«Кто, если не ты? Я же своего перса хорошо прокачал. Вон как ты через уровни скакнула. И жаловаться тебе грех!»
- Это еще почему? Я что не люди? – Вот даже обидно стало.
«Сейчас не люди, конечно. – хохотнул бог. – Но ничто человеческое не чуждо и ашассам. Да ты мне всем обязана! Жизнью, женихом богатым, я даже виверну для тебя не пожалел!».
Так-то так. Только Квава пока сомнительный бонус.
«А вот это ты зря! Виверны многими полезными качествами обладают. Пригодится в хозяйстве».
- Ладно, уговорил. Беру! – хмыкнула я. – Подозрениями своими поделишься, или мне опять вслепую на конкурс идти?
«Поделюсь. Чего уж там. Только я и сам пока мало знаю. Слишком мало времени было. Злоумышленник точно связан со жрецами, но не близко. Ему доверяют, он знает немало секретов и грязных секретиков духовенства, умело их использует себе во благо. Но, ты сама понимаешь, Нинка, со жрецами так или иначе половина Ашшура связана, и каждый может попасть под подозрение. Есть еще кое-что. Наш преступник или сам довольно сильный ментальный маг или имеет такового в личном доступе».
- Руны подчинения… - выдохнула я.
«Именно. Прости, что заставлю тебя еще раз пережить страшные моменты, но мне бы хотелось показать тебе кое-что».
В голове вдруг одна за другой стали вспыхивать картины. Вот я трогаю яйцо виверны. Рядом со мной стоят смотрители, они не смотрят на меня. Их внимание приковано к секторам, где работают с животными. Вдруг на шее одного из них ярко вспыхивает руна, потом у другого, третьего… Боже! Никто ничего не замечает. Я направляюсь к Кайлу, обнимаю его, и Арборей обнимает меня в ответ.
В этот самый момент исчезают магические щиты. Значит, дело не в Ирилле. Мунг несется прямо на нее. Его глаза наливаются кровью. Животное жаждет наказать мучительницу, отомстить за боль, но на мощной шее, видимая даже сквозь стремительно отрастающую шерсть появляется руна. Мунг останавливается, трясет головой, делая попытку сбросить навязанные мысли, но проигрывает. Бык меняет направление и уже бежит на меня, по дороге отбрасывая Улиту Марси. Картинка гаснет, а я тяжело дышу и дрожу так, словно на самом деле только что еще раз пережила нападение.
- Менталист в Академии? – голос охрип и не сушался.
«По всей видимости, да» - подтвердил Камак.
- Жрец? – спросила я лишь затем, чтобы отмести лишнюю кандидатуру. А подозрения были и у меня. Серьезные. Очень.
«Окмерона проверили. Дряной мужичонка, мысли грязные, но к ментальным внушениям отношения не имеет».
Вот и все. Надежды больше нет. Круг сузился.
«Нина, мне пора. Третий конкурс отбора будет. Оракул возвестит об этом завтра. Зеркало в пещере предков – ловушка, но ее не используют без надобности. Вот и посмотрим, кто поймается в сети. Будь осторожна и держись ближе к Арборею и виверне. Они сумеют тебя защитить».
Камак ушел. Я это почувствовала. Не зря ментальная магия многие поколения оставалась отличительной чертой Хассеров, хотя те и держали этот факт в строжайшем секрете. Бедный Рей Лигейрос столько лет пытался развить в дочке магию огня, а в ней дремало до срока совсем иное. Нинель – добрая девочка и никому не причиняла зла. Возможно, просто не успела, но о ее невиновности я знала наверняка. А вот о ректоре этого сказать не могла.
Дядя. Вот с кем мне предстояло встретиться! И как можно скорее.
- Ну, иди-иди уже к ней, чудо желтоглазое! – услышала я заботливый голос Марты. – Только не грохочи там! Спит наша голубка, намаялась за день. Разбудишь еще. А я тебе на полу две перинки расстелю. Сейчас Лия их живо принесет из чулана.
- У-у-у! – попыталась возразить Квава. Виверна чувствовала, что я не сплю, а просто прикрыла глаза, но служанки, в отличие от меня, ее не понимали.
Возня продолжалась минуты три, потом Марта прошептала:
- Ложись уже, божье создание! Лия, гаси светильники.
