Я был зол от того, что меня лишают воли путём угроз и шантажа. Я был зол, когда прекрасная Лаура даже не пыталась помочь мне и предпринять хоть что-нибудь ради нашей свободы друг от друга. Но ещё сильней я был зол, когда понял, что охочусь за её улыбками, наслаждаюсь красотой. И да, чёртова гордость — она никуда не делась. Я не принц, а потому наслаждался тем, какая она у меня красивая. И пусть мне завидует весь Параллельный — я только рад буду.
Мне не суждено было понять полюбил ли бы я её окончательно и бесповоротно. Добрую, как оказалось, и светлую. Талантливую, увлечённую своей Оранжереей. Она оказалась не пустой вовсе, а очень даже наполненной — может даже больше чем я.
Сказка только начала свой рассказ, когда моя жизнь вдруг стала рушиться. Лаура стала более замкнутой, неразговорчивой. Более вспыльчивой. Я с удивлением открывал в ней новые грани характера, которых ранее совсем не замечал. Я обнаружил ревность внутри себя, когда она позволяла себе флирт с другими мужчинами. Она не была такой ранее. Неужели нужно было начать влюбляться, чтобы правда явила себя мне. Обычно влюблённость работает совсем иначе, — недоумевал я. Не мог разобраться в себе, нас. Пока однажды мелкая колибри не вручила мне письмо от незнакомой мне девушки по имени Тейлор, в котором говорилось о важной информации для меня, и касалась она Лауры. Я не раз получал подобные записки от влюблённых в меня дурочек, пытавшихся привлечь моё внимание, но внутреннее чутьё подсказало — это не очередная попытка какой-то идиотки назначить мне свидание.
Так оно и оказалось. Эта встреча сломала мою жизнь. Я почувствовал себя полным болваном. Меня не просто обвели вокруг пальца — меня лишили человека, к которому я начал что-то испытывать. И я теперь никогда не узнаю что за чувство могло бы сформироваться во мне, и каким бы было будущее с этим чувством в груди. Я не принц, а потому испытал сильную злость на ту, что притворялась всё последнее время Лаурой. Теперь моя очередь дурить голову мерзавке. Цветы, подарки, игра в любовь — я наслаждался игрой, видя, что она мне верит. Кто же там, под маской? Как выглядит лицо человека способного на убийство? Уверен, что ничего не теряю, не зная её истинного облика, лишённого чар.
Я единственный кто имеет доступ в усадьбу теперь уже покойной Лауры. На правах её возлюбленного приходил, якобы соскучившись. Осыпал Полину поцелуями, навязчивым вниманием. Захаживал так часто, как мог. Намеренно выводил Владислава, отца Лауры, на длинные беседы — только бы подольше не покидать усадьбу. А когда была возможность, вынюхивал, обследовал каждую щель — я должен был отыскать кровь дикого волка. Тейлор сказала, что это обязательно должна быть кровь, а не артефакт подчинения. Наличие волчьего клыка не докажет виновность самозванки — мало ли у кого что за предметы дома валяются. Не известно как и где Полина хранит волчью кровь, но я не сдавался. Меня подгоняла ярость. До скрипа в зубах наблюдал как ничего не подозревающий Владислав ласково обращается к «дочери», отправляя её вовремя спать или спрашивая как там дела в Оранжерее или на учёбе. Я отомщу, приложу все усилия, чтобы упечь её за решётку.
Вскоре мои усилия дали свои плоды: я нашёл кровь дикого волка. Оказалось, Полина хранила её в виде лоскутов хлопковой ткани. Найденная тряпка пропитана волчьей кровью настолько, что затвердела. Убийца сумасшедшая настолько, что хранила лоскут в собственной постели — прямо под матрасом.
Начало положено. У нас есть важная улика. Я убедил Тейлор, что с Владиславом переговорю сам. Сложней разговора в моей жизни ещё не случалось и уже вряд ли случится. Если я был в бешенстве, то отец Лауры просто мгновенно погас на моих глазах — мужчина убит горем.
— Владислав, я понимаю ваши чувства, — говорил я ему, — но ради Лауры, ради вашей дочери, мы должны продолжать спектакль. Полина не должна заподозрить, что нам всё известно.
