Читать интересную книгу Записки морфа - Александр Сапегин

— Почему ты решил открыться?

— Потому, что ты мне не безразлична и меня терзают нехорошие предчувствия, что-то произойдёт в Москве. Я хочу, чтобы ты представляла расклад и знала, откуда растут ноги, тем более перед тобой не слепец, я вижу, как ко мне тянутся оперативники, многие из которых пришли к определённым выводам и смогли связать очевидное и невероятное, как и умники в белых халатах. Грядут большие разборки, под прицел попадут все, а что говорили древние мудрые римляне? Предупреждён, стал быть, вооружён.

— Ты всегда был немножечко странным, не от мира сего.

— А тебя, мой мотылёк, так и тянет на странных, сирых и убогих, как на горящую свечу.

— И не говори, и что я в тебе нашла?

— Хочешь, покажу?

— Ты же сладкое по праздникам обещал!

— Мало ли чего я в запале успел наобещать, — ответил я, целуя Любу в ключичную ямочку.

— Кто я такая, чтобы отказываться от бесплатного представления?

— И то правда, иди ко мне…

*****

— Долго вы… проверяли…, - сказал Боха, стоило нам возвратиться в пассажирский салон. — За два часа можно весь самолёт перебрать, нам лёту от силы час остался, я уже хотел на поиски идти, — тут он принюхался. — Ребятки, а от ваших проверок и ревизий детишки не родятся? Сексом на полмили несёт. Молчу…, - пискнул стрелок, уткнувшись взглядом в Любин кулак, сунутый ему под нос. Телок несмышлёный, что в голове, то и на языке, ничему его жизнь не учит, остаётся ждать момента, когда Надя обтешет кавалера и привьёт ему элементарные нормы этикета.

Я посмотрел на Тень, сладко спящую в кресле с опущенной спинкой. Справедливо рассудив, что в столице со сном могут быть напряги, она брала от жизни всё, до чего могла дотянуться, Боха же остался не просвещённым в особенностях спонтанных ревизий. Счастливый, сколько ему ещё предстоит узнать…

— Тень, просыпайся, — я коснулся плеча девушки.

— А? Что? — продирая глаза, спросила охотница. Насколько бы сонной она не была, но благодаря вбитым в подкорку инстинктам и наработанным рефлексам правая рука девушки сомкнулась на рукояти "Рокота", торчащей из набедренной кобуры.

— Ничего, — ответил я, — Разговор есть.

— Не хочу есть разговор, спать хочу. Бер, Багира, у меня лимон есть, дать зажевать?

— Оставь себе, с Бохой слопаете, — ответила Люба.

— Ну-ну, — Тень покосилась на нашего стрелка, — с ним наешься, а на вас смотреть противно. Фу, Багира, сделай морду попроще, а выглядишь словно кошка, обожравшаяся сметаны.

— Тень, помолчи, — осадил я напарницу.

— Что хотел, командир? — охолонилась Надежда.

— Короче, без соплежуйства, — начал я, — неспокойно мне, задница неприятно так свербит на неприятности, что хоть на стенку лезь. Так, ребятки, в Москве ни в коем случае не расслабляемся, крутим головой на триста шестьдесят градусов. Следим друг за другом, не поддаёмся на провокации.

— У тебя паранойя, командир, — сказал Боха, выслушав меня.

— Есть маленько, — не стал отнекиваться я, — но лучше перебдеть…

— Чем недобздеть, — закончил Боха, — понял, командир.

*****

Мои худшие опасения начали оправдываться с первого момента прибытия в первопрестольную. В столице нас не ждали. Оперативный дежурный центрального управления подозрительно долго косился на наши командировочные удостоверения и гору кофров, сваленных в углу дежурки, мотал головой, мечтая, чтобы посетители оказались призраками или миражами. Ему совсем не улыбалось на ночь глядя разбираться с канцелярскими накладками, но призраки оказались материальными объектами и не думали исчезать от света ламп и освобождать оперативника от нарождающейся головной боли. Замотанный жизнью и работой майор попросил сибирских гостей обождать несколько минут, пока он растусует файлы и сделает несколько звонков компетентным людям. Приехали…, называется. Майор вытурил нас за стеклянную перегородку и плотно присел на комм. Минут через пятнадцать, после очередного звонка и судорожного поиска информации в компьютерной базе данных, дежурный просветлел лицом. Нашлась пропажа! Виноватой была объявлена обычная человеческая безалаберность. Не знаю насчёт безалаберности, но меня насторожило то, что инициаторами командирования в Москву сибирских охотников выступили "ликвидаторы", а не оперативный отдел управления. С какой стати нами командуют чинуши из службы внутренней безопасности? Задумавшись, я пропускал мимо ушей объяснения словоохотливого майора. Оказывается, клерки в центральном управлении допустили пару досадных ошибок, их провинциальные коллеги побоялись уточнить и сделали дело по-своему, исходя из принципа, перекладывания "геморроя" на плечи и голову соседа. Команду охотников ожидали сутками позже.