Свет потух. Дверь закрылась, и все стихло. Какое-то время я просто лежала и присушивалась к каждому шороху. Рядом с кроватью пыхтела виверна. И, пожалуй, больше никаких посторонних звуков. Камак предупредил, чтобы без Кайла и Квавы не совалась никуда. Ну, так я и не собиралась. Недодракошка точно лишней не будет. Вряд ли из нее мощная защита, но сейчас и у меня силы нешуточные. Магия женщин Хассеров всегда была сильнее, чем у мужчин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Ну, что, Квава, ты готова к приключениям? – тихо прошептала я, когда убедилась, что Марта и Лия крепко спят.
- У-у-у! – едва слышно, но утвердительно, отозвалась виверна.
- Тогда вперед!
Соскочив с кровати, послала ментальный зов, который использовал род матери Нинель. Я не знала этой женщины, но ее любили те, кто стал мне дорог: Рей и Нинель. Слишком долго на жене шиена Лигейроса висело клеймо самоубийцы. Пора положить этому конец.
По коридорам Академии пробирались короткими перебежками. Виверна проявляла чудеса сноровки. От прежнего неуклюжего малыша не осталось и следа, дракон не отставал, не мешал и издавал звуков намного меньше, чем я.
До башни добрались без приключений. С опаской поднималась по витой лестнице на самый верх. Рядом пыхтела виверна, клацая когтями по каменным ступеням. Я обходила это место стороной. Интуитивно опасалась, хоть и не помнила всего случившегося. Нина Королева не бывала здесь никогда, но не Нинель Лигейрос. Девушка пришла сюда за ответами в тот самый день, который стал для нее последним.
Его увидела сразу. Он стоял, опершись на каменный парапет башни, а ночной ветер развевал полы длинного, черного плаща. Прямо, как в триллерах моего мира. Не хватало лишь тревожной музыки за кадром.
- У-у-у! – сообщила о нашем прибытии из-за моей спины Квава, но я точно знала, что ректор меня почувствовал давно.
Хассер не обернулся. Лишь еще сильнее выпрямился, расправив плечи. Я молчала, и он заговорил первым:
- Значит, все вспомнила. – Это был не вопрос – утверждение.
- Да, - не стала спорить.
- Я знал, что этот день настанет. Ждал и боялся. – Его голос охрип.
- Сейчас ночь, - заметила я. – А если боялся, значит было чего.
- Да, ты не глупышка Нинель. Магия без мудрости и жизненного опыта не дорого стоит, но может причинить немало бед.
- Зря ты так думаешь. Я и Нинель – одно целое. Она живет во мне, и Лигейрос это сразу понял.
- Рей всегда был мудрым, но в отношении Норы и Нинель очень часто оставался слеп. Любовь застилала ему глаза, - вздохнул Хассер.
- И поэтому ты решил их ему раскрыть, убив всех, кто был ему дорог? – ухмыльнулась я, а виверна, чувствуя мой настрой, угрожающе заурчала рядом.
- Я не убивал никого, хотя и выглядели смерти странно. Скажи, память Нинель вернулась полностью?
- Да. Как будто…
- Что последнее видела девушка?
Я напряглась. Нинель Лигейрос ощутила свой ментальный дар на утро, после жаркой и страстной ночи с Дейвом Агейро. В то же утро блондин благополучно забыл девушку. Точнее, не забыл, нет. Он сделал все, чтобы ее жизнь в Академии стала невыносимой. Но хотела ли шиена умереть? Нет! Она хотела жить, ощущая внутри новые, растущие с каждым часом, возможности.
Ее удивил тот факт, что магия огня совсем не подчинялась, а ментальный дар лип и ластился, как кошка. А потом… Потом Нинель вспомнила о дневнике матери, который нашла в странном тайнике перед самым отъездом в Академию. Разбирать мелкий почерк, листая ветхие страницы, ей тогда не хотелось, и она просто сунула тетрадь в один из сундуков. Сейчас, шиене не терпелось узнать о своих новых возможностях, хотелось вернуть любимого. Она надеялась отыскать в записях матери ответы.
Но, чем дальше читала Нинель, тем страшнее ей становилось. Рей Лигейрос стал первым мужчиной Норы, но полюбить она его так и не смогла, хотя уважала и ценила, была верной женой, но не проявляла особого интереса к делам. Впрочем, мать Нинель ни к чему особого интереса не проявляла. После консуммации брака в ней проснулся ментальный дар. Достаточно сильный. Но разве стала Нора учиться управлять им? Разве оценила подарок судьбы? Нет. Она плыла по течению и использовала свои возможности только на бытовом уровне, что неимоверно раздражало ее брата – Серпия Хассера.