— Каким же это надо быть зверем, чтобы сотворить такое?! — ошарашено проговорил капитан. — Люк, это же девочка! Совсем малютка.
В ответ Люк промолчал. Ему совершенно не хотелось говорить о том, что на границе он видел и не такое. Дикие оргии, устраиваемые разгулявшейся солдатней, были самым обычным делом: когда селение или маленький городок брался приступом и ожидалось скорое контрнаступление противника, то командование спускало с поводка пехоту…
— Люк! — капитан, кажется начал приходить в себя. — Похоже, здесь уже никого нет. Нужно осмотреть остальные дома! Все до единого!
— Живых что-ли искать? — жадно оглядывая соседний домик, крытой свежей еще не успевшей потемнеть соломой.
— Ищи местного! — встрял в разговор магистра. — Здесь точно должен был кто-то остаться. Я чувствую какое-то трепыхание. Оно очень слабое, едва заметное и, кажется, где-то там…
Зенон неуверенно махнул рукой в сторону высокого здания с причудливым флюгером на крыше. Проследив взглядом, Люк кивнул головой и направился в сторону облюбованного дома.
— Топчешь землю, топчешь…, - ворчал он, поднимаясь по скрипучим ступенькам. — А вот на такой домик и не заработал… Богато живут! Вон гвоздей сколько…
Хозяйским взглядом он шарил по крыльцу, пытаясь найти что-нибудь ценное.
— Ладно, посмотрим в доме, — раздосадовано пробормотал он. — Там точно есть что-нибудь, что порадует старого и слабого солдата…
Твердо ухватившись за ручку двери, Люк попытался ее открыть, но с той стороны что-то мешало. Он надавил сильнее и почувствовал, как препятствие сдвинулось и образовалась щель, вполне для него достаточная.
— Так…, что тут такое? — прошептал он, продираясь через приоткрытую дверь. — Значит, это ты держал дверь?!
Оказалось, дверь подпирал мертвый старик.
— Ты, отец, извини нас! — оценивающе начал осматриваться Люк. — Но тебе это уже не сгодится, … а вот мне в самый раз…
Просторная, светлая горница была похожа на место сражения. Стоявшаямебель — пара широких лавок и массивный, сбитый из толстых досок, стол были переломаны. Большой сундук, в каких в Китоне хранили казну, безрадостно зиял пустым дном. Посредине комнаты валялось какое-то тряпье — рваные холщовые порты, потрепанный овчинный зипун, разодранное женское платье. Словом, здесь кто-то знатно похозяйничал, а поэтому все ценное, наверняка, уже исчезло.
Люк не был настоящим мародером, каких полно в любой армии. Ему совершенно не доставляло удовольствия копаться в чужих тряпках, сундуках, обыскивать погибших на поле боя. Просто, он считал, что не страшно позаимствовать что-то у мертвых, ведь живым это гораздо нужнее. Однако, и делать из этого свое призвание солдат тоже не стал бы.
— Врете… от старины Люка еще никто ничего не мог спрятать…, - шептал он, пристально осматривая углы комнаты. — Все равно должны что-то оставить… Хоть одну монетку… Малюсенькую…
Через минуту он уже ползал на коленях около подозрительно скрипевшей половицы. Несколько ударов ножом, потом энергичное ковыряние и вот, небольшой тайничок найден. Под расщепленной доской лежало что-то аккуратно завернутое в светлую тряпочку. Довольно причмокивая, Люк развернул тряпицу и в его руках оказался странный предмет. Чем-то он был до боли похож на дамский арбалет: здесь было отполированное ложе, удобная рукоять, небольшой спусковой крючок. Однако, вместо металлической дуги на ложе была укреплена черная трубка.
— Каин его побери! — выругался солдат. — Думал, старый пень золотишко здесь припрятал…, а этот самострел какой-то упрятал…
Он разочаровано встал и еще раз прошелся по комнате, в надежде что упустил что-нибудь. После получаса активных поисков ему вновь улыбнулась удача: в самом углу дома его сапог наткнулся на какое-то кольцо, приделанное к полу. Потянув за эту импровизированную ручку, Люк приоткрыл лаз в погреб.
— Вот, старик, вот хитрый куркуль…, - с восхищением пробормотал он. — Тайников наделал… Ну-ка, что ты там приготовил для старины Люка?!