Нас не ждали, а мы припёрлись. В управлении рады подмоге, но на данный момент группа усиления абсолютна бесполезна — она не вставлена в график, не представлена коллегам и группам поддержки, членам оперативного отряда не присвоены позывные и прочая, и прочая, и прочая. Чушь какая-то, я недоумённо переглянулся со своими бойцами, Багира пожала плечами, её тоже не радовали непонятки. Майор порол откровенную чушь, словно он ни разу не оперативник. Кто в здравом уме поверит, что заранее ожидаемая команда на сутки будет предоставлена сама себе и её никак не провели по бумагам?

Чтобы избавиться от прибывшего пополнения, майор сам распечатал и подписал бумаги на проживание. Так что товарищи офицеры, вот вам направление в гостиницу, в коей ждут вас двухместные номера для мальчиков и девочек, там сами разберётесь, куда кого. Отдыхайте, развлекайтесь, сходите в ресторан при гостинице. Не забудьте взять с собой удостоверения, ибо полицейские патрули имеют нехорошую привычку направлять нарушителей в комнаты с тремя стенами и одной решёткой и сидеть вам там до выяснения личности. Дело то нескорое и хлопотное в виду того, что по ночам добрые люди давят люлю, сопя в две дырочки, посему задержанные обживают шконки до утра. Доспехи лучше подержать в кофре — вы не на дежурстве, чай. Странные порядки в столице, а если йома или война? Ладно, со своим уставом в чужой монастырь не шастают. Оружие? Его можно и нужно носить с собой. Корочки есть у всех? Ну, раз так — освобождаем помещение, гостиница и ресторан за углом, заведения имеют отдельные спуски в комфортабельные бомбоубежища. За Станцию не переживайте, ибо родимая утюжит Америку, двигаясь привычным маршрутом, над Москвой создание инопланетного разума, будь он неладен, ожидается через восемнадцать часов. Приятно провести время. Желающие могут принять по чуть-чуть на грудь! Направление не забудьте, олухи.

Гостиница нам понравилась. Окна двухкомнатных номеров выходили на юг, открывая чудесный вид на парковую зону. В каждом номере был санузел с ванной и душевой кабинкой, спальная комната с двумя полуторными кроватями и что-то вроде гостиной или маленькой столовой, стены которой скрывали встроенную бытовую технику и минибар с прохладительными напитками, вместо гардеробной наличествовали шкафы-купе.

— Расселяться будем в следующем порядка, — скомандовал я, — Тень, Боха, вы в седьмой номер, Люба и я в девятый.

— Не поняла, — возмутилась Надежда, — я думала, что девочки направо, мальчики налево.

— Неправильно думала, — отбрил я. — Боха храпит! Моя тонкая душевная организация не вытерпит такой пытки, соответственно ваш командир будет постоянно не выспавшимся, — Боха картинно смутился, потупив взор. — Предпочитаю не высыпаться по другой, более приятной причине. — Люба хрюкнула в кулачок, Надя расплылась в улыбке до самых ушей и отвесила храпуну подзатыльник. — Возражения есть? Возражений нет! Приказ более не обсуждается! У кого какие предложения по организации вечернего досуга?

— Ресторан, — трудно от Бохи ожидать другого, наш раб желудка и здесь не изменил своим привычкам.

— Ресторан, — поддержала кавалера Тень.

— Ресторан, ужин при свечах! — потянуло на романтику Багиру.

— Большинство высказалось за ресторан, вечернюю программу утверждаю. Даю на чистку пёрышек пятнадцать…, - видя негативную реакцию женской половины, я исправился, — хорошо, уговорили — сорок минут. Форма одежды — гражданская парадная, всем предусмотреть огнестрел и холодное оружие. Для наведения марафету дамам выделяются апартаменты нумер семь, Боха и я ангажируем девятую лачугу. Чего стоим, кого ждем? Время пошло!

Десять тридцать вечера, отведённое время закончилось двадцать минут назад. Наши леди задерживаются, Боха придавил в холле диванчик, активно поклёвывая носом, сказывается разница в часовых поясах, у нас уже далеко за полночь. Где же девчонки запропастились? Парни с ресепшена уже начали косо посматривать на одиноких кавалеров. Когда градус моего терпения дошёл до точки закипания, раздалась звонкая трель, открылись двери лифта…