Это произошло на пятый день эксперимента в океане. К 12 час. дня жизнь в шлюпке становилась нестерпимой. Единственным спасением от жгучих лучей солнца была вода. Правда, о купании нечего было и помышлять, так как рядом со шлюпкой кружили акулы, но, зачерпывая пригоршни воды, мы то и дело устраивали себе маленький освежающий душ. Герман, перегнувшись через борт, набрал в ладони воду, но вдруг отдернул руки и откинулся на банку. На его предплечье расплывалось багровое пятно, в центре которого высыпали мелкие пузырьки, словно от ожога крапивой.
«Кажется, меня какая-то гадость укусила», – пробормотал он, испуганно потирая руку.
Мы кинулись к борту. На сине-голубой поверхности воды тихо покачивались фиолетово-розовые шары, похожие на мыльные пузыри. Это были физалии – медузы сифонофоры[7].
Физалия (Physalia aretusa) – удивительное создание, получившее название свое по имени доктора Мари Физаликс, которая открыла ее и описала. Это целая колония полипов «разных специальностей». На плаву ее поддерживает овальный плавательный пузырь – пневматофор до 20-30 см длиной и 8-10 см шириной, заполненный газовой смесью из азота, кислорода (12-15%) и аргона (1,18%) (Брэм, 1948).
Пузырь – сложный гидростатический аппарат, изменяющий в зависимости от условий свой удельный вес. Стоит усилиться волнению, как стенки-гребни немедленно сокращаются, излишек газа выдавливается, и физалия, словно подводная лодка, идет на погружение. Как только наступает затишье, особые железистые клетки заполняют опустевшие емкости газом, и сифонофора вновь всплывает, сверкая на солнце голубыми, фиолетовыми и пурпурными красками. Эта яркая расцветка и послужила причиной, по которой физалию назвали «португальским линейным кораблем», так как португальские моряки любили ярко раскрашивать свои каравеллы...
Интересно, что форма пузыря у физалий, живущих в северном полушарии и в южном, различна, и они никогда не встречаются на «чужой территории».
Эта особенность помогает сифонофоре противостоять силе вращения Земли, силе Кориолиса и обеспечивает «северным» сифонофорам движение влево, являя еще один яркий пример естественного отбора.
Трубчатый нежно-голубой полип отвечает за пищеварение физалии, другой полип ведает размножением, а длинные, достигающие 30 м щупальца-арканчики, унизанные пузырьками стрекательных клеток – нематоцист, обеспечивают колонию питанием и защищают ее от врага. Каждый пузырек наполнен жидкостью, содержащей ядовитые вещества. Внутри нематоциста свернута спиралью зазубренная стрекательная нить, и стоит прикоснуться к щупальцам, как нить, распрямившись, вонзается в тело жертвы отравленной стрелой.
Яд физалий напоминает по своему нервно-паралитическому действию яд кобры. Введение даже небольшой дозы яда под кожу лабораторным животным – морским свинкам, собакам, голубям – оказывалось для них смертельным. Он необычайно стоек к высушиванию и замораживанию, и щупальца сифонофоры, пролежавшие в течение шести лет в холодильнике, прекрасно сохранили свои токсические свойства (Эйбль-Эйбесфельд, 1971). Впрочем, морские животные далеко не все столь чувствительны к яду физалии. Например, рыбка номеус (Nomeus gronovi), которая без страха шныряет между грозными щупальцами, переносит без последствий инъекцию порции яда, одной десятой которой хватило бы, чтобы умертвить крупную рыбу. А хищный моллюск гляукус (Glaucus), похожий на синюю ветку причудливого растения, поедает физалию не боясь ее яда.
Но для человека яд сифонофоры крайне опасен. Описаны случаи гибели людей после обширных «ожогов», нанесенных ее стрекательным аппаратом (Пигулевский, 1968).
«Я почувствовал нестерпимую боль, – так описывает нападение физалии один из пострадавших, – как будто рука погрузилась в кипящее масло.
Но это был не «жгучий поцелуй», это был страшный сокрушительный залп стрекательных батарей физалии. Через несколько минут кисти рук оказались парализованными. Щемящая боль распространилась на лимфатические узлы под мышками. Кожа на кистях посинела, вздулась и заблестела.
Одновременно начали ощущаться сильные рези в желудке, приступы удушья, судороги. В течение часа они повторились дважды. Боль стала утихать через два часа, а затем все явления исчезли» (Просвиров, Иванов, 1962).
Между тем Герману становилось все хуже. Краснота и опухоль поползли кверху, захватили предплечье. Боль охватила грудные мышцы. Стало трудно дышать. Пульс участился, стал прерывистым. Гера стонал, охал, судорожно глотая воздух. Тут уж мы забеспокоились не на шутку. В ход был пущен весь арсенал средств антигистаминных, болеутоляющих, сердечных. Руку обильно промыли, не жалея пресной воды, обработали спиртом. Боль начала стихать и через полтора часа совсем исчезла. Лишь яркая краснота еще напоминала о пережитом приключении (Волович, 1969а).
