Читать интересную книгу Тайна заброшенной часовни - Ежи Брошкевич

— И то неизвестно, — вздохнула мама.

Поручик покачал головой.

— Жизнь вообще сложная штука, — ни того ни с сего сказал он. — Представьте: я уже украл фигурку, а Шустрый еще ничего не украл. Я был уже близок к отчаянию. К счастью, было сделано открытие…

— Магистром, — сурово напомнила поручику Альберт.

Поручик с уважением склонил голову.

— Магистр сделал новое открытие. Тогда я решил, что Шустрый — хотя ему не повезло со статуэткой, — вряд ли уедет из Черного Камня и будет ждать очередного удобного случая. Тут у меня вновь появилась надежда, которая значительно окрепла, когда в тот же самый день я понял, что могу рассчитывать на помощь лиц, уже напавших на след Шустрого.

— Каких лиц? На кого напавших? Каким образом? Когда? — страдальческим голосом спросил отец.

— Ну? — сказал поручик. — Кто первый напал на след? И когда?

— Пацулка! — крикнули хором Ика, Катажина и Влодек.

— В пятницу утром, — сказал Брошек.

Пацулка, похоже, не испытывал желания давать какие-либо разъяснения. В конце концов, он свое дело сделал — зачем еще мучиться, складывая слова?

Отец, однако, не на шутку рассердился.

— Если Пацулка немедленно не расскажет, на кого и как напал, — строго сказал отец, — я его поставлю в угол на горох.

— Эй! — обозлился Пацулка. — В доме и так почти не осталось гороха. Да и вообще, чего рассказывать? Сначала мне и в голову не пришло, что это он. Вроде бы ехал не сюда, а куда-то дальше, просто машина испортилась. Но потом я подумал: а сама ли она испортилась? Может, это его рук дело? А когда мы к нему пошли, я залез под машину и увидел, что со сцеплением у него все в порядке. Он только притворялся, что оно барахлит. Тут-то я и сообразил, что, наверно, фигурку украл он, а не Толстый… то есть пан поручик… И сказал Толстому… пану поручику… что мы знаем вора и пускай он и дальше крадет, а мы его схватим, когда он соберется уезжать, потому что воров надо ловить не с пустыми руками, а с вещественными доказательствами.

— Что он говорит?! — с отчаянием прошептал отец. — Какой Толстый? Какой вор? Какие вещественные доказательства?

— Ага, — вспомнил Пацулка, — он… эта бледная поганка… еще проколол шины автобуса. И прикинулся больным!

— Неужели кто-нибудь понял хоть одно слово из того, что это чудовище говорит? — завопил отец.

— Что тут непонятного? — дружным хором ответили ему. — Все ясно как Божий день.

После недолгих пререканий слово предоставили Брошеку, и он спокойно и вразумительно рассказал отцу, каким образом в субботу вечером вся пятерка пришла к выводу, что циничным преступником может быть только пан Адольф; и нитко иной.

— Тогда мы решили, — закончил Брошек, — то есть вчера вечером мы решили, что надо помешать ему скрыться. Окончательно мы убедились в его гнусных намерениях, когда увидели, как он крутится возле автобуса, и поняли, что ему на руку было устроить суматоху в Черном Камне; короче, он проколол шины, а потом притворился больным, чтобы обеспечить себе свободу и одиночество на целый вечер. К тому времени Пацулка уже сговорился с паном поручиком, который ту ночь провел в Соколице у капрала Стасюрека…

— …и наконец привел себя в человеческий вид, — ехидно вставила Ика.

— Простите, — вспылил поручик, — я вынужден был перед приездом в Черный Камень изменить свой облик. И так магистр Потомок чуть меня не узнал — я бывал у них в музее после ограбления. К счастью, уверенности у него не было…

— Ну а нам, — вмешалась Ика, — было поручено во время сборов наших новых знакомых в дорогу выкрасть собачку панны Эвиты.

— Вот какие у вас методы! — вздохнул отец.