Не хочу даже знать, что испытывает человек, когда одна его дочь убивает другую. Захочет ли он принимать участие в наказании Полины? Но Владислав кивнул. Его потухшие глаза сказали мне гораздо больше, чем сказали бы слова. А ведь у него и выбора не было…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я к тому времени уже более не мог посещать усадьбу, так как маска с меня была сорвана в письме Полине от Тейлор и, кажется, её подруги, Лизы. Но уже было и незачем продолжать играть. Настоящим серым кардиналом теперь является Владислав. Однако, следует понимать, что преступница начнёт подозревать и отца. Так что теперь у него задача совсем не из лёгких.
В один из учебных дней в Академии я пересёкся с Киром. Как раз был перерыв, и толпа студентов затопила коридоры, столкнув нас плечом к плечу в возникшей вдруг давке. Обычное приветствие и как дела, за которыми стояло нечто большее. Мы никогда не были друзьями. Просто Лаура с ним дружила, тесно общалась с его бабушкой — конечно, я невольно пересекался с Киром, и мы были знакомы. Условились в итоге уединиться у фонтана во дворе Академиии. Я выговорился на тему Лауры, рассказал про Владислава. Кир заверил, что совместными усилиями Полина будет наказана. Жаль только Лауру уже не вернуть. Я взял с парня слово, что он будет молчать о Владиславе — чем меньше людей знают о его актёрстве, тем лучше. Конечно, Кир не спорил. Взамен же я хотел получить больше подробностей обо всей этой истории, которая теперь долго меня не отпустит. Задело за живое. Я не принц, да. Но чувства имею.
Вскоре с Владиславом связался Рустам — начальник Гринлэндского штаба охраны порядка. Со мной он тоже связался, отправив колибри с письмом, где говорилось, что меня ждут в главном офисе. Так, я, Владислав и Рустам оказались за одним столом. Поначалу всё было похоже на допрос. Много вопросов посыпалось на меня и на отца Лауры. О Полине, Лауре, артефакте подчинения и диком волке. Звучали такие имена как Тейлор, Кристофер, Лиза, Ульяна… — охрана порядка работала, как надо. Рустам настолько в курсе всего, что я в какой-то момент задаюсь вопросом, а для чего мы здесь вообще сидим и отвечаем на вопросы, ответы на которые уже известны всему офису. Даже та самая кровавая тряпка, добытая мной, уже перекочевала к ним в руки.
И всё же допрос вскоре перестал быть допросом, а переродился в некую деловую встречу. Убедившись, что Владислав в курсе происходящего, но продолжает прикидываться дураком перед дочерью, Рустам удовлетворённо кивнул.
— Первостепенной задачей является убийство дикого волка, — говорит начальник охраны порядка. — Поэтому, Владислав, вы любящий и ничего не подозревающий отец. Мы не станем мешать Полине направлять зверя прямо в руки охотницы. Уверен, его крови у неё ещё достаточно для дальнейшего управления. Но это не значит, что девчонка продолжит спокойно жить на свободе. Вы её отец, Владислав. Одна кровь. А значит именно вы сможете применить артефакт слежения за Полиной. Даже если она больше вам не верит.
На этих словах Рустам открывает ящик своего рабочего стола и извлекает из него настольное зеркало.
— Это магическое зеркало, — продолжает он, — для активации которого достаточно капли крови на его стекло, слюны или волоса того, чьё местоположение вы хотите отслеживать. Есть важное условие для такого рода магии — близкое родство. Если зеркало признает ваше родство, то вместо своего отражения впредь будете видеть объект своей слежки. Я думаю, вам не составит труда добыть волос Полины. Тем более, что будучи изначально из Немагического, она может не знать о существовании такого артефакта.
— Зато мне известно о нём, — устало ответил Владислав, — можете не пояснять. Я вас понял.
— Также у вас в распоряжении будет магический наушник для оперативной связи со мной. Давид, — обратился Рустам ко мне, — вас я больше не задерживаю.
Мне было велено не контактировать с Полиной, ни коим образом не вмешиваться в дело, так как всё, что я мог, я уже сделал. Хотел бы больше, но рад, что внёс свой вклад в поимке преступницы. Далее охрана порядка и новоявленная охотница разберутся без меня.
Глава 56, в которой нарушается ещё один закон
Ульяна