Свет вырвался наружу и лизнул меня, сжимая в тугой, твердый кулак. Боль опалила мой разум, разрывая меня на части, будто моя душа была тканью, и она распутывалась нить за нитью. Я позволила причинить себе боль и растворилась в этом, отказавшись от всего, от всех моих воспоминаний, всех моих страхов и всех моих мечтаний.
***
СОЛНЦЕ согревало мне лицо. Такое жаркое приветливое солнце. Передо мной лежал неглубокий пруд глубиной всего по щиколотку, драгоценный камень, заключенный в зеленые руки гордых кипарисов. Маленькие рыбки носились в прозрачной воде, золотые и белые искорки на фоне бирюзового дна. Посреди пруда возвышался павильон из розового камня с куполообразной крышей, без стен, только с четырьмя арками. Изящная мозаика из цветных плиток покрывала потолок, изображая солнце, планеты и звезды, словно по нему был расстелен персидский ковер невероятной красоты. Темноволосая женщина сидела на ступеньках павильона, опустив ноги в воду, ее кроваво-красное платье плавало на поверхности пруда. Она поманила меня.
Я ступила в пруд и направилась к ней. Бирюзовые камни были гладкими под моими ногами. Мое белое платье плыло, кружась в воде.
Женщина похлопала по ступеньке рядом с собой. Моя тетя была такой красивой.
Я села. Она потянулась к моим волосам. Они снова были длинными, такими, какими мне нравилось их носить. Она провела руками по каштановым прядям, достала черепаховый гребень и аккуратно расчесала их.
Я увидела наше отражение в воде. У девушки в белом платье было мое лицо, но она казалась такой молодой и хорошенькой. Мягкой, словно она никогда не вскрывала другого человека своим клинком и не пускала кровь на песок ям. Кто-то нанес золотой мазок на мои веки. Кто-то обвел мои глаза черным. Кто-то надел мне на шею изящную золотую цепочку с красным камнем, полным огня.
Неужели это я?
Тетя воткнула белый цветок в мои волосы.
— Это то, кем ты должна была стать, — сказала она. — Принцессой Шинара. Не дворняжкой без семьи. Не какой-то мужской охотничьей собакой. Не тем бессмысленным оружием, которое я видела в твоих воспоминаниях. Ты не знала об этом, твой отец скрывал это от тебя, но это твое.
— Так вот как они выглядели? Водяной сад?
— Да.
Я могла бы остаться здесь навсегда. Здесь было так спокойно.
— Это было мое любимое место. Я хотела привести сюда своих дочерей так, как моя мама привела меня, — сказала тетя, ее темные глаза были мягкими, как бархат. — Война разрушила все, что ты видишь, и у меня никогда не было дочерей. Он восстановил сады, но они были уже не те. Они никогда не будут прежними. Теперь все исчезло. Великолепие Шинара превратилось в прах. Мы все, что осталось.
— Я не хочу, чтобы это исчезало.
— По другому никак, — сказала она. — Они живут только в моем сердце. Теперь будут жить и в твоем.
Я повернулась, чтобы взглянуть на нее. Павильон исчез. Я сидела в комнате. Прозрачные красные занавески закрывали мне обзор, и в просвете за ними я увидела решетчатый балкон. Липкая темная лужа медленно растекалась по полу, медленно приближаясь к моим ногам. Я видела слишком много точно таких луж. Меня поразил запах, горячий и металлический. Откуда-то из-за завесы красной занавески донесся ужасный хрустящий звук.
— Что там?
— Ты хотела поделиться, — сказала тетя. — Ты показала мне свое, я покажу тебе свое.
Я отодвинула занавеску в сторону. Тошнотворный, чавкающий звук стал громче.
Я отодвинула последнюю занавеску. Кровать, усыпанная детскими игрушками и разноцветными подушками. Что-то уставилось на меня с пола. Безволосый, серый, ужасный, с огромными совиными глазами и окровавленными зубами. Он сжимал передними конечностями обезглавленный труп ребенка. Он смотрел на меня и жевал.
— Вот так умер твой дядя, — сказала тетя. — А также еще две твои тети.
