Манштейн не соглашался с тем, что отвечать террором на террор – это лучший способ борьбы с движением Сопротивления. Он считал, что куда эффективней заставить местное население любить партизан еще меньше, чем немецкую армию. Партизаны зачастую сами провоцировали немцев на репрессии, чтобы пробудить ненависть к оккупантам и привлечь к сопротивлению больше людей. В этом заключалась наша (британская) основная идея, когда мы содействовали убийству в Чехословакии Рейнхарда Гейдриха (в 1939–1942 гг. начальник Главного управления имперской безопасности, в 1941–1942 гг. исполняющий обязанности имперского протектора Богемии и Моравии, обергруппенфюрер СС и генерал полиции; один из инициаторов «окончательного решения еврейского вопроса», координатор деятельности по борьбе с внутренними врагами Третьего рейха; убит в Праге десантированными с самолета диверсантами британского Управления специальных операций, этническими чехом и словаком. – Пер.). Главным результатом такого акта чешского сопротивления стали последовавшие за ним эсэсовские репрессии. Манштейн не верил в игры по партизанским правилам. Он считал, что, хотя репрессии порой и необходимы, они в большинстве своем приносят больше вреда, чем пользы. Он полагал, что будет значительно лучше, если население сможет сравнивать сдержанное поведение немецкой армии с ненасытным насилием партизан. Немцы в Крыму не часто прибегали к репрессиям и корректно вели себя с местным населением. К весне они смогли вооружить в [крымско-татарских] селениях отряды самообороны против партизан. Там, где применялась политика Рейхенау, результаты у немцев оказались менее удовлетворительными.
Прокламация коменданта Симферополя вышла вскоре после занятия города немцами. Русские имели привычку оставлять за собой мины. Им удалось подорвать штабы двух дивизий. Считалось, что местным жителям известно, где заложены мины. Комендант объявил, что, если произойдет подрыв мины, о которой не было сообщено, и в результате погибнут немцы, будет расстреляно 100 жителей Симферополя. Мина взорвалась. Немцы погибли. В качестве репрессий расстреляли 50 горожан. Комендант действовал на основании полномочий, предоставленных ему «приказом «Барбаросса». Об этом инциденте Манштейну не докладывали, и репрессий он не санкционировал. Тогда Симферополь находился у него в тылу.
Мы представили суду написанную в точности теми же фразами прокламацию, изданную союзниками в Берлине. Суд отказался принять ее в качестве доказательства, хотя я не мог понять почему. Но следует честно признаться, что это практически единственный случай, когда суд отказался принять представленное нами документальное свидетельство.
Кроме Симферополя, немцы еще четыре раза устраивали репрессии, в которых пострадало 49 человек. В каждом случае немецкие войска подверглись нападению, и имелись веские основания считать, что местные жители принимали в этом участие.
Что касается наиболее важных инцидентов, попавших в перечень обвинения по репрессиям, то они оказались вовсе не репрессиями. В январе 1942 г., после того как русские вернули Керченский полуостров и Феодосию, они высадили десант в Евпатории. Около пятисот высадившихся носили военную форму, остальными были партизаны в штатском. Значительное количество партизан просочились в город и, координируя свои действия с десантом, подняли восстание. Немцы попали в крайне опасное положение. Румыны, не оказав сопротивления, отступили. В Евпаторию был направлен инженерный батальон, который прибыл в день высадки десанта. На следующий день он соединился с батальоном полковника Мюллера, кавалера Большого креста ордена Железного креста – эквивалента британского Креста Виктории – и выдающегося командира. С этого момента и в дальнейшем он принял на себя командование всеми операциями. Он находился на прямой телефонной связи с фон Манштейном. За время боев немцы захватили от 1200 до 1300 пленных в гражданской одежде. К концу боев появились офицер контр разведки, майор Ризен, и несколько офицеров из айнзацгруппы. Айнзацгруппы, которые, напомним, являлись гражданской полицейской властью и чьей основной функцией была разведка, отфильтровали гражданских пленных и тех из них, кто участвовал в боях, примерно 100 человек, расстреляли. Обвинение ссылалось на рапорт майора Ризена, написанный более чем через год после событий, когда его попросили высказать свое мнение по поводу отдельных рекомендаций, которые следовало учитывать при награждении за участие в боевых действиях против партизан. Слова его рапорта звучали несколько двусмысленно, но при этом могли вызвать ощущение, что фон Манштейн отправил его в Евпаторию для казни взятых там пленных. Манштейн заявил, что это совершенно не соответствует действительности.
Доктор Латернер: Фельдмаршал, что вы помните или хотя бы знаете о Евпатории?
Ответ: Утром 5 января меня известили, что русские высадили в Евпатории десант. Произошло это на фоне одной из наиболее критических ситуаций войны. Перед этим русские высадились возле Керчи и Феодосии, и мы потеряли Керченский полуостров. Нависла опасность того, что русские перережут нашу единственную надежную связь с тылом, железную дорогу на Джанкой. И когда мы оказались в этой сложной ситуации, в Евпатории высадился десант. Рапорт мы получили рано утром, и все наши планы смешались. Нам доложили, что русские высадились и что, по-видимому, в Евпатории произошло восстание и в уличных боях приняли участие партизаны. Мне пришлось перенаправить 1-й полк, который находился на пути в Феодосию, и направить его в Евпаторию.
Вопрос: Могу я спросить? Какое впечатление возникло у вас о десанте? Считали ли вы его широкомасштабным или нет?
Ответ: В рапорте сообщалось, что на рейде Евпатории находятся транспортные суда и что высадка поддерживалась сильным артобстрелом, поэтому следовало ожидать дальнейшего широкомасштабного десанта; к тому же следовало учитывать тот факт, что русские подтягивали дополнительные силы из Севастополя. Так бы оно и случилось, если бы нам не удалось незамедлительно подавить восстание, поэтому действовать следовало быстро и решительно. Как я уже сказал, я приказал выдвинувшемуся от Севастополя 1-му полку направиться в Евпаторию вместо Феодосии. Этим полком командовал полковник Мюллер. Мне следовало учитывать тот факт, что кризисная ситуация в Феодосии могла из-за этого еще более ухудшиться. Я отдал полковнику Мюллеру приказ любой ценой сбросить русских в море и подавить восстание в городе. Сейчас точно не припомню, но вполне возможно, что я велел ему расстреливать каждого гражданского, схваченного с оружием в руках. А до этого мне пришлось отправить в Евпаторию разведотряд и инженерный батальон. Сначала боевыми действиями командовал полковник Гейдель, а потом полковник Мюллер, командир пехотной дивизии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});