Читать интересную книгу Столкновение - Александр Проханов

«…Египетский Пинкертон делает удачный ход: объезжает все большие каирские отели и всюду показывает фотографию подозреваемого в убийстве человека. И находит следы его двойника — настоящего преступника!

Полиция начинает охоту, но убийца уже успел покинуть Египет. Следы его теряются в Риме. К делу подключен Интерпол. Энергичные розыски…»

— Бумеранг, — вслух сказал Хамсин. Игра с двойником обернулась против Компании.

Он еще больше встревожился, когда вычитал в лондонской «Ивнинг ревью», что почти одновременно с преступлением в аз-Загазике произошли налеты на квартиры друзей Надии ас-Сафир в Касабланке и Женеве. Похищены документы, переданные Надией им на хранение и предназначенные для публикации в случае ее насильственной смерти.

Все говорило о том, что убийство было лишь частью операции довольно крупного масштаба. И, наверное, неудачной. Он сделал такой вывод, потому что в трех-четырех газетах была одна и та же лаконичная корреспонденция:

«В Брюсселе состоялась пресс-конференция представителей банка «Комисьон Этранжер Бельжик», в ходе которой журналистам огласили завещание убитого в аз-Загазике Халеда Мурси. Как следует из завещания, Халед Мурси был опальным агентом ЦРУ в Ливане, за которым, по его словам, шла настоящая охота. Таким образом, становится ясно, что убийство в аз-Загазике — дело рук американской разведки, а непосредственный исполнитель акции — загадочный мистер Одду, ныне скрывающийся в Риме».

Один из настырных газетчиков даже ухитрился проинтервьюировать Ван Хеертума. Хамсин не без любопытства прочел его мнение о себе.

«…Я познакомился с Одду во время путешествия по Ближнему Востоку. Поистине незаурядная личность! Если он действительно шпион, то наверняка не разменивается на мелочи. Мне кажется, он вполне может быть убийцей».

Хамсин был взбешен. Нечего сказать, удружил! Подлил масла в огонь. Черт бы побрал этого голландца!

Особое внимание Хамсина привлекла статья в бульварном листке «Юропиен», подписанная несколько претенциозным псевдонимом: «М. Ольтобене»[7]. Читая ее, Хамсин понял, что автор смотрит в самый корень.

«…Заметьте, что Одду прибыл в Каир из Тель-Авива. Значит, он с таким же успехом может оказаться агентом израильской разведки Моссад, как и сотрудником ЦРУ. Ведь убитый им Халед Мурси работал в Ливане, а Ливан давно стал центром приложения усилий Моссад. Да и вообще не исключено, что так называемое «признание» Халеда Мурси — фабрикация, призванная ввести в заблуждение общественное мнение и свалить ответственность за преступление на американскую разведку.

Как бы то ни было, остается лишь верить в эффективность Интерпола и надеяться, что убийце не удастся так же легко покинуть Рим, как он покинул Каир. Ибо от его поимки зависит ответ на чрезвычайно важный вопрос: правда ли все то, о чем говорится в завещании Халеда Мурси?»

Хамсин скомкал газету и с яростью швырнул ее в угол номера. Трудно было точнее сформулировать ситуацию. Он понял — это конец. Его звезда закатилась.

И это не просто конец карьеры. Это катастрофа. Причем неминуемая. Потому что в нынешней ситуации он становится ненужным свидетелем, вдобавок свидетелем ключевым. В таких случаях — он это великолепно знал — Компания способна перейти любую черту. Компания не оставит его в живых.

И вполне возможно, что О’Коннор намеренно законопатил его в гостинице. Клятвы и советы этого типа, даже принесенный им каталог яхт — все должно было усыпить бдительность Хамсина.

Но то было лишь прелюдией к развязке. А теперь надо ждать визита кого-нибудь из парней О’Коннора. Хамсин безоружен, и О’Коннор об этом знает.

А почему его не убрали до сих пор? Почему он еще жив, если так опасен для Компании?

На этот вопрос ответа пока не найти. Может быть, он вообще никогда не узнает, почему Компания подарила ему несколько лишних часов жизни.

А ведь могло быть и по-другому. Если бы не Абдель Карим. Если бы не Халед. Если бы не Компания, что спасла его от прозябания и теперь обрекла на смерть.

Сейчас ему казалась счастьем его прежняя жизнь в Медоре. Со всей ее неустроенностью, монотонностью, с постоянной тоской по делу. Жить там, не думать ни о чем, а главное, не бояться, что на тебя в любой момент опустится дамоклов меч, — об этом можно было только мечтать. Будь они трижды прокляты — этот О’Коннор, эта Компания, все эти дурацкие деньги, которые теперь никому не достанутся.

