Лора, обойдя Макса, снова вернулась к груди, поймала его взгляд, демонстративно облизнулась и стала опускаться вслед за поглаживающими движениями мочалки все ниже, пока не оказалась на коленях перед ним, скользя намыленной ладошкой по подрагивающему члену. Макс тяжело дышал, мечтая сейчас только о том, чтобы пальчики заменили приоткрытые губы.
Глаза девушки вдруг озорно блеснули, она резко встала и отпрыгнула к выходу.
— И правда, мой принц, больше никаких укусов нет. Я тебя прощаю, Родэн.
И хлопнула дверью. Макс ошарашено посмотрел ей вслед, потом перевел страдальческий взгляд на каменную эрекцию. Вот же маленькая стерва.
Окай постучал в дверь, перед тем как войти, так как стать свидетелем жаркого примирения, в котором он почти не сомневался, уж очень не хотелось. Вместо ответа Макс в одних спортивных штанах распахнул перед ним дверь, буркнул что-то типа «что, уже?» и пошел к кухонному островку, дожевывая бутерброд. Лучше бы майку накинул, кисло подумал вождь, оценив голую спину высочества, всю испещренную красными полосами от ногтей. Все равно, что в глазок подсмотреть.
— Окай, привет! — неприлично довольная Лин лучезарно ему улыбнулась, — Омлет будешь?
— И кофе, — кивнул индеец и уселся за барную стойку в ожидании своего завтрака.
— Ну, я смотрю, в раю снова солнышко засветило, — покосился он на усаживающегося напротив Родэна. Тот только оскалился во все тридцать два.
— Я кстати, вчера поинтересовался у нашей кровососущей аристократки, как она смотрит на более тесное знакомство с твоей клыкастой персоной, — сказал Макс, посматривая на Окая поверх чашки.
— Иии? — А вот это уже интересно, оборотень весь превратился в слух.
— Иии, она сказала, что большего оборванца в жизни не встречала и с удовольствием докажет тебе лично, какое ты жалкое существо. Надо сказать, у нее от предвкушения аж клыки наружу полезли… Жутковатое зрелище, по крайней мере, для меня, — Родэн хитро подмигнул, — Так что лови номер, дама ждет. Только будьте добры сильно друг друга не калечьте, вы мне еще оба понадобитесь.
Окай даже руки потер в предвкушении:
— Не переживай, высочество, у меня регенерация на грани фантастики.
И сразу что-то застрочил Дите. Макс, прищурившись, за ним наблюдал. Ну, надо же, какой поворот. Потом встал, подошел сзади к Лоре, стоящей у плиты, положил руки ей на бедра, а голову на плечо, смотря, как она переворачивает бекон.
Окай поднял на них недовольный взгляд. Ну нет, Родэн совсем охамел, это что за обнимашки на общей территории. Вот уже и на ушко ей что-то шепчет, и лапа недвусмысленно мнет филейную часть пониже спины сквозь домашние шорты. Так и без завтрака остаться можно.
Тут экран телефона замигал. Вождь расплылся в довольной улыбке. Значит, не только на улице принца сегодня будет праздник.
— Ладно, птенчики, не буду вас смущать, я пошел. Меня в другом месте покормят. Привет от тебя передать, Родэн?
— Пожалуй, нет, — усмехнулся Макс, не поднимая головы с плеча Лоры, потом уже совершенно серьезно добавил, — И будь осторожен, хорошо? Не стоит её недооценивать.
— Как и меня, высочество.
Окай залпом допил кофе и, отсалютовав, ушел.
— Что-то мне это все не нравится, — нахмурилась Лора, провожая оборотня долгим взглядом.
— Мне тоже, но это не наше дело, Лин. Окай уже взрослый мальчик, вернее волчонок.
Он прикусил ее за шею, вдыхая аромат волос, нагибая над столешницей.
— Да и вообще не до него сейчас, — горячо зашептал ей на ухо, стягивая шорты.
Наступило одиннадцать вечера, а Окая все не было. Максу уже нужно было возвращаться домой, чтобы не вызывать лишних подозрений, он и так провел в деревне целый день, но Родэн не мог оставить Лору одну.
Он пару раз позвонил оборотню, но абонент был недоступен. Липкий страх расползался по телу. Не хотелось думать о плохом, а отогнать тревожные мысли никак не получалось. Часов в девять они с Лин уселись у телевизора и молча смотрели невидящими глазами какой-то дурацкий комедийный сериал с бесившим закадровым смехом, постоянно раздающимся невпопад. Ожидание было невыносимо, даже говорить друг с другом не хотелось. Макс в сотый раз покосился на настенные часы.
— Я его просто убью, — прошипел он, за раздражением скрывая обуревающую его тревогу.
— Лишь бы было что убивать, родной, — тихо ответила Лин, положив голову ему на колени. Ей уже так страшно за Окая было, что плакать хотелось.
— Будет, — постарался сказать Макс как можно уверенней, перебирая золотистые пряди волос.
— Что такие унылые сидите? Совокупляться надоело? — вдруг раздался знакомый бас с порога.
Лора, взвизгнув, подлетела к вошедшему ухмыляющемуся Окаю, душа его в своих объятиях.
— Что у тебя с телефоном, клыкастый? Мы тут уже эпитафию тебе сочинять начали! — Макс сверлил его яростным взглядом, — Жену мне чуть до нервного срыва не довел, а она беременна между прочим.
— Прости, высочество, телефон сел. Но я конечно рад, что ты обо мне так печешься, — Окай смотрел на Макса каким-то странным лихорадочным, почти безумным взглядом. Родэн прищурился, да ведь его всего буквально трясло от возбуждения. Растрепанный, одежда порвана, но вроде целый, видна только пара царапин, одна длинная на скуле, глубокая, и на боку, даже майка там разодрана.
— Пойдем, Макс, поговорить надо, — сказал вождь и направился на террасу.
Принц, переглянувшись с Лорой, последовал за ним.
— Ну, как свидание? — спросил он, наблюдая за расхаживающим по кругу оборотнем.
— Отлично. И подрались и потрахались, — выдал вождь, резко останавливаясь, смотря на Родэна в упор, — Но есть одна загвоздка.
Макс молчал, ожидая продолжения.
— Ты ведь знаешь, что у нас есть такое понятие «истинная пара», — Осторожно начал оборотень.
— Конечно знаю, жутко неудобно по-моему, можно ведь и в какую-нибудь дуру влюбиться или алкоголичку, или…
— Вампиршу, — услужливо подсказал Окай.