ясно. В чистом весе металлом сколько?
Я сделал примерные подсчёты, увеличив вес монеты на количество и слегка добавив на усушку-утруску и производственные доплаты.
— Около тридцати килограммов золота.
— Ого!.. Однако… — крякнул старик.
На минуту или около этого в комнате наступила тишина. Наконец, старик её нарушил.
— Правительство страны может предложить тебе интересный вариант заработать и помочь Родине, — излишне витиевато и с холодным интересом во взгляде произнёс он. — Вырученных денег должно хватить на всех: тебе, нам, клану и России.
Невольно я вспомнил услышанную где-то фразу: если у политиков пошла речь о патриотизме, то тебя собираются нагло отыметь.
— А поточнее?
Вместо старика заговорил Владимир Константинович.
— Илья, недавно ты искал в своём компьютере места хранения старой и законсервированной техники…
— Что?! — В одно мгновение меня охватила ярость. На инстинктах активировал аурную защиту. Рядом шевельнулась Суок, с которой я пришёл на встречу. Секунда и одно моё слово отделяло от того, чтобы она не начала убивать всех вокруг. Охрана, сидящая в соседней комнате гостиничного люкса, не успеет спасти ни старикана, ни депутата, даже если там Игроки пятнадцатого уровня. С кураторами давно было оговорено, что они не лезут в мою жизнь, убирают слежку, прослушку и всё остальное. Сейчас меня взбесило, что они не выполнили свои условия. Да, я был уверен, что половину обещаний они не выполнят. Но вот так нагло вдруг заявить мне об этом?! Это или попытка жестко прогнуть меня или… даже не знаю, что ещё. — Вы всё ещё меня ведёте?!
— Стой, Илья, это была ошибка, — торопливо произнёс депутат. — Вся слежка и контроль давно прекращены. Казус вышел только с ноутбуком, про который все забыли. Твои запросы поставили под автоматический контроль спецпрограммы. Это даже не люди были, просто программа. Когда ты стал искать базы хранения военной техники, собирать спутниковые фото, потом способы до них добраться, она подала сигнал о возможной угрозе нацбезопасности. Извини, нам не всегда людей получается проверить и проконтролировать. А тут программа, которая от кнопки работает и следит за миллионами запросов. Тебя сразу же убрали из её списка, когда узнали про этот казус.
— Илья, никто не думал тебя оскорблять или давить на тебя. Это чудовищная ошибка, за которую виновные уже понесли наказание, — добавил вслед за депутатом старик, сделал паузу и сказал. — И ещё получат.
Вот в последнем я был уверен. Эта мумия изрядно перетрухала, когда я вспылил. И за свой страх спросит с кого-то другого, раз не может это сделать со мной.
— Очень надеюсь, что это так и есть и вы не нарушаете наших договорённостей, — буркнул я, бросив злой взгляд на депутата, потом посмотрел на старика. — Извините за моё поведение.
— Пустое. Разобрались уже.
— Так что у вас за предложение? — вернулся я к старой теме.
— Россия очень большая страна. Места хватает не только для лесов, полей, но и под полигоны для отходов. Одни самые простые, с бытовым мусором, который каждый день люди выносят из квартир. А другие… — Олег Алексеевич сделал короткую паузу и продолжил, — … другие несут высокую угрозу, если неправильно хранить. Например, ядерные отходы. У нас они хранятся со всей Европы.
«Настоящий политикан. Умеет же из пары слов сделать целый роман с океаном воды», — подумал я. Вслух сказал. — Предлагаете продать Системе?
— Да. По моему скромному мнению, пара тысяч тонн ядерных отходов в контейнерах из особых материалов должны стоить больше, чем ржавые корпуса танков, — ответил он мне.
— Главное, чтобы она это купила, — задумчиво произнес я. Вспомнил, как сам продавал мусор, ещё когда вместо кольца владел коробом торговца. Но, блин, битый кирпич со стеклом и ядерные отходы…
— Купит, — с непонятной уверенностью заявил старик. — Как минимум стоит проверить, а, Илья?
— Согласен, — кивнул я ему. — И когда проверять будем?
— С этим подождём. Есть ещё одно предложение к тебе, — он пытливо посмотрел мне в глаза.
— Наверное, оно покруче будет, чем продажа бочек с отходами от атомных станций, — усмехнулся я. — Самое сладкое на потом?
— Да, так и есть. Сколько хочешь за жетон от мира-пустыни?
Честно признаюсь, что своим предложением он меня огорошил. Как пыльным мешком по голове.
— За жетон? — переспросил я.
— Да, за жетон, — терпеливо повторил он. — Ты его используешь редко. Только зря простаивает ресурс. Другие смогут использовать на сто процентов.
— Я вот так сразу не могу сказать, — отрицательно помотал я головой.
— Илья, — впервые за время нашей беседы эта мумия широко и располагающе улыбнулась, — никто не требует от тебя окончательного ответа прямо сейчас. Ведь ты сам не знаешь, что делать с этим жетоном. Ну, честно, купить несколько сотен рабов и сделать из них Слуг клана? Смешно же. Всё равно, как забивать микроскопом гвозди. Знаешь о такой поговорке?
— Угу, — кивнул я. — Хорошо, предварительно я согласен отдать жетон за хорошую награду.
— Отлично, — оживился старик. — И что нам нужно за это сделать?
— Я тут подсчитал кое-что, — по примеру Олега Алексеевича я начал издалека. — В Европе чуть ли не миллиард населения. Система назначает Игроками долю процента, но на цифры это сотни тысяч человек. Значительная часть уже погибла, но многие живы и уже перешли десятый уровень. В России Игроков тоже немало, возможно, треть или четверть от общего числа европейских, так как на Осколки должна попадать и та группа, которая Системой выделена в азиатскую группировку. Ещё я думаю, что вы, то есть, правительство, контролируете несколько тысяч Игроков. Кого-то плотно, кого-то не очень.
— Илья, — воспользовавшись моей паузой, произнёс старик, — не томи, говори уже, что ты хочешь? А то мы в игры по наведению тумана можем весь день играть.
— Мне нужен свободный опыт этих игроков. Не меньше тринадцати миллионов ЕО.
— Сколько-сколько?! — собеседник широко распахнул глаза.
Даже депутат, который с момента своей промашки про упоминание контроля за мной, изображал каменную статую, сейчас тихо охнул.
— Тринадцать миллионов ЕО, — повторил я. — Неужели целый мир стоит меньшего, Олег Алексеевич? По моему мнению, это копейки. Получив жетон, игроки, которые работают на вас, легко вернут все затраты и добавят сверх них.