Хамсин испытывал чувство, прежде ему совсем незнакомое. Его никогда не интересовало, что ощущали люди, глядя в черный зрачок пистолета. Теперь он знал что. Страх! Панический страх! Впервые он сам оказался в положении тех, кого загоняют в угол, кто сознает неотвратимость гибели.

Хамсин закрыл глаза, силясь собраться с мыслями.

Для Компании он уже труп. Но он еще дышит, мыслит и способен действовать. Не все еще потеряно. Если есть желание, есть и путь.

Он должен бежать. Во что бы то ни стало. Он уедет — на край света, туда, где его никому не придет в голову искать. Нет, не в Сеул — там Компания всесильна. Дальше, дальше — хоть на острова Туамоту! Лишь бы жить.

Он еще никогда так не хотел жить, как сейчас, когда смерть поджидала его у порога.

И он решил, что будет действовать. Искать путь к спасению.

— Вышка Каира! Доброе утро! Это «Кило-Лима-Мэй»! Прошу разрешения на посадку.

— «Кило-Лима-Мэй», доброе утро! Посадку разрешаю.

Диспетчер откинулся в кресле, искоса взглянул на Салима ан-Нумана, стоящего у окна и теребящего пустую сигаретную пачку. За стеклами вышки Каирского международного аэропорта в чернильной тьме мигали красные и сиреневые огни выруливающих на взлет самолетов.

— Не беспокойтесь, господин инспектор, — сказал диспетчер, — никаких происшествий в небе не было. Я думаю, самолет просто запаздывает.

Салим ан-Нуман вздохнул и пошел к двери. Выйдя в коридор, он подозвал лифтера.

— Попросите принести мне пачку «Бостона» и чашку кофе. Покрепче, ладно?

— Хорошо, господин. В «стеклянную комнату»? — Так работники аэропорта называли диспетчерскую.

— Нет, в холл. Я посижу там.

Он прошел до конца коридора и уселся на широкий кожаный диван. Посмотрел на часы: без десяти минут три. Еще одна бессонная ночь.

Глаза слипались. Инспектор помотал головой, с усилием потер виски и лоб. Всю прошлую ночь он не мог уснуть: так на него подействовал звонок из Никозии. Звонил человек, который назвал себя Валидом.

— Я завтра буду в Каире, — сказал он. — Глубокой ночью. Примерно в половине второго. И хочу встретиться с вами, господин ан-Нуман. С некоторых пор мы интересуемся одними и теми же людьми. То, что я расскажу о них, по-моему, вам пригодится.

— Вы прибудете самолетом?

— Это будет небольшой «командер-джет». Частный самолет.

— Я встречу вас на летном поле.

— Лучше, если вы будете один.

Разговор оказался коротким. Но вызвал у инспектора много вопросов. Как нашли его домашний телефон? Почему звонили из Никозии? Кто этот человек — Валид? И что вообще скрывается за его звонком?

«А может, меня просто хотят заманить в ловушку и убрать? — гадал инспектор. — Но зачем? Ничто уже не может остановить ход следствия. Поиски подлинного убийцы будут продолжаться. Что даст преступникам моя смерть?»

Нет, звонивший — человек из другого лагеря. Возможно, он знал Надию или Халеда. А может быть, Одду?..

В конце коридора показалась фигура в длинном полосатом хитоне — инспектору несли сигареты и кофе.

Салим ан-Нуман встал, сдернул с себя пиджак и вытер платком шею под расстегнутой рубашкой. «Старею, — сказал он себе. — Раньше духота мне была нипочем».

Инспектор в два глотка выпил густой горький кофе, закурил.

— Господин! — раздался голос из дверей диспетчерской. — Ваш самолет только что сел. Выруливает на девятую стоянку.

Салим ан-Нуман перекинул пиджак через руку и, прихрамывая, направился к лифту.

Он подошел к самолету, когда моторы уже замолкли, а из открытой двери был спущен трап.

По трапу сбежали сначала два одетых в одинаковые светлые куртки парня, а вслед за ними спустился высокий сутуловатый человек с чемоданчиком в руке.

— Салим ан-Нуман? — спросил он, подойдя к инспектору.

— Да, это я. А кто вы?

— Я — Валид. Вы один?

— Я же обещал…

— Хорошо. Пойдемте.

— Куда?

— Туда, где можно спокойно поговорить.

— Тогда надо идти в пустыню.

— Можно и в пустыню. — Валид улыбнулся. — Конечно, это самое подходящее место.

— Но если вы не против, — продолжал инспектор, — можно найти укромный уголок и здесь, в здании аэропорта. Вы не собираетесь задерживаться в Каире?

— Нет, мы улетим сразу же после нашей беседы.