Кейт уныло спустилась по лестнице. Круглолицая горничная подметала коридор. Девушка весело улыбнулась и помахала Кейт рукой.
— Arrivederci, синьорина! — крикнула она, сверкая белозубой улыбкой.
Кейт вяло улыбнулась в ответ. Она открыла сумочку и вытащила несколько изрядно помятых лир. Девушка рассыпалась в благодарностях, еще раз улыбнулась и вернулась к прерванной уборке, беззаботно напевая себе под нос. Кейт хмуро глянула на нее. Через несколько лет эта девица раздастся и превратится в неряшливую толстуху. Но пока она молода и привлекательна, и в ее смуглой круглой мордашке нет ничего загадочного. Кейт была благодарна горничной уже за одно это.
С Джонни дело обстояло несколько иначе. Выглядел он просто ужасно. Помятое лицо, затуманенные глаза. Отросшая за ночь щетина привлекательности ему не прибавляла. Джонни смотрел на Кейт взглядом, полным раскаяния.
— Кейт, старушка, не сердитесь, я действительно попал в беду. Ох, проклятый Чезаре! Не человек, а сущий дьявол. Так меня провести!
— С машиной все в порядке? — коротко осведомилась Кейт.
— Да, как новенькая. Этот парень сказал, что виноваты свечи. Пока он с ними возился, Чезаре предложил мне выпить, и вот, пожалуйста… Это просто жидкий огонь! — Джонни содрогнулся. — Боже, как мне плохо!
— Я думаю, нам лучше расплатиться и уйти отсюда.
На лице толстого хозяина гуляла легкая улыбка, глаза-маслины весело поблескивали. И только. Ничего таинственного или тем более угрожающего в его лице не было.
Джонни неуверенно встал.
— Quanto debbo? — вопросил он. Хозяин лаконично ответил. — Бог мой, и это за одну ночь в такой дыре?! Кстати, Кейт, вы тоже выглядите не лучшим образом. Вам удалось хоть немного поспать?
— Совсем немного. В те редкие минуты, когда мне не досаждали. Спросите, сколько здесь живет народу.
Джонни, занятый сортировкой скомканных купюр, безразлично перевел ее вопрос.
— Он говорит, что только он, да его жена. Горничная вечером уходит домой.
Толстяк продолжал что-то говорить, жестикулируя и весело ухмыляясь.
— А еще коза, козленок и две или три кошки. В это время года дела идут неважно. Если вам показалось, что вокруг шляются какие-то люди, мой ангел, то это, должно быть, были призраки.
— Наверное, — буркнула Кейт. Во всяком случае один призрак там был совершенно точно.
Голоса и темнота… темнота и голоса… Но вот что странно — призраки с удивительной настойчивостью твердили об алмазах. Были события прошедшей ночи реальностью или всему виной ее разыгравшееся воображение, Кейт не сомневалась, что попала в точку. Потрепанная кукла Франчески служила контейнером, а девочка, сама того не подозревая, являлась курьером контрабандистов. Это многое объясняет. Но если все так и обстоит и алмазы исчезли, то Франческе угрожает опасность.
Надо действовать. Но полагаться на это жалкое подобие самоуверенного Джонни Ламберта нельзя. Он ненадежен и не способен увидеть дальше собственного носа.
— Пойдемте, — Кейт нетерпеливо дернула Джонни за рукав.
Они вышли на улицу.
— Мы возвращаемся в Рим и забываем о существовании Торлини?
— Да.
— Хорошо. Надо бы раздобыть пару таблеток от похмелья. Господи, каким же дураком я себя выставил! Простите, Кейт, я очень виноват перед вами.
Кейт не обратила на его извинения ни малейшего внимания. Но следующие слова заставили ее насторожиться.
— На самом деле я все-таки сделал прошлой ночью одно открытие. Этот толстяк знает Торлини. Он утверждает, что у них нет детей. Так что это, наверное, не те Торлини. Флорентийскую ветвь я уже проверил. Мы зашли в тупик. Если ребенок вообще существовал. При всем моем к вам уважении, милая моя Кейт, я в этом сильно сомневаюсь.
Позже, когда "рено" занял свое место в транспортном потоке, двигавшемся в сторону Рима, Джонни спросил, искоса поглядывая на Кейт.
— Что вы собираетесь делать теперь?
— Вернусь в отель и приму горячую ванну.
— Я имею в виду потом.
— Я еще не решила.
Первым делом Кейт собиралась узнать, нет ли для нее писем. Она испытывала странную уверенность, что таинственным телефонным звонком дело не закончится. Но сообщать об этом Джонни она не собиралась. Очень странно, что миссис Дикс выбрала для столь тонкой и дипломатичной работы такого растяпу, — если, конечно, она не сделала это намеренно.
— Ну а я пас. Возвращаюсь в Англию. Мне уже доводилось иметь дело с таким вещами. Иголка в стоге сена. Если, конечно, эта иголка существует вообще. Вам лучше поехать со мной.
— Я так не думаю.
Кейт предстояло решить, где следует искать эту неуловимую иголку: здесь, в Италии, или же в Сомерсете, как посоветовал ей призрак Люсиана. Но прежде всего следует выяснить, не случилось ли чего за ночь, которую она не по своей воле провела за городом. Ее неисправимый оптимизм брал свое. Она не позволит себя запугать.
— Я отвезу вас в отель и отправлюсь в авиакассы, — сказал Джонни. — Позвольте мне забронировать место и для вас.
— Нет. Пока нет. Сначала мне следует все обдумать.
— Вот и займитесь этим в горячей ванне. Я позвоню вам через часок.
— Вы очень любезны, Джонни, но, кажется, наши совместные экскурсии преследует злой рок. Думаю, нам пора расстаться.
— Честно говоря, Кейт, по-моему, вам не следует оставаться в Риме одной. Вы слишком привлекательны.
Кейт рассмеялась, стараясь не встречаться взглядом с несколько затуманенными, но тем не менее полными искреннего беспокойства глазами Джонни.
— Джонни, если я отправлюсь с вами, то наш самолет приковыляет в лондонский аэропорт на одном двигателе.
Джонни обиженно насупился. Шутка ему не понравилась.
— Что за нелепая чепуха! Я все же позвоню вам; может, вы передумаете.
* * *
Портье, сидевший за конторкой отеля "Романо", встретил Кейт ослепительной улыбкой. Темные глаза смотрели на нее с задумчивым одобрением, словно их обладатель прикидывал, где она провела эту ночь.
— Вам нравится Рим, синьорина? Вы загадали желание у фонтана Треви?
— Еще нет.
— Но вы непременно должны бросить монетку в этот фонтан, синьорина.
И какое желание загадать, спросила себя Кейт. Ответ был очевиден — Франческа. Кейт внезапно почувствовала себя абсолютно беспомощной, ее страшила стоящая перед ней задача. Одна, совсем одна. Бестолковый Джонни, конечно же, не в счет.
— Скажите, — осторожно поинтересовалась она, — часто из Тибра вылавливают утопленников?
Клерк вздрогнул, веселая улыбка медленно сползла с его лица.
— Случается, синьорина. Слишком много vino, слишком много уставших от жизни. — Он растерянно пожал плечами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});