и место для ответного удара неподходящие. Сорвись Диего сейчас, и тем самым он развяжет коменданту руки, фактически отдаст гасиенду, себя и отца (ясное дело, дон Алехандро произвола военных терпеть не станет!) на расправу.
«О-о-о, — простонала моя крыса, подобострастно припадая на задние лапки и выразительно приподнимая хвост, — вожак!»
Я прицыкнула на распоясавшееся животное, чтобы её восхищение вожаком не мешало мне наблюдать за происходящим. Комендант, который безоговорочно поверил в полную никчёмность Диего, окончательно успокоился и поспешил откланяться, решительно вычеркнув молодого де Ла Вегу из всех списков подозреваемых.
От мощной волны облегчения, повеявшей от каждого обитателя гасиенды, меня чуть не сдуло на землю. Эй-эй, поосторожнее, не покалечьте маленькую крыску! И вообще, хочу к Диего на ручки, я соскучилась! Но на ручки меня брать не спешили, сначала шепнули Бернардо невразумительно: «Проследи за ним», а потом с видом умирающего лебедя направились в комнату. Хорошо хоть дон Алехандро, чьи тёплые ладони по-прежнему служили мне домиком, отправился следом за сыном. Правильно, дон, Ваш сынок заслужил хорошей нахлобучки за то, что заставил меня волноваться и переживать. Как он мог забыть, что крыски нежные и ранимые существа!
«И кого ты обманываешь? — фыркнула крысиная ипостась, подтверждая, что она и правда редкая крыса, во всех, подчёркиваю, во всех смыслах этого слова. — Ты хочешь стать парой человеку-лису».
Мало ли чего я хочу. Нужно уметь отличать мечты от реальности.
«Не твоё дело!» — огрызнулась я, стараясь не думать о том, что, похоже, допрыгалась до самого настоящего раздвоения личности. Или анекдота из серии: поругалась со своим внутренним голосом, теперь мы с ним не разговариваем.
Я уже совсем было собралась погрустить по поводу подкравшегося безумия, но тут Диего-таки взял меня на руки! Я моментально позабыла обо всех тревогах, наслаждаясь теплом и крепостью рук своего кабальеро, жадно впитывая не только носиком, кажется, каждой клеточкой своего тела присущий лишь Диего аромат: пряный, коричный, кружащий голову. Правда, сейчас я отчётливо ощущала солоноватый аромат смущения, резкие нотки сдерживаемого гнева и что-то неприятное, затхлое. Я не сразу поняла, что так пахнет предвкушение мести. Диего не простил коменданта, более того, его жажда мести с каждой секундой становится всё сильнее, я это по усиливающемуся запаху определила. Вот интересно, Диего уже придумал, что он сделает с комендантом? А что бы я сама сделала? Хм-м-м. Дождалась бы благоприятного момента и ударила в спину.
Я посмотрела на Диего, который в этот момент с видом опытного ветеринара осматривал мне мордочку, ушки и мял животик, и поняла: даже став Зорро, сеньор де Ла Вега останется благородным кабальеро и на подлость не пойдёт. А вот подшутить и выставить на посмешище своего обидчика — запросто, благо чувство юмора позволяет. Эх, как жаль, что ночью, когда сеньор Зорро в седле, я вынуждена отсиживаться в комнате, чтобы меня никто не увидел. Как было бы здорово отправиться на поиски приключений вместе с Диего! Да мне Ленка, расскажи я ей об этом, обзавидовалась бы! Хотя нет, Ленка мне завидовать не стала бы, но слушала бы с открытым ртом и горящими от восторга глазами.
Небеса, которые до этого, признаюсь честно, были довольно равнодушны к моим желаниям и надеждам, неожиданно услышали меня или, что вероятнее, решили в очередной раз изощрённо издевнуться. На ладони Диего, той самой, со шрамом, неожиданно проступил тёмно-синий узор, в причудливом переплетении линий которого наливался цветом контур орла. Не поняла, это ещё что за чертовщина?!
— Прости, отец, но меня срочно зовёт Бернардо, — Диего взмахнул рукой, демонстрируя проступивший узор, и самым наглым образом попытался стащить меня со своего плеча. Ага, щаз-з-з, я уже настроилась на приключения!
Поскольку красавчик нагло игнорировал мои желания, пришлось вцепиться в него всеми лапками и даже зубами прихватить, доказывая всю серьёзность моих намерений.
— Мне нужно идти, — Диего тряхнул меня, словно хозяйка половичок, и выразительно приподнял брови, мол, а не шла бы ты домой, Пенелопа. В отличие от супруги Одиссея, я не собиралась сидеть и ждать у моря погоды. Я хочу приключений, хочу гулять, мне осточертело торчать безвылазно в четырёх стенах!!!
— Там опасно, — наивно пытался достучаться до моего здравого смысла через инстинкт самосохранения Диего, при этом открывая потайной ход.
Тем более мне нет резона оставлять тебя одного, мало ли, что с тобой может случиться!
Я умоляюще запищала, благоразумно не отцепляя лапки от плеча упрямого кабальеро. Сущее безобразие, разве Диего не говорили, что спорить с девушками невежливо?! И глупо, так как всё равно проспоришь и будешь виноватым в случае провала.
— Ладно, чёрт с тобой, оставайся! — Диего раздражённо махнул рукой. — Но помни: если будешь мешаться и вредничать, подброшу солдатам! Пусть они с тобой мучаются.
Йес-с-с! Я благодарно ткнулась носом Диего в шею, защекотала усами, даже ушки фунтиком сложила, мол, смотри, какая я хорошая, просто замечательная, самая-самая лучшая, другой такой во всём мире нет. И это, кстати, сущая правда.
— Паразитка, — буркнул Диего, упрямо не глядя на меня и сохраняя насупленный вид, но я прекрасно знала, что это только маска. На меня не сердились, наоборот, мне были искренне рады. Ещё бы, какой парень откажется повыпендриваться перед девчонкой!
Глава 8
Диего, если это было необходимо, мог поспорить стремительностью действий с вышедшим на тропу войны индейцем. Вот и сейчас, получив вызов от Бернардо, с которым ещё в детстве под чутким маминым руководством был проведён обряд братания, Диего молниеносно переоделся, тщательно завернул азартно попискивающую крыску в шарф и повязал его на пояс, прикрыв зверюшку полой плаща. Медленно, основательно натянул маску и, наклонившись к крыске, деловито уточнил:
— Ровно?
Крыса окинула Диего цепким взглядом крошечных блестящих чёрных глазок и согласно кивнула.
Диего белозубо усмехнулся, проверил оружие, поправил шляпу и, отодвинув густые заросли дикого плюща, вышел из потайного хода в дышащий вечерней прохладой загон. Торнадо с приглушённым ржанием бросился навстречу Диего, но, не добежав пары шагов, замер, напряжённо принюхиваясь, сердито фыркая и роя копытом землю.
— Что такое? — насторожился Диего, привычным жестом опуская руку на эфес шпаги и напряженно прислушиваясь.
Конь опять сердито зафыркал, мотая головой.
— А-а-а, — Диего