Он уже начал спускаться, как откуда-то снизу раздался тоненький голосок:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А плохие дяденьки уже ушли? Мне можно выходить?
Не успевший ничего сообразить Люк среагировал именно так, как и должен был бы сделать опытный солдат. Словно сайгак, он вылетел из погреба и, выставив вперед меч, уставился вниз.
— А вы, дяденька, хороший или плохой? — из погреба показалась белобрысая головка с черными глазенками. — Дедушка говорит, что у плохих дяденек глазки нехорошие… Правда, ведь?!
— Ребенок! — растерянно пробормотал Люк, опуская меч. — Ты как туда попал, малыш?
Положив меч, солдат подхватил с пола какое-то темное покрывало и укутал им поднимавшегося по лестнице ребенка.
— Дедушка сказа, чтобы я сидел там тихо-тихо…, - пищал ребенок. — Как мышка!… Я сидел, сидел, а потом устал … А где дедушка?
Осторожно пробираясь к выходу, Люк так держал мальчика, чтобы он даже случайно не увидел труп у двери.
— Магистр, магистр! — закричал он прямо с порога. — Я нашел мальчика! Больше там никого нет.
Капитан выразительно посмотрел на своего солдата, а тот лишь беспомощно развел руками. Маг тем временем уже сюсюкался с малышом, что то ему рассказывая.
— … Садись пока сюда, — ласково усадил он его на лавку у дома. — Сейчас мы посмотрим, что у нас есть покушать для такого богатыря…
Сунув мальчику в ручку кусок хлеба, магистр вернулся к товарищам. Увидев их угрюмые лица, Зенон улыбнулся.
— Зря вы такие кислые, — проговорил он. — Я меня, кажется, есть хорошие новости! Посмотрите-ка на покрывало, в которое укутан мальчонка…
Оба солдата синхронно повернули головы и уставились на темную ткань.
— Это же…, - охнул Синко дель Като.
— Точно, мой друг, — закончил за него Зенон. — Это плащ мага! И смею вас заверить, это точно плащ Килиана Барториуса… Я сам подарил ему этот плащ в день окончания магической академии.
— Откуда на нем плащ? — мгновенно оживился капитан, вопросительно посмотрев на солдата.
— Там подобрал…, - пробормотал Люк, расстроенный что упустил такую прекрасную возможность выслужиться. — В куче какого-то барахла валялся.
— А ну-ку, малыш, посмотри, что у дяди есть для тебя, — присел рядом с ребенком маг. — Видишь?
— Кабуточек!? — радостно завопил мальчик, выхватывая из рук мага золотистую гильзу. — Желтенький кабуточек…
— А что это у тебя за плащ такой красивый? — магистр погладил мальчика по голове. — Со зверюшками…, с растениями…
— Это мне дедушка принес, — пробормотал ребенок, гладя свою новую игрушку. — Говорит на поле нашел… Вон там…
Глава 30
Из протокола допроса свидетеля № 324 по делу о нацистских военных преступлений на заседании Нюрнбергского трибунала:
— Господин свидетель, расскажите, пожалуйста, уважаемому трибуналу, что случилось с вами 4 сентября 1941 г.? — усталым тоном задал вопрос обвинитель.
— Мне сюда говорить? — женщина средних лет в мешковато сидевшем на ней костюме ткнулась в один из стоявших перед ней микрофон. — Э… Солдаты приехали к нам в село около обеда. Лютые были, аки собаки… Чуть слово поперек скажешь, они, вражины, сразу в зубы прикладом!
Всех нас из домов выгнали — и стариков, и детей в кучу собрали и в грузовики… Долго мы там тряслись… Душно было, грязно! Детки плакали сильно…
Выгрузили нас на каком-то поле. Кругом танков полно, солдаты везде бегают… Слышу еще, как вдалеке пушки вроде как стреляют… Потом гнали нас по дороге в ту сторону. Ну, думаю, все — конец настал!
Вышел к нам мордастый такой немец с погонами. Сам злющий, а усы в разные стороны торчат… Говорит нам что-то по своему, а детина рядом переводит. Сказал, чтобы мы бежали по полю к своим… Сразу же солдаты погнали нас прикладами. Везде стреляют! А они за нами идут, ироды!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Черный дым столбом поднимался в небо. Гарь от коптящих танков медленно оседала на траву. Ни звука не раздавалось на поле: молчали птицы, не завывал ветер.