— Мне пора, — Николаев поднялся. — Спасибо, стало немного легче жить. Скажите, а что, правда нет сведений о том, какой ожидается конец света?
— Скорее всего, "Сеятель". Всегда есть предвестники, Сергей. Ну, некоторые особые события, или предметы. Как то число тридцать шесть. Мы всегда ищем известные предвестники. У них одна особенность: их все видят, вся команда. Может увидеть, если обратит внимание. На тех микрофильмах, которые я вам передал, собраны сведения о предвестниках для ста семидесяти известных сценариев конца света. Почитайте. Никакой мистики, только научный подход.
* * *
— Мы готовились к "Сеятелю", — добавил Николаев. — Тщательно. Ждали полнолуния, должны были появиться предвестники, а их не было. Полнолуние прошло — а мир остался. Ничего не случилось, понимаете?
— И что вы сделали?
— Просто жили дальше, — пожал плечами Николаев. — Ну представьте сами, лейтенант. Если вы точно знаете, что в любой день, в любой момент мир рухнет, и осталось всего несколько недель — что бы вы сделали? Если бы никто вам не верил?
— Умеете озадачить, — признал Смирнов. — Даже не знаю. Ну, жил бы дальше. А что, топиться что ли? Что будет, то будет, а надо оставаться человеком. Так считаю.
— Вот и мы так считаем, — согласился Николаев. — Мы просто жили. И делали то, что могли, для всех остальных людей.
* * *
— Я работу нашла, — торжественно объявила Мария вечером второго дня после того полнолуния, когда не состоялся конец света. — Вот так вот! Завидуйте! — и показала остальным "нос".
Дарья рассмеялась, держа Николаева за руку — вместе вышли встречать Марию.
— И что за работа? — поинтересовался Николаев.
— Психолог, — ответила Мария с довольным видом. — Успокаиваю, помогаю разобраться в себе, всё такое. Сегодня у меня первые два клиента, — она помахала в воздухе стопкой банкнот. — Учитесь, как надо! Маша умеет не только менять пелёнки и мыть пол.
— Здорово! — Дарья обрадовалась. — Я же говорила, что никакая ты не дура. Сама видишь, да?
— Вижу, — и Мария обняла её. — А теперь отпразднуем. Даша, ни слова! Я выпью ровно одну рюмочку. Так надо, чтобы удача осталась, надо "обмыть", пусть и маленько.
Дарья вздохнула.
— Хорошо, — согласилась она. — Но каждый день мы ловить удачу не будем, ясно? "Обмывай" так, чтобы не ушла!
* * *
— Я сегодня маму с папой видела, — неожиданно сообщила Мария вечером того же дня, после того, как обмыли её новую работу. — Представляешь? Уже все видели кого-то из родных. Ну, знакомых людей, живых или нет. Одна я такая везучая, никого не видела. Даже злилась — я что, на самом деле всеми обиженная? Почему всё не как у людей? А сегодня встретила их. Шла из этого центра психологической помощи, и увидела. В ресторане. Сидят за столиком, мрачные. Только мама иногда улыбается. И постарели оба, сразу увидела. Я даже думать не стала, сразу туда зашла.
…Они оба поднялись из-за столика, когда Мария сняла солнечные очки и кепку-бейсболку. Оглянулись, поднялись и замерли так, взяв друг друга за руку. Смотрели на неё и молчали.
— Мама, папа, — Мария старалась не расплакаться. — Не пугайтесь, ладно? Это я.
Они сели, молча — смотрели на неё, и слова не могли вымолвить. Мария протянула руку, положила её на стол перед родителями. Её мама решилась первой — прикоснулась, потом схватила… и разрыдалась. Отец Марии обнял супругу, прижал к себе, видно было — и ему хочется расплакаться. И не может.
— …Мы долго сидели, — Мария причёсывала волосы, глядя в зеркало, иногда ловила там взгляд Николаева. — Они всё поверить не могли. Рассказала им кое-что такое, что только я знать могла. Попросила, чтобы не делали тому трактористу ничего, чтобы тоже простили его. Хорошо поговорили, там мы с ними никогда не могли поговорить толком, всё у них были другие заботы, а Маша пусть сама по себе, не до неё.
— Что с ними стало? — поинтересовался Николаев, уже зная ответ.
— Что всегда, — улыбнулась Мария, — исчезли. Им стало лучше, я видела. На самом деле стало. И я поняла, — Мария закрыла глаза, — что они на самом деле меня любят. Всё ещё любят, и мёртвой не считают, — она придвинулась к Николаеву, уткнулась ему в плечо. Он ощутил, как горячая капля упала на кожу и потекла вниз.
— Всё хорошо, — Мария казалась спокойной, как никогда. — Это от радости. Здорово, да? Теперь я знаю, что меня и там на самом деле любят, и здесь.
Она всё-таки заплакала. Но Николаев просто прижал её к себе, осторожно, и дождался, когда слёзы уйдут.
* * *
Если бы не концы света и не странности "вырожденной реальности", Николаеву было бы проще представить, что он действительно куда-то уехал. И обратно — уже не вернуться. Фёдор с коллегами из других стран построил очень убедительную теорию. И всё там было более или менее объяснено, кроме зеркал и того места, куда все уходили.
Бартоломью учился. Учился с большим энтузиазмом. Первые два дня Мария и Дарья брали его с Фёдором на экскурсии по здешнему Томску. Американец, перенесшийся на пятьдесят лет вперёд, пребывал в состоянии эйфории, радовался всему с детской непосредственностью. Может, поэтому почти сразу же сдружился с Дарьей. И — он упорно учился обращаться с компьютерами, а Дарья оказалась очень спокойным и хорошим учителем.
Так и жили. Бартоломью учился говорить по-русски, остальные учили английский. Историю свою Бартоломью рассказал охотно. Он родом из квакерской семьи, но строгость нравов была не про него. Он с самого детства мечтал стать музыкантом, чему родители, мягко говоря, рады бы не были. В конечном счёте Бартоломью ушёл искать счастья в большой город. Работал, где мог; учился, лез из кожи — и не скатывался на дно. В день, когда попал под автомобиль, он воплотил свою мечту — впервые исполнил на флейте несколько им самим написанных пьес. Пусть слушателей было не слишком много, Бартоломью впервые понял и почувствовал, что такое — добиться того, о чём мечтал всю жизнь. Вся жизнь открывалась перед ним, и Солнце светило по-другому, и он шагнул на асфальт, не думая ни о чём, кроме нового концерта…
Теперь и он всегда тщательно смотрит по сторонам, прежде чем перейти дорогу.
Время шло, и миновал второй месяц, и снова не было конца света. Фёдор и его коллеги приободрились — по словам Фёдора, это благоприятный знак в том смысле, что меняется набор сценариев конца света. А это означает, что один из сценариев вычеркнут.
— Мы так однажды вычеркнули ядерную войну, — пояснил Фёдор. — Это был один из немногих сценариев, где ключевые точки разбросаны по всему миру. Одной команде было не силам отменить этот сценарий. Но вместе мы смогли, не допустили запуска ракет, и с тех пор не бывает ядерной войны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});