Но Его Благородие иногда требовал службы. Иногда тяжелой, иногда странной — снять какой-то фильм, по сценарию, который он сам пересылал. Или же найти предлог и начать войну, для которой, вроде бы, не было особых объективных причин. Устроить пожар, аварию, несчастный случай — среди адептов Его Благородия были не только известные люди, а и простые техники, которых он женил на недоступной красавице-фотомодели, просто пожарные, чьих детей он устроил в самый престижный ВУЗ. Люди, вроде бы без особой власти, но и их услуги иногда были Его Благородию необходимы.
Некоторые отказывали. Кто из моральных принципов, кто по другим причинам — и их судьбе позавидовать было нельзя. Все горести мира падали им на голову, они лишались не только того, сто приобрели благодаря Его Благородию — они всего лишались, вплоть до жизни своей. Его Благородия использовал старый, как мир, метод кнута и пряника — но уж слишком сладок был пряник, и слишком болен кнут, чтоб хоть кто-то посмел пойти теперь наперекор.
Абдерибаша рассказал несколько историй. Что случилось с теми, кто отказался платить по счетам. Страшных историй. Таких, что ни один фильм ужасов с ними и близко не сравняется. И ни в одной из них Его Благородие сам не участвовал — он вообще нигде не участвовал, это был голос в трубке, письмо в сети, а не человек. Никто и никогда не видел его вживую, сам же Его Благородие видел всех. И знал все — он всегда предупреждал, с кем стоит иметь дело, а от кого лучше держаться в стороне, что можно рассказать, а о чем лучше промолчать. Абдерибаше он открыл глаза на живущих у него под носом ведьм, предупредив, что З. Лобную, их главу, лучше не трогать. Показал невидимую империю «старика Иннокентия», свел с людьми, которые за деньги могли решить любой вопрос методом «нет человека — нет проблемы». Его же обязал никогда и ни при каких условиях ничего не открывать некоему Олегу — мистеру Икс, о котором лучше ничего не знать и никогда не сталкиваться.
А вот недавно дал приказ — первый строгий приказ — убить Леона Арцхаляна. Именно сегодня. Любыми способами. Любой ценой. Приказал давно, Леон исполнил приказ, естественно, что перепоручив его другим людям, а вот сегодня утром Его Благородие опять с ним связался, и отнюдь не с благодарностью…
Закончил Абдерибаша кратким списком. Очень кратким — под сотню фамилий, тех, про кого он точно знал, что они продались Его Благородию.
— Масонский заговор? — предположил Иван, дослушав рассказ олигарха, но и Иннокентий, и Алли Гатор взглянули на него таким всепрожигающими взглядами, что больше он со своими предположениями не лез, доверившись старшим.
— Интересно выходит, Алли. Скажи честно, ты ведь, наверно, даже не догадывался, что у нас под носом творится?
— Не догадывался, Иннокентий! А ты? — ответно поинтересовался Шотландец.
— И я, — не стал спорить Скалистый. — Даже не думал, что мог такой промах допустить… Я был абсолютно уверен, да и это документально подтверждено, что все эти люди, весьма почитаемые люди, не имеют ничего общего с каким-то потусторонним культом Его Благородия… Как же мои орлы упустили эти связи…
— Его Благородие не может услышать тот, кому он желает открыться! — помог Абдерибаша, решивший если уж оказывать добровольное содействие следствию, то идти до конца — авось срок скостят. — Если он говорит со мной по телефону, а кто-то поднимет еще одну трубку, чтоб нас услышать, услышит лишь мой голос. А потом умрет. Очень скоро.
— Да, — удрученно обхватил голову руками Евстасьев. — Что же это в мире творится, прямо слово… И ведь техника тоже ничего не фиксировала, у нас были подозрения, мы проверяли, все чисто… Никакого возмущения астрала, фоновые показатели, все в норме…
— Я тоже за некоторыми из них следил, — добавил Шотландец. — И ничего не находил, Иннокентий! Что это может значить?
— Я не знаю, Алли… Продажа душ дьяволу… Знаешь, после того, как Ктулху оказался правдой, я не удивлюсь, если это сам Нечистый пришел на землю из своего ада души покупать… Или он тут всегда был…
— Не всегда, — тут же вступил Абдерибаша. — Я точно знаю, не всегда — мы выясняли, его раньше не было, он… Это он! Он услышал меня! Я чувствую, он знает, что я все рассказал, и придет за мной! Меня теперь ничего не спасет!
— Придет? — тут же встрепенулся Алли Гатор. — Это отлично! Иннокентий…
— Прекрасно, Алли. Вань, будь все время наготове. Чуть что подозрительное — стреляй, потом разберемся. Абрам Ринатович, мы ведь друзья, а друзья друг друга в беде не бросают. Вот и мы вас не бросим — теперь вы будете все время с нами, при нас, и чуть заметите что, подозрительное, голос этого Благородия, или его самого — сразу же, немедленно, давайте нам знать! А мы уж постараемся сделать так, чтоб он вам не причинил никакого вреда… Постараемся ведь?
— Постараемся! — заверил Шотландец, а Ваня лишь кивнул, мол, «почему бы и нет».
* * *
Ирэн Ульсара, Крохотка, для себя решила — никаких тайн. Те, с кем она повстречалась, спасли ее жизнь, хоть могли этого и не делать. Их не интересовала ее работа, они были воинами, а воин — это тот же убийца, хоть делает ту же самую работу под другим соусом. А раз так — предельная открытость. История слишком сильно запуталась, слишком многое было неизвестным, а значит только полная, абсолютная правдивость с тем, кто что-то знает, может пролить свет на загадочные события. Рассказ Ирэн начинался утром, и шел до драки с демоном — ни единого пропуска, хоть и максимально лаконично. Только главное. Информация в чистом виде, воспринимать такую обычным людям тяжело, но тут вокруг были не обычные и не люди, а потому можно себе подобное позволить.
Эльф, две ведьмы, подоспевший чуть позже гном, добивший последних мертвецов — все слушали ее внимательно, лишь изредка перебивая странными, но всегда имеющими отношение к делу вопросами. Например, Галронд, так звали долговязого эльфа, почему-то спросил внешность Вани, ее парня, детальную внешность — хоть к делу на первый взгляд это не имело отношение, Ирэн рассказала. А Зинаида Генриховна, большая ведьма, почему-то очень подробно выспрашивала, что почувствовала Крохотка в последний момент схватки, когда она упала на землю без чувств, а демон бежал — опять же, пришлось вспоминать. Рыжая ведьма, Настюхой ее все звали, немногим самой Ирэн старше, в основном молчала, гном говорил много, но не по делу, и его никто не слушал. По-простому — ругался он, своей, гномьей руганью.
После чего уже сама Ирэн выслушала две истории. Впервые услышала про иные миры и узнала точно про кольцо, узнала про большого и страшного Ктулху, на треть дракона, на треть осминога, на треть человека, что начал просыпаться на дне Черного моря. Выслушала про снайпера, который, по словам хорошо разглядевшего его эльфа, весьма походил на Ивана Невского, ее жениха. Узнала и многое другое, например, что сейчас главное — найти Леона Арцхаляна, найти любой ценой, отобрать у него кольцо Всевластия и удалить артефакт из этого мира.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});