Читать интересную книгу Зодиакальный свет - Александр Машонин

– Впредь будете знать, как летать без прикрытия, – ворчливо заметила Рийо. – Взяли бы с собой хоть пару «Грифов», глядишь, и отбились бы.

Посадку нам дали в грязном, полутёмном ангаре, не только пол, но и стены которого тут и там темнели пятнами и потёками технических жидкостей, а обозначения на полу не читались, от них оставались невразумительные куски букв и линий. Зато место было тихое, сюда даже механики редко заглядывали. Кроме нас, в ангаре стоял лишь один транспортный корабль наших же размеров, угловатый, как точильный брусок с прикрученными сзади коробами двигательных блоков. В ожидании Рийо бреганцы развлекали нас новостями с главной базы, травили байки. Внезапно Осока резко вскочила. Лицо её выражало крайнюю степень тревоги.

– Погасни!! – закричала она Падме. Голограмма недоумённо на неё посмотрела, но приказ выполнила без промедления – растаяла в воздухе. Осока же торопливо запрыгнула с ногами на диван, уселась по-турецки, сложила перед собой ладони, отставив в стороны локти, и замерла с закрытыми глазами. Понимая, что происходит нечто очень важное, мы молчали, ожидая. Наконец, моя подруга, не меняя позы, открыла глаза и тихо произнесла:

– Он не заметил меня, контакта не произошло.

– Имперский адепт? – спросил я.

– Хуже. Это Вейдер собственной персоной. Его флагман «Вымогатель» идёт сейчас к станции. Падме, ни в коем случае не выводи себя на проекторы. Кристалл почти не фонит в Силе, а голограмма – довольно сильно.

– Поняла, поняла, не беспокойся, – отозвалась Падме с экрана.

– Если я что-нибудь в чём-нибудь понимаю, – задумчиво сказал я, – улететь мы не можем.

– Уже нет, – хором сказали мои дамы.

Ну, разумеется. Включить маскировочное устройство у всех на глазах нельзя. Значит, имперцы будут нас наблюдать. Частный корабль с сигнатурой, похожей на новейший имперский курьер, обязательно их заинтересует, они посмотрят в оптические приборы. И снимок ляжет на стол Вейдеру. Неужели он не узнает свой бывший корабль?

– В общем, так, – решительно поднялся во весь свой немалый рост Базили. – Поскольку за нами Вейдер не охотится, мы сейчас разыщем Генеральшу и заодно по возможности проведём разведку. Вдруг удастся выяснить, каким ветром занесло его в эту систему, и сколько времени он тут пробудет. А ты, Мастер, оставайся на корабле и продолжай делать вид, что тебя не существует. Будем надеяться, ему не взбредёт в голову посетить этот захолустный ангар.

4

Лорду Вейдеру нечасто снились сны. А хорошие сны не снились никогда. Чаще всего в сонном забытьи перед ним проплывали картины его прошлых неудач, заставляя Лорда скрипеть зубами от ярости. Реже приходили существа, кого он в разное время знавал, в основном, умершие, уж он-то постарался, чтобы таких в числе прежних знакомых стало как можно больше. И говорили с ним, будто наяву. К таким снам лорд старался относиться с особым вниманием. Он-то лучше многих знал, что Сила ничего не делает напрасно, и любой сон что-то да значит. Иногда в снах он чувствовал себя молодым – чушь, в общем-то, он и теперь ещё совсем не стар – не нуждающимся в ходулях, чтобы просто стоять, и насосах, чтобы просто дышать. В те времена его не боялись, с ним говорили запросто, глядя прямо в глаза. Сейчас ему изредка не хватало подобных разговоров. Впрочем, завидовали ему уже тогда. Все завидовали, поголовно! Тому, что именно о нём говорит Пророчество, что он умнее, талантливее, справедливее их. И зажимали, как только могли. Учиться – слишком большой, будто это не он Избранный. В Совет – не слишком достоин, будто на тот момент он не был уже национальным героем всей Галактики, остальным и не доплюнуть! Именно поэтому жалеть о тех временах особо не стоило. Некоторые сны доставляли ему адские мучения. Ему, привыкшему за двенадцать лет из страдания, боли, гнева черпать энергию, не удавалось извлечь из них ничего, кроме ощущения собственной слабости. И даже разозлиться на себя как следует, чтобы обратить беспомощность в мощь, не удавалось. Вот как сегодня.

Ему приснилась жена. Такая, какой он видел её последний раз на Мустафаре, когда она сказала ему: «Не верю, что это ты! Оби-Ван был прав, ты изменился!». Волосы, завязанные на затылке небрежным узлом, чтобы не мешали, карие глаза, глядящие, кажется, прямо в душу, мягкие губы… Всё-таки, набуанские женщины безумно красивы, и, хотя форма подбородка выдавала, что Падме не чистокровная арийка, отвести взгляд от неё было выше его сил. В фантасмагории сна Вейдеру почудилось, что он, всё же, исполнил то, ради чего пошёл столь далеко, чему не смог научить его Император… Вернее, тогда ещё жалкий Палпатинишко, хитростью, а не силой, достойной истинного Владыки, пролезший к власти. Что он, Тёмный Лорд Дарт Вейдер, воскресил умершее существо без посторонней помощи.