Я рванула вперед. Тварь завизжала, увлекая за собой тело ребенка. Я погналась за ней. Мне надо было ее убить.
— Они пришли из-за моря, — сказала Эрра. — Ты не найдешь их названия ни на одном камне. Мы уничтожили их и память о них. Мы стерли их с лица земли. Они нападали на королевства, как чума, принося свою магию и творения, подобные тому существу, которое ты слишком усердно пыталась убить.
Если я только смогу поймать его, я расколю его череп, как грецкий орех.
— Нас предали наши соседи. Мы ушли, чтобы заключить союз. Когда мы вернулись, во дворце Шинар было тихо. Мы нашли только наполовину съеденные трупы.
Существо метнулось к тете. Она посмотрела на него, и его кости сломались, большой свод черепа прогнулся внутрь, словно его растоптали.
— Выгляни наружу, — сказала она.
Я вышла на балкон. Передо мной развернулась огромная равнина. На меня бросилась армия. Косматые, огромные, облаченные в броню мамонты; странные звери с полосатыми задними конечностями, головами, слишком большими для тела, челюстями, полными огромных гиеновых зубов; существа, для которых у меня не было названия; и люди в доспехах. Я оглянулась. Темная комната исчезла. Тетя вышла на поле перед своим войском. На ней были кровавые доспехи. Ее распущенные волосы развевались на ветру. Позади нее хрустнули туго натянутые изумрудные штандарты. Она бросилась бежать, сначала медленно, затем набирая скорость. Войско позади нее перешло в атаку. Справа мужчина в кровавых доспехах на белом коне поднял копье и закричал. Его конь встал на дыбы, и я увидела его лицо, невероятно красивое и светящееся магией. Отец…
Тетя бросилась через поле, магия обвивала ее.
Первая линия противника была почти у нее.
Эрра открыла рот. Из нее вырвалась сила, неудержимый взрыв, который отправил бронированных мамонтов в полет.
На другом конце поля мой отец поднял руки. Земля раскололась, поглотив врага.
Две армии столкнулись. Рядом со мной приземлился меч. Я схватила его.
— Это тоже ты, — сказала Эрра рядом со мной. — Это гнев Шинара. Те, кто думал, что убьют нас, захватят наши города и съедят наших детей, они столкнулись с нашим гневом, и он поглотил их. Он поглотил и нас тоже, но не раньше, чем мы стерли саму память о них в истории. Мы стерли их с лица планеты. Как будто их никогда и не было.
Вокруг меня бушевала битва. Мой отец вращался в центре магического водоворота. Позади него земля содрогнулась и вырвалась на свободу. Создание из металла и магии, прекрасный золотой лев высотой в сто футов, ворвался на поле. Моя тетя изогнулась и отрубила голову захватчику, та отлетела в сторону.
— Это то, что ты просишь меня предать, — сказала Эрра мне на ухо.
Я закрыла глаза и представила тяжесть и тепло ребенка у себя на руках. Когда я открыла их, мой сын посмотрел на меня серыми глазами Кэррана. Битва закончилась. Мы снова сидели в павильоне.
Я протянула Эрре своего сына.
— Это то, что я прошу тебя сохранить.
Она взяла у меня ребенка и посмотрела на его лицо.
— Я просто хочу, чтобы он прожил счастливую жизнь, — сказала я ей. — Война ужасна. Она никогда не закончится, пока моему отцу позволено быть свободным. Он не может остановиться. Может быть, часть его хочет этого, но даже если это так, он не знает как. Кто-то должен положить этому конец.
Позади нас появилась царственная, высокая женщина, на запястьях у нее были тяжелые золотые браслеты, струящееся платье темно-изумрудно-зеленого цвета. Глаза подведены черной краской, веки и губы покрыты золотой пудрой. Семирамида наклонилась, взяла моего сына из рук Эрры и улыбнулась ему.
***
САДЫ ПОБЛЕКЛИ. Хватка магии отпустила меня, боль от нее эхом отозвалась в костях. Магический инферно утихло. Семирамида отступила, обнажив Эрру.