— О Боже, — рассердилась Альберт. — А как иначе мы бы смогли заглянуть в багажник? Ика выкрала Чаруся, а Пацулка залез под машину и стал скулить, как щенок. Таким образом пан Адольф был захвачен врасплох, а в самый драматический момент появился предупрежденный Пацулкой пан поручик и буквально вырвал «Долецека» у мальчиков из рук. Потому что Влодек очень крепко его держал, — с нескрываемым восхищением добавила она.

— А Брошека, что ли, там не было? — не выдержала Ика.

— Возможно, когда-нибудь… — вздохнул отец, — возможно, когда-нибудь я что-нибудь пойму. Очень уж все это сложно.

— А жизнь разве проста, пан доцент? — спросил поручик.

Отец расплылся в улыбке: его впервые назвали паном доцентом. А пан магистр, заявив, что без его помощи пан доцент ничего не поймет, отвел отца в сторонку и принялся рассказывать ему все с самого начала, что очень рассмешило остальных. Один Пацулка с удовлетворением наблюдал за этой сценой, поскольку был обижен на Икиного отца, отнесшегося к его разъяснениям без должного уважения.

Мама, разумеется, пригласила поручика и магистра к обеду, каковое предложение было с энтузиазмом принято, и сама взялась за работу. Она справедливо сочла, что ребята заслужили отдых, и улучила минутку, когда никто на нее не смотрел, чтобы всех по очереди нежно поцеловать.

Поручик с ребятами вышли из дома, чтобы до обеда немного позагорать, а потом побежали на реку купаться. Вода была еще холодноватая, но уже чистая; пятиминутное купание прекрасно повлияло на аппетит.

Наконец мать позвала всех к столу, что, кажется, спасло ее мужа, поскольку пан магистр все еще излагал пану доценту ход недавних событий, отчего у отца уже был весьма бледнй вид.

— Хе-хе, — пробормотал мстительный Пацулка.

Но этого ему показалось мало. За десертом, когда отец вновь обрел способность наслаждаться жизнью, он решительно потребовал:

— А теперь анекдот!

Отец в панике выскочил из-за стола, однако ему не дали убежать. Мама, правда, помалкивала, зато остальные единогласно заявили, что он обязан выплатить ежедневную дань.

Пацулка затаился и ждал.

Отец после долгих раздумий выбрал «дорогого товарища». Все дружно закричали, что этот анекдот им неизвестен. Отец оживился, заулыбался и с воодушевлением начал рассказывать анекдот.

Когда он приблизился к эффектной концовке и уже собирался произнести: «Дорогой товарищ! Я страшно не люблю…» — и так далее, Пацулка посчитал, что пришло время для страшной мести.

Он встал и отчетливо проговорил:

— Дорогой товарищ! Я страшно не люблю бородатых анекдотов! — И скромно уселся на место.

Следует отдать отцу должное: он смеялся громче и дольше всех и даже заявил, что Пацулка — великий человек, и что ему первому он прочтет свою работу. Пацулка слегко побледнел.

Облегченно вздохнул он лишь после того, как отец объявил, что передумал и исполнит свое обещание только если Пацулка впутается в очередную уголовную историю.

«Об этом и речи не может быть, — подумал Пацулка. — С меня довольно. Пока…» Остальные, вероятно, подумали примерно то же самое.

А потом всей компанией отправились на реку. И было очень тихо, очень солнечно и вообще очень здорово.

1

Ясным и великолепным (англ.).

2

Очаровательная (англ.).

3

Чепуха (англ.).

4

Глупые дети (англ.).

5

О, дорогой (англ.).

6

Осел (англ.).

7

Совершенно верно (англ.).

8

Потрясающе! Не так ли? (англ.)

9

Совершенно верно! Точно! (англ.)

10

Чему быть, того не миновать (англ.).

11

Это очень важно. Не так ли? (англ.)

12

Великий человек (англ.)

13

Не валяйте дурака (англ.).

14

Никифор Криницкий (1895–1966) — народный художник.

15

Возможно (англ.).

16

Спятил? (англ.)

17

Великолепно! (англ.)

18

Бедный магистр (англ.)