Конно-партизанским отрядам Кутузов предписывал «в случае нужды» соединяться друг с другом. Так при штурме Вереи не случайно партизанский отряд Вадбольского был присоединён к отряду Дорохова. Партизаны, по мысли Кутузова, могли не только нападать на транспорты, отдельные части противника, но и разрушать укрепления, которые противник создавал для охраны своих коммуникаций.
От начальников партизанских отрядов Кутузов требовал установления самой тесной связи с местным населением, вооружать крестьян и совместно с ними действовать.
Известному партизану капитану Сеславину Кутузов предписывал: «Отобранным от неприятеля оружием вооружить крестьян, от чего ваш отряд весьма усилиться может, пленных доставлять сколько можно поспешнее, давая им прикрытие регулярных войск и употребляя к ним вдобавок мужиков, вооружённых вилами или дубинами». М. И. Кутузов ставил в пример партизанские действия боровских крестьян, подвигами которых он предлагал ободрять «мужиков и в других местах».
Сила партизанских отрядов была в том, что они опирались на поддержку крестьян и их действия сочетались с действиями регулярных войск. Заходя глубоко в тыл противника, они разрушали его связи, уничтожали обозы, в громадной степени содействовали успеху русской армии, а в сочетании с народным партизанским движением они представляли для захватчиков большую угрозу.
Военно-партизанские отряды Кутузов начал выделять сразу же после оставления им Москвы. Ещё 17-го сентября был оставлен отряд в составе двух казачьих полков под командованием полковника Ефремова. При движении армии к Подольску на Тульской дороге были оставлены три казачьих полка под командованием полковника Балабина. Эти отряды не только увлекали противника по ложному следу, защищали населенные пункты от неприятельских войск, но и сами переходили в удобных случаях к партизанским действиям.
Казачьи разъезды поддерживались отрядами вооружённых крестьян, о которых французский офицер Брандт говорил, что «эти отряды гораздо сильнее испанских гверильясов, хотя они и хуже их вооружены» (Д. Е. Червяков. «Партизанское движение в период подготовки и проведения Кутузовым контрнаступления в 1812 году», М., 1953).
Основная задача партизанских отрядов была сформулирована Кутузовым: «Поскольку ныне осеннее время наступает, через что движения большою армиею делается совершенно затруднительным, то и решился я, избегая генерального боя, вести малую войну, ибо раздельные силы неприятеля и оплошность его подают мне более способов истреблять его, и для того, находясь ныне в 50 верстах от Москвы с главными силами, отдаю от себя немаловажные части в направлении к Можайску, Вязьме и Смоленску».
Армейские партизанские отряды создавались преимущественно из казачьих войск и были неодинаковыми по своей численности: от 50 до 500 человек. Им ставились задачи смелыми и внезапными действиями в тылу противника уничтожать его живую силу, наносить удары по гарнизонам, подходящим резервам, выводить из строя транспорт, лишать врага возможности добывать себе продовольствие и фураж, следить за передвижением войск и доносить об этом в Главный штаб русской армии. Командирам партизанских отрядов указывалось основное направление действий и сообщались районы действий соседних отрядов на случай проведения совместных операций (Д. Е. Червяков).
Подводя итоги партизанским действиям за период со 2-го по 21-е сентября 1812-го года, М. И. Кутузов отмечал, что русская армия находилась в 30 верстах от Москвы 10 дней, за это время противник не предпринимал никаких важных действий, а «наши партии беспрестанно его беспокоят, и в течение всего времени взяли они в плен более 5 тысяч человек».
Этот краткий анализ боевых действий партизанских отрядов, выделяемых из главных сил русской армии, показывает, что Кутузов придавал большое значение партизанской войне в деле разгрома врага; ещё до прибытия в Тарутинский лагерь он всячески содействовал развитию партизанского движения и руководил им, согласуя действия партизан с задачами русской армии.
Прибыв из Красной Пахры в Тарутинский лагерь, Кутузов принял меры к ещё более широкому развертыванию партизанской войны с интервентами. Русская армия была уже выведена из-под удара врага и получила возможность активно действовать по вражеским коммуникациям между Москвой и Смоленском. Подготовка к контрнаступлению проходила теперь в наиболее благоприятной обстановке. Пополнение русской армии новыми резервами дало возможность Кутузову увеличить старые партизанские отряды и создать ещё несколько новых крупных отрядов под командованием способных офицеров и генералов.
Эти конные подразделения, созданные на основе регулярных кавалерийских и казачьих подразделений, возглавляемые офицерами и казачьими атаманами, явились новой тактической разработкой М. И. Кутузова, сыгравшей большую роль в разгроме Великой Армии.
О героях кавалеристах, казаках речь и пойдёт ниже.
Кавалерия того времени делилась на лёгкую (гусары и уланы) и тяжёлую (кирасиры и драгуны). Гусары и уланы использовались для разведки, боевого охранения, рейдов и партизанских действий. Кирасиры действовали в сомкнутом строю и наносили решающий массированный удар. Драгуны действовали в конном и пешем строю.
В гвардейскую кавалерию входили все её виды, при этом кирасиры были объединены в Кавалергардский и Конный полки.
Героями Отечественной войны 1812-го года стали, как атаманы Войска Донского, так и генералы регулярных кавалерийских соединений, о которых речь пойдёт ниже. Изложение их биографий и подвигов представляет определённую трудность, ибо возглавляемые ими соединения использовались не только в крупных боях и сражениях, но и проводили большое количество операций местного значения, в сумме сделавших значительный вклад в общий победный результат войны.
Донское казачество в отечественной войне
В 1812-м году крупные соединения казачьих войск имели собственную организацию и находились под командованием своих генералов. Отдельные казачьи полки не входили в армейские структуры, а лишь временно включались в состав сборных отрядов или придавались им для выполнения конкретных задач. Наличие командных кадров на Дону способствовало быстрому созданию кавалерий ского резерва, сыгравшего важную роль в кампании 1812-го года. Донские же генералы во многом определяли лицо нерегулярных частей, во площали в себе лучшие профессиональные и боевые традиции, являлись примером для подражания, как в офицерской среде, так и у простых казаков.
Всего с Дона на войну с Наполеоном ушло 26 казачьих полков (в том числе 2, собранные по приказу от 26-го июня атамана М. И. Платова до объявления о призыве в ополчение), т. е. примерно 15 тысяч казаков. «В совершенной готовности к выступлению» стояли на Дону два рабочих полка, снабжённые оружием и провиантом, а также «шесть орудий конной артиллерии, укомплектованные по штату людьми, зарядами и прочими принадлежностями сполна». В резерве на Дону остались до особого вызова снаряжённые донским дворянством из своих крестьян ополчение из 3074 человек, обеспеченное обмундированием, оружием, провиантом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});