Читать интересную книгу Русская кровь - Олег Кулагин

– Угу. И при первой же оказии – сдаст нас полиции.

Я вздохнул – в её словах была доля истины, очень веская.

– Что ты предлагаешь?

– Избавиться от него. И от остальных.

Я удивлённо моргнул:

– Ты… серьёзно?

Нет, она не думала шутить.

Ветер глотал слова и Майя повысила голос:

– Сейчас… пока они спят. Одной гранаты хватит.

Я поёжился, застегнул куртку.

Всё логично и разумно, милая девушка с лицом ангела… Жаль, ангелы в аду не выживают.

Что я знаю о тех троих? Грубоватая философия Султана, бесстыжая наивность Индейца и слёзы на щеках Крота: «Мой город…»

Этого мало. И много.

Лучше б мы прикончили их ещё там, у разбитой «газели»…

– Сперва попробуем договориться, – выдавил я.

Майя встрепенулась. Я поднял «ганс» наизготовку.

Кто-то взбирался по железной лесенке – нарочито громко ступая на перекладины.

– Чудесная ночь, – донеслись знакомые интонации.

В лунном свете тускло блеснула лысина. Султан с кошачьим проворством вылез из люка.

Fuck!

Почему Ксюха не предупредила? Даже звука не издала.

Бригадир вооружён, но М16 болтается на ремне через плечо. Правая рука отдыхает на ствольной коробке. А взгляд – внимательный и колючий.

Догадался?

Если он стоял у открытого люка… Говорили мы тихо. И ветер… Лишь один раз Майя повысила голос…

Слышал или нет?

– Где девочка? – я чуть опускаю МП-9.

– Там, – машет он вниз.

– Что с ней?

– Она – в порядке.

Мой палец – у спускового крючка.

А ствол «калашникова» Майи едва заметно движется. И застывает. Потому, что над краем люка возникает голова Ксении. Позже – и всё остальное. Включая АК106 в её тонких руках.

– Девочка, я же тебя просила… – вздыхает Майя.

– А пошла ты! – огрызается Ксюха и волком смотрит на блондинку. Чёрт, да ведь она ревнует!

Я – дурак. Забыл, что она – только по внешности ребёнок. Когда борешься за жизнь – быстро взрослеешь. Особенно, если в руках у тебя оружие.

– Ксения!

– Зачем ты с ней связался? – морщится она, – Зачем, Денис?

– Убери автомат, дура! – сердито встряет Майя. Лучше б молчала.

– Им хватит одной гранаты? А тебе, стерва – одной пули!

Я поднимаюсь. И делаю шаг.

Ксения всхлипывает. Но автомат не опускает.

Султан хладнокровно жмёт плечами:

– Обидно, да? Она тоже слышала. И вся педагогика летит к чертям. Самые благие принципы…

– Оказывается ты моралист? – кривится Майя.

– А что, только вам говорить красивыми фразами? О долге, о Родине… И стрелять в спину. Конечно, если долг велит.

– Не тебе нас учить!

– Партизаны… Герои – все, как один. Жаль, поздновато о Родине вспомнили…

– Ты и не вспоминаешь?

– Иногда, – вздыхает Султан, – И молюсь за упокой души.

– Врёшь! Она – живая.

– Нет её. Давно. Ещё до американцев, свои всё распродали. Остались золотые орлы на башнях и старухи у мусорных баков – великое «россиянское» государство.

– Такие, как ты, и продали!

– Я? – его брови изумлённо лезут вверх. Султан трясётся от смеха, – Не подскажешь… где могу получить свою долю?

– Хватит, – встаю между ними.

– Повезло тебе, Денис. С ней не соскучишься… – запинается, не договорив.

Из люка раздаётся чей-то приглушенный вопль. И хриплая ругань. Я узнаю голос Индейца.

Бригадир хмурится.

– Какие-то у него проблемы? – спрашиваю я.

– Наверное, потерял любимые серебряные ложки, – бурчит Майя.

Султан раздражённо моргает:

– Я ведь и поднимался, чтоб сказать… Там едкая гадость прёт из канализации. В туалете весь пол залит этой дрянью. Надо сменить квартиру.

С третьего этажа – ещё один вопль.

– Что-то сильно он разоряется, – язвительно замечает Майя.

Султан бросает на меня короткий, внимательный взгляд:

– Беседу мы потом продолжим, – и спускается по лестнице.

Ксюха остаётся на крыше.

Я трогаю её плечо. Она отшатывается.

Внизу, что-то громыхает.

Трудно разобрать. Ветер гудит в вентиляционной трубе.

Я вхожу в «мансарду» и приседаю у люка. Вслушиваюсь. Два взволнованных голоса. Султан и Крот о чём-то спорят. Отнюдь не о Майе:

– … не успеем.

– Полный абзац!

Я оглядываюсь на девушек. Ох, и не вовремя эти разборки!

– Кажется, дело серьёзное, – говорю Майе. Та молчит. Обиделась, что я не принял её сторону?