В прибрежных водах Филиппин и Британской Колумбии, у берегов Японии и Сахалина встречается ядовитая гидроидная медуза гонионема (Gonionemus vertens Agassiz), известная среди жителей Приморья и Сахалина под названием «крестовичок». Сквозь прозрачную ткань ее маленького, всего 17-40 мм в поперечнике колокола, по краям которого свешивается 60-80 щупалец, видны четыре коричнево-красных радиальных канала, образующих крест (Иванов, Стрелков, 1949; Микулич, 1951). За этот своеобразный рисунок жители Приморья и Сахалина называют ее «крестовичок».
Гонионема избегает открытого моря, предпочитая густые заросли «морской травы» зостеры.
Впервые картина отравления была подробно описана в 20-х годах доктором А. Э. Бари (1922).
Эти данные были дополнены впоследствии Д. М. Жарковым (1941), наблюдавшим 20 случаев интоксикации, вызванной гонионемой.
Прикосновение щупалец медузы вызывает резкую боль, напоминающую боль от ожога. Кожа краснеет после стрекания и покрывается мелкими белыми пузырьками.
Явления общей интоксикации появляются сразу же после стрекания или через 15-20 мин. Появляются ощущение удушья, особенно затруднен выдох, боли в пояснице, в суставах конечностей. Немеют пальцы. Пострадавшие жалуются на одышку, стеснение в груди. Острый период длится 4-5 суток, а затем явления идут на убыль и исчезают без каких-либо последствий (Лазуренко и др., 1950; Гончарова и др., 1951).
Но особенно опасна для человека совершенно прозрачная, а потому незаметная в воде крохотная медуза (диаметр ее колокола не более 45 мм) – морская оса (Hironex Fleckeri).
Яд ее настолько токсичен, что, ослабленный в 10 000 раз, убивает морскую свинку через десяток секунд после инъекции (Внимание! Морская оса, 1968).
Человек, ужаленный морской осой, нередко погибает через несколько минут от паралича дыхания (Хасс, 1959).
В конце 60-х годов австралийский ученый Р. Джордж, изучавший опасных морских животных тропических морей, опубликовал любопытные данные о причинах гибели людей в австралийских водах. Оказалось, что морская оса имеет на своем счету гораздо больше жертв, чем самая хищная из акул. Только за 1944 г. у берегов Австралии было зарегистрировано сто смертельных случаев, виновником которых была морская оса (Горский, 1960).
Не менее токсичен яд кубомедузы – хиропсалмус (Chiropsalmus quadrigatus Haeckel), встречающейся в водах южных морей (Halstead, 1965).
Яд медуз весьма сложен по своей природе и разнонаправленному действию. В его состав входят: тетрамин, вызывающий паралич нервных окончаний; талассин, поражающий кровеносную систему; конгестин, обладающий анафилактическим действием, повышающий чувствительность организма к остальным компонентам яда и, кроме того, влияющий на дыхательный центр; и, наконец, гипнотоксин, воздействующий на центральную нервную систему, вызывающий оцепенение и сонливость (Талызин, 1970; Carter, 1943).
Менее опасными, хотя достаточно болезненными, оказываются ожоги, вызванные актиниями и кораллами, яд которых содержит тетрамин (Пигулевский, 1968).
«Однажды простое прикосновение одной из ветвей коралла к моему лицу причинило мгновенную боль, которая, как и обыкновенно, усилилась по истечении нескольких секунд, и, оставаясь на несколько минут очень резкою, чувствовалась еще полчаса спустя», – так описывает ожог кораллом великий английский натуралист Чарлз Дарвин (1908).
Особенно болезненны ожоги, вызванные жгучим кораллом (Millepora alcicornis Linneus) – ложным кораллом, встречающимся среди коралловых зарослей Красного и Карибского морей, в Тихом и Индийском океанах. Нередко после «ожогов» на коже образуются долго незаживающие язвы (Колдуэлл, 1965).
Морские змеи
В тропических водах Индийского и Тихого океанов, у Панамского перешейка и в Персидском заливе, у берегов Индии и Новой Гвинеи часто встречаются змеи, ведущие морской образ жизни. Это подсемейство ядовитых змей – морские змеи (Hydrophinae) насчитывает около 54 видов, из которых многие весьма опасны для человека. На первый взгляд, морские змеи напоминают не столько своих земных сородичей, сколько угревидных рыб. Они не велики по размеру, лишь изредка попадаются экземпляры, достигающие 3 м. Тело их с небольшой головой, круглое в передней части и сильно сплющенное с боков в средней, заканчивается коротким плавательным хвостом, напоминающим лопасть весла, поставленную вертикально.