Что случилось с добрым, заботливым Дирком, недоумевала она. Чем он занят сейчас? Ответ был прост. Он был в постели с той брюнеткой. И ее не надо было учить ничему!
Лора закрыла глаза, чтобы справиться с болью, сжавшей сердце. Не нужно было ей приходить сюда сегодня. В самом деле не нужно.
Но она не могла заставить себя уйти отсюда и вернуться в пустую квартиру, в пустую кровать.
Вздохнув, она открыла глаза, спустилась вниз, прошла через высокую калитку к дальнему концу бассейна и села в белое пластмассовое кресло, откинувшись назад. Взгляд ее упал на заднее крыло дома, на ряд окон, идущий вдоль верхнего этажа. Светилось только одно окно – в самом конце. Это спальня Доны, догадалась Лора. Кармель всегда оставляла свет в ее спальне, потому что семилетняя Дона боялась темноты.
Лора ласково улыбнулась, когда представила застенчивую, тихую, но очень милую девочку, потом сделала гримаску, вспомнив Николаса, ее четырехлетнего братца. Настоящий маленький монстр! Слишком возбудимый, как говорит доктор. Как же, возбудимый, подумала она. Жутко избалованный, такого мнения придерживалась Лора. Очень своевольный. Будет чудом, если он благополучно достигнет зрелого возраста. Николас уже получил несколько переломов, падая с крыш и деревьев, и два раза чуть не утонул в этом самом бассейне, несмотря на ограду, поставленную вокруг для безопасности.
Однако несмотря ни на что, это был очаровательный ребенок с большими голубыми глазами, светлыми кудряшками, всегда готовый рассмеяться. Как и его родители, он типичный экстраверт. По сравнению с ним Дона, с ее прямыми, мышиного цвета волосами и небольшими серыми глазками, была совсем не хороша собой. И характера она не общительного. Ей предстояло всегда оставаться в тени своего младшего брата, возможно поэтому она была Лориной любимицей. Лора терпеть не могла, когда детей расхваливают и любят только за миловидную наружность. Это несправедливо.
Лора размышляла, остановив взгляд на окне Доны, как вдруг на светлом фоне возникла большая темная тень. Лора резко подалась вперед, и вино из бокала выплеснулось на ее колготки из красной шерсти. Но Лора даже не заметила этого – все внимание ее сосредоточилось на черной фигуре, выделявшейся на фоне светлого окна.
Мужчина. Высокий, крупный, незнакомый. Это определенно не Морри, тот среднего роста и скорее хрупкого сложения.
Лора замерла. Что если какой-нибудь пьяный гость забрел в спальню Доны, пусть по ошибке? Эта мысль наполнила ее тревогой. Девочка ужасно испугается, если проснется и увидит у себя в комнате незнакомца…
В голове у Лоры промелькнули и другие, более страшные мысли.
Все еще держа в руке бокал, она вскочила, опрокинув остатки вина в бассейн, и кинулась бежать. В волнении она не сразу справилась с замысловатым замком калитки, и была рада, что никто не слышал вырвавшегося ругательства.
Миновав калитку, она промчалась по ступенькам через внутренний двор и вбежала в шумную, людную гостиную. Там уже вовсю играла музыка, и повсюду танцевали гости. Морри и Кармель должны быть где-то здесь, но она никак не могла их найти. Продолжать поиски, а потом объяснять ситуацию, могло оказаться опасным промедлением. Может, Дона, уже плачет от страха. Или хуже!
Как молния взлетела Лора вверх по лестнице, пронеслась по полутемному коридору и ворвалась в последнюю комнату, держа в поднятой руке стеклянный бокал, готовая броситься на неизвестную порочную личность, осмелившуюся глубокой ночью войти в спальню ребенка.
Вид целой и невредимой Доны, с безмятежным видом сидящей в своей кроватке, мгновенно охладил ее пыл. У кровати племянницы сидел не кто иной, как Лорин заблудший супруг, с открытой детской книжкой на коленях. Ее драматическое появление заставило Дирка вскинуть голову, левая бровь иронически поднялась, а серые холодные глаза скользнули по раскрасневшемуся лицу и тяжело дышащей груди.
– Тетя Лора! – ахнула испуганная Дона. Дирка ее появление не испугало, а скорее развлекло.
– Вот бы не подумал, что ты так стремишься еще раз повидать меня сегодня, – произнес он, лениво растягивая слова.
Лора только крепче сжала стеклянный бокал, чтобы не швырнуть его через всю комнату в это надменное лицо.
– Я сидела у бассейна, – проговорила она сквозь зубы, – и вдруг увидела в комнате Доны какого-то человека. И я…
– Бросилась спасать нашу прекрасную даму, – окончил он за нее, – с обнаженным мечом, – он кивнул на бокал, приготовленный к атаке, который Лора все еще держала в руке.
Слыша эти насмешки, Лора в гневе стиснула пальцы. Но только она решила, что нет во всем мире ненавистнее человека, как лицо Дирка смягчилось и приняло выражение искреннего восхищения.
– У тебя много недостатков, дорогая Лора, – пробормотал он, – но в смелости тебе не откажешь.
Тем временем Дона переводила взгляд с одного на другого и сияла от радости.
– Вы помирились с тетей Лорой, дядя Дирк? Как хорошо! Мне было очень грустно, что тетя Лора не навещает меня вместе с вами.
У Лоры защемило сердце. Она не подумала, как их разрыв мог повлиять на впечатлительную детскую душу.
Боже мой, какая я все-таки эгоистка, упрекнула она себя. Только сейчас поняла, что могла чувствовать Дона, когда Лора неожиданно перестала приходить к ней.
Лора нахмурилась. Она знала, что ее невнимание к чувствам других объяснялось неполноценностью семьи, где она росла единственным ребенком, без братьев и сестер, с которыми надо считаться, и без отца! Была лишь мать, которая ее обожала.
Но это не оправдывало ее, и Лора твердо решила навещать Дону так часто, как только возможно, даже если придется постоянно сталкиваться с Дирком. По крайней мере здесь она не будет видеть его подруг, так как Кармель запретила приводить их в дом.
Тем временем следовало объяснить девочке ситуацию как можно деликатнее.
– Видишь ли, Дона, мы не совсем помирились, – проговорила она мягко, – но мы стараемся разговаривать друг с другом вежливо, да, Дирк?
Его бровь опять иронически поднялась.
– Все, как ты скажешь. Я очень послушный мальчик.
Лора вовремя одернула себя, чтобы не взглянуть на него слишком кисло, и вместо этого выдавила слабую улыбку.
– Тогда останьтесь и дослушайте со мной сказку, – попросила Дона.
Отказ перечеркнул бы все оправдания. Честно говоря, Лоре не хотелось оставаться. Во взгляде Дирка сквозило нечто такое, от чего у нее по спине пробегали мурашки. Взгляд был слишком откровенным. Слишком хозяйским, словно он хорошо знал, что она по-прежнему его хочет, и это одновременно интриговало и забавляло мужа.
Ее голубые глаза старались оставаться холодными и далекими, когда она посмотрела на него в упор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});