«Вот видишь! – сказал он ей. – Я смог, смог! Я сильнее всех, я практически всемогущ, и это всё ради одной Тебя. Ради твоего счастья. Что же ты молчишь? Скажи, признай мою правоту, и будем вместе править Вселенной!»

Она лишь молча покачала головой. Затем шевельнулись её сложенные руки, и Лорд увидел, как она снимает с пальца Кольцо Обещания. И надевает его на другую руку. Варварский арийский обычай, по которому кольцо от умершего супруга не хранится в шкатулке, как положено у цивилизованных людей, а носится вот так, на «неправильной», левой руке. «Ты мёртв для меня», говорило это лучше тысяч слов. Ты – мёртв!

В бешенстве Вейдер попытался Силой схватить призрак жены за горло и задушить, как уже делал когда-то… и не смог, чувствуя лишь пустоту. Губы Падме тронула презрительная улыбка. И всего три слова сорвались с них, тяжёлые, как гранитные валуны:

– Нельзя. Убить. Дважды.

Она повернулась и шагнула прочь. Раз. Два. Три. Её фигуру скрыл невесть откуда взявшийся туман. Лорд попытался проснуться, прогнать наваждение, и снова не смог. Кошмар не кончался, он чувствовал, что рядом, в тумане, есть кто-то ещё. Вот она, тоже прекрасно ему знакомая… и незнакомая одновременно. Ясные голубые со стальным отливом глаза смотрят изучающе и с ноткой затаённой печали. А руки лежат на ремне, касаясь кончиками пальцев рукоятей световых мечей.

«Вот каким ты стал, Бывший Учитель», – сказала она.

«Да. Я стал сильным. Более могущественным, чем ты можешь себе представить, – отвечал Вейдер. – Идём со мной, падаван, и Галактика будет у наших ног!»

«Галактика? – с усмешкой переспросила она, и вдруг неуловимо изменилась. Не девочка, что он знал когда-то, а взрослая женщина, которой она стать так и не успела: – На кой чёрт мне твоя Галактика, если в ней у меня не будет друзей? И в чём твоё могущество? В том, что тебя все боятся? То-то венец карьеры для Избранного!»

«Ты считаешь меня бессильным?? – в руке Лорда ситов будто сам собой появился меч. – Сражайся, и мы посмотрим…»

«Ну, вот ещё не хватало!» – она сделала небрежное движение кистью, и меч выпал из враз ослабевших пальцев Вейдера. Лорд попытался призвать на помощь гнев, ярость, но не чувствовал ничего, кроме бессилия и опустошённости.

«Видишь? Без своей злобы ты ничто, – продолжала бывшая ученица. – Она заменила всё, что ты имел, чего ты добился своим умом и старанием. Заменила тебе тебя самого. Надо бы тебя пожалеть, но после всего ты и жалости-то не заслуживаешь. Бывай, мертвец, оставайся с самим собой один на один. И неизвестно, кто из вас победит».

С хрипом втянув в себя воздух, Вейдер, всё-таки, очнулся. Он лежал на своём ложе в камере жизнеобеспечения, чья перенасыщенная кислородом атмосфера только и позволяла ему не задыхаться. Движение пальцев – и чуткие механизмы начали свою ежедневную работу, собирая вокруг него защитную оболочку совмещённого с экзоскелетом бронекостюма. Лорд чувствовал себя не выспавшимся и разбитым. Кошмар вымотал его, словно он всю ночь вручную снаряды подавал. Так с ним призраки прошлого никогда раньше не обращались. Особенно ученица. Обычно она просто проходила мимо и таяла вдали, не удостаивая даже словом. А сегодня, на тебе, заговорила, ехидно и дерзко, как она умела при жизни. Самое поганое, она имела право говорить подобным образом. После своей смерти эта девочка стала чем-то вроде легенды среди тех, кто знал её живой. О ней рассказывали детям, ставили в пример. Им же, Вейдером, детей, разве что, пугали…

Он стремительно шёл по кораблю, продолжая размышлять о своём. Женщины! Как же сложно порой бывает с некоторыми из них. Ни один мужчина не способен с такой лёгкостью разрушить идеальные, тщательно выстроенные планы другого человека! Взять, хотя бы, покойную жёнушку. Дьявольский характер! Упрямая идеалистка, бескорыстная и до омерзения сентиментальная. Политик не должен быть таким, политик по определению существо прагматичное и хладнокровное, как змея. Она никогда его не слушала! Делала вид, что понимает, и оставалась себе на уме. А ведь именно он, только он один знал, что будет лучше для неё! Да и для всех остальных тоже. Но она не захотела. Хатт побери, почему, почему бы ей не быть счастливой?? Жена второго человека в Галактике, а со временем, несомненно, и Императрица. Как она могла бы сиять на торжествах рядом с ним, сверкая созданными специально для неё чёрными шипастыми доспехами! Как могла бы повелевать подданными – конечно, теми, кого он ей определит! Но она отказалась от счастья. И умерла, умерла назло ему, Вейдеру!