Теразан ударила второй раз. Черная трещина рассекла плато, на котором возвышался Храм Земли, и отрезала безрассудного защитника от остальных смертных.
Повелительница стихии распростерла руки. Повинуясь ее приказу, раскол стал расширяться. Еще мгновение и весь Храм, со всеми шаманами, обрушится в зияющую пропасть обрыва.
Еще мгновение.
* * *
Аггра мчалась впереди него по узким коридорам, петляющим внутри скалы, в которой Культ Сумеречного Молота вырубил временную базу. Лидеры Культа определенно питали слабость к горным крепостям, решил Тралл, едва поспевая за Аггрой.
— Ты злишься, — сказал Тралл. — Почему?
— И ты еще спрашиваешь? — бросила она, не оборачиваясь. Ее голосом можно было резать камни.
Женщины. Как же с ними бывает сложно.
Все так же стремительно, не сбавляя хода, они вынырнули из узких туннелей на естественную каменную террасу снаружи Храма Земли. Крутые каменные ступени, вырубленные над пропастью, резко уводили вниз. Культ создавал эту внешнюю лестницу для экстренных случаев, сами шаманы редко ею пользовались, по понятным Траллу причинам.
На краю террасы Аггра остановилась. Не лучшее место, как для спуска, так и для разговора с разъяренной женщиной, но выбора у Тралла не было. Он поглядел под ноги — земля казалась неправдоподобно далекой. Но высота была меньшим, чего им с Аггрой стоило опасаться, поначалу он даже не поверил собственным глазам. По видимому, никто из Служителей Земли не успел объяснить неожиданно прибывшему из Хиджала верховному друиду правила поведения в каменном царстве великанов. А именно Малфуриона Тралл различил перед Каменной матерью Теразан.
— Аггра! Стой!
В тот же момент стоявшая возле стен Храма Земли Теразан ударила в ладони. Невообразимый грохот оглушил их.
Он успел схватиться за протянутую Аггрой руку и прильнул к Храму Земли. Широко расставив ноги для устойчивости и вцепившись руками в подходящие для этого выступы, Аггра всем телом прижималась к скале.
Тралл понимал, что Малфурион привык сражаться с прислужниками Древних Богов. Все, чего Служители Земли добились в Подземье, меркло в сравнении с достижениями Защитников Хиджала, это была правда. Как и то, что Тралл верил в то, что говорил Лортуне и остальным Служителям Земли, значимые победы достигаются не только на Огненной Передовой Хиджала.
Он никогда не пробовал обращаться к стихиям вот так, над пропастью, цепляясь за дрожащую скалу, но все когда-нибудь приходится делать впервые, правда? Возможно, он сможет выиграть хоть какое-то время, и кто-нибудь из Служителей Земли успеет остановить Малфуриона там, внизу, прежде чем все зайдет слишком далеко. Одной рукой из кожаного мешочка, закрепленного на поясе, Тралл вытащил горсть сушеных трав и растер их пальцами, позволив ветру унести большую их часть.
Камень под ногами протяжно и скорбно стонал, как старая несмазанная лодка, некстати попавшая в шторм. Да хранят его предки.
Испуганное лицо шаманки стало последним, что он увидел. Тралл закрыл глаза и обратился к духам земли.
Это заняло больше времени, чем ритуал в более спокойной и безопасной обстановке. Тралл ощутил ярость Матери Скалы, обиду и растерянность каменных великанов рядом с ней. Малфурион пылал праведным гневом, он собирался в одиночку атаковать Теразан, отвлекая внимание ее свиты. Служители Земли с другой стороны обрыва с переменным успехом справлялись с паническим страхом.
Тралл обратился к каменной матери с видением из прошлого, первым, что пришло ему на ум, — верховный друид Малфурион под сенью Великого Древа Нордрассил вместе с волшебницей из Терамора и Тралл рядом с ними. Это были старые воспоминания, почти далекие, они были молоды и полны надежд, многим позже эти достижения стали великими праздниками для всего Азерота. Волшебница улыбалась друиду и Траллу, они вместе отстояли Великое Древо при нападении демона Архимонда, и голубые огоньки ночных эльфов сыпались с небес, наполняя воздух сказочным сиянием. Болезненные для Тралла воспоминания, но он скрыл это от Теразан, сосредоточившись на образе Малфуриона в своих видениях, образе героя и спасителя и своего друга.
Терезан узнала его, она с негодованием рассказала ему об огненном дожде, которым их встретили смертные. В назидание повторила сцены с травлей культистов, не оправдавших ее ожиданий. Заслуги Малфуриона в Хиджале пришлись бы по вкусу Терезан с ее ненавистью к лорду огня, но Тралл не был на Огненной Передовой, а он мог опираться лишь на собственные воспоминания при подобном общении с Лейтенантом Древних Богов.
Гнев верховного друида утих, должно быть, Мулн Гнев Земли, наконец, добрался до Малфуриона. Тралл показал Теразан их с Аггрой успехи по поиску самого крупного из уцелевших осколков Столпа Мира, рассказал о своих ранах, как бы извиняясь, что он не пришел к Каменному Трону раньше, и ей пришлось самой идти к Храму Земли.
Теразан хотела ответить, рассказать ему о чем-то важном, он ощущал ее нерешительность и волнение, связанное с необходимостью общаться лишь статичными образами. Но не успела.
Боль невероятной силы овладела сознанием Теразан. И Тралла тоже, он не успел разорвать объединяющую их связь. Он не ожидал подобного. Перед глазами потемнело.
Волны черной ненависти захлестнули земли Азерота. Стихия Земли отвечала взбешенному Аспекту разрушениями и новой волной землетрясений. Что могло вызывать столь сильный приступ ненависти, граничащий с безумством у Разрушителя Миров? Или кто?…
Слишком много боли. Даже переданная Траллу через сознание Теразан, она не ослабевала, и этого было слишком много для обычного смертного. Но перед тем как болевой шок настиг своего пика, Тралл с изумлением услышал голос, без сомнения принадлежавший Теразан.
… «Хочешь помочь? Раздели со мной эту боль».
Тралл лишился сознания.
* * *
Когда Тралл вновь открыл глаза, то увидел каменные стены лазарета, переливающиеся при свете факелов рудоносными жилами. Горящих факелов было много, гораздо больше, чем в прошлый раз при его визите к верховной жрице. Тралл знал, причину подобной расточительности.
— Привет Малфурион, — прошептал он.
— Привет Тралл, — услышал он в ответ.
Тралл не мог даже проследить взглядом, откуда доносился голос. Казалось, каждая кость в его теле сломана, а сухожилия горели, будто облитые расправленным металлом. Тралл не мог представить, каково пришлось Теразан, его страдания были лишь отголосками ощущений каменной матери.
«Раздели со мной эту боль».
Обращалась ли Теразан к нему? А если нет, то чей разговор он так внезапно подслушал? Кто мог вынести боль подобную той, что она испытывала со дня Катаклизма?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});