Спрашиваю у Ксюхи:

– Ты там видела что-нибудь?

– Не скажу!

Вот, глупая.

Снизу опять долетает ругань Индейца.

– Спускаемся, – командую я. Оба моих «бойца» приказ игнорируют.

– Ну вы, кобылицы необъезженные… Вот заклиню люк и уйду. Хоть до самого утра выясняйте отношения!

Майя первая идёт к железной лесенке.

Ксюха топчется на месте. Сердито зыркает исподлобья.

Я спускаюсь вторым. И уже на лестничной площадке слышу торопливые шаги за спиной:

– Эй, ты кого обозвал кобылой?! Я тебе этого не прощу!

На уровне седьмого этажа остановился:

– Вроде чем-то воняет?

– Майкиными духами! – буркнула Ксения.

– Перестань, – я посветил фонариком под ноги. Так и есть. Зеленоватая жижа сочится из под дверей квартиры. Растекается мутным пятном.

– Пора сантехников вызывать, – сказала девочка.

– Обойдёмся. Паршивые из зомби коммунальщики, – голос у меня бодрый. А предчувствия – нехорошие.

На уровне пятого этажа мы встретили бригаду Султана – в полном составе. Все были навьючены рюкзаками и оружием.

– Решили переехать? – спросил я, – Или так, гуляете?

– Дышим воздухом, – буркнул Крот и закашлялся. Снизу поднимался едкий смрад.

Я скривился:

– По-моему, лучше дышать где-то в другом месте.

– Неужели? – буркнул Султан, – А мы и не догадывались… Глянь вниз, умник!

Я спустился на пару пролётов. Луч фонарика упёрся в густое мутно-зеленое облако. Оно целиком заполняло пространство подъезда – от лестницы до потолка. Облако чуть заметно росло – грязноватые клубы тянулись над ступенями.

– Может удастся проскочить вниз?

– Уже пытались, – сердито ответил Индеец и указал мне на свою левую штанину – дырявую, будто чем-то разъеденную. Сквозь дыры была заметна красная, обожженная кожа:

– Болит, сука!

– Едва успели вынести шмотки и оружие, – кивнул Султан, – Сначала эта дрянь текла из ванной. А потом вообще стало не продохнуть…

– Удивительное явление, – пробормотал Крот и опять затрясся в долгом изнурительном кашле.

– Он что, глотнул газа? – спросил я.

– Лёгкие у него больные, – бригадир открыл окно на площадке перед девятым этажом. Помог Кроту опереться на подоконник, – Дыши, друг. Ничего. Переждём, пока осядет.

– Не осядет, – пробормотала Майя. Она впервые нарушила молчание. Тронула моё плечо:

– Там что-то капает. Посвети-ка, Денис…

Я направил луч фонарика вверх. У дверей на последней площадке растекалась грязно-зелёная лужа.

Отступать дальше некуда. Мы выбрались на крышу.

– Странно, – вздохнул Султан, – Газ явно тяжелее воздуха. Он должен выливаться через окна, через двери подъезда… – заглянул в люк, – А он продолжает подниматься.

– Это не совсем газ, – сказала Майя.

– А что?

– Один мой друг считал – это вроде живого организма.

– Кошмар Менделеева– Клапейрона…

– Говорите по– человечески, – взмолился Индеец, – И так нога болит!

– Вонючая хрень лезет куда желает. А всякие законы ей по фиг! – от избытка чувств Султан матернулся.

– Хорошо иметь высшее образование, – уколола Майя.

– Специальность у меня не та. С детства не люблю биологию. Хомячки – не мой конёк.

– Сейчас мы сами – вроде хомячков.

– Думаешь, оно пытается до нас добраться? – спросил Крот.

– Похоже, что так.

– Наверное, это обитает в канализации, – пробормотал Султан, – А мы его растревожили…

– Не надо было взрывать ту гранату, – кивнула Майя.

Ветер усиливался. Сдувал с крыши пыль и швырял в лицо.

Бригадир хмуро смотрел в люк.

– Ещё поднимается?

– Да, – он длинно витиевато выругался.

Я глянул на соседнюю «мансарду». Там – выход в другой подъезд.

– Идём, – кивнул Султан.

Достали инструмент. После минутной возни вскрыли люк. Бригадир посветил туда фонариком и хрипло засмеялся.

У подножия стальной лесенки колыхалось тёмно-зелёное облако.

Мы проверили ещё один люк.

С тем же результатом.

– Оно нас не выпустит, – вздохнула Майя.

– И какого лешего этому надо? – буркнула Ксюха.

Никто ей не ответил.

Алмазным резаком я вскрыл последнюю крышку. Майя глянула внутрь и отшатнулась:

– Посмотри… – её голос дрогнул.

Я взял у неё фонарик и увидел внизу два почернелых, людских костяка. От одежды ни хрена не осталось – только металлические пуговицы. Рядом валялись разъеденные коррозией автоматы «калашникова» – оба без пластмассового цевья и приклада.

– Мы тут не первые гости…