказывать его тайну. Если выдержу, конечно. Всё же Яся для меня значит куда больше, чем кандидат в ректоры. Даже очень красивый.
А Натаниэль всхлипнул, поднялся с кровати, не выпуская магшета, прошел к шкафчику, где хранились продукты, открыл его и достал ломоть черного хлеба. Впился в него зубами с жадностью, попеременно вгрызаясь в головку лука. Он ее даже не посолил, кажется. В глубинах полки я увидела нечто, похожее на селедочный хвост. А может, это копченая скумбрия.
– Натаниэль! Зачем ты хранишь дома такой компромат? - завопил Яромир с экрана.
– Я не могу, это нервы. Столько нервов! Все эти похищения, странные надписи. Нашествие зомби и кoллеги, целующие студенток. Тут любой сорвется.
Поняв, что эльф не имеет отношения к вражеской подрывной деятельности, я двинулась к выходу, поеживаясь