Читать интересную книгу Отель «Пастис» - Питер Мейл

Джордан достал золотой портсигар и не торопясь выбрал сигарету. Из кармана жилета достал золотую зажигалку. Пламя отразилось на массивном золотом перстне с печаткой и на золотых запонках. Черт побери, ходячая ювелирная лавка, подумал Саймон.

— Думаю, на этот раз я с ними справлюсь, Саймон. Спокойный разговор за стаканчиком виски в конце дня. Предоставь это мне.

Саймон постарался изобразить благодарность:

— Спасибо, если сможешь.

— Выкинь из головы.

Джордан выпустил изо рта шлейф дыма. Закуривая, он напускал на себя такой самодовольный вид, что Саймону всякий раз хотелось подсунуть ему вместо сигареты шутиху.

— К тому же в настоящее время люди, знаешь ли, больше приходят ко мне. Личные проблемы, ну и всякое такое. Правда, отвлекает от руководства.

С каждым, кого он считал себе равным, Джордан пускался в долгие рассуждения о руководстве. Саймон слышал их сто раз.

— Вот об этом я и хотел поговорить с тобой. — Услышав доверительные нотки в голосе Саймона, Джордан подался вперед в ожидании откровения. — Дело в том, что мне не мешало бы отдохнуть. Последние месяцы были довольно трудными.

Джордан понимающе кивнул.

— Неприятности, развод…

— Ну, это забудется. Но не мешает на несколько дней уйти с передовой, и мне хотелось знать, не мог бы ты недельку побыть вместо меня. Мне очень жаль тебя просить. У тебя Бог знает сколько своих дел, но я не буду чувствовать себя спокойно, если не буду уверен, что не произойдет никаких накладок.

Джордана так и распирало.

— Мне хотелось бы уехать завтра, — продолжал Саймон, — но, безусловно, это зависит от тебя. Знаю, что не даю тебе опомниться, но в моем нынешнем состоянии чем раньше, тем лучше.

— Завтра? — нахмурился Джордан, обдумывая бремя, возлагаемое на его плечи. — Потребуется переиграть несколько встреч. Календарь на ближайшие дни довольно-таки плотный.

Саймон успел заглянуть в календарь Джордана. Только на одном листке сверху было написано «Готсуолдс». В этом сельском уголке Англии у агентства не было ни одного клиента. Правда, он славился своими лошадьми.

— Знаешь, если это слишком…

Джордан поднял ладонь.

— Как-нибудь справлюсь. — Снова нахмурился. — Возможно, придется на время воспользоваться услугами Лиз. Сьюзен молодчина, но, боюсь, утонет в бумагах, если мне придется ходить в двух шляпах.

Саймон представил Джордана, председательствующего на совещаниях с двумя шлемами для игры в поло на голове.

— Разумеется, — подыграл ему Саймон. — По-моему, есть смысл пересесть ко мне. Отсюда, может быть, легче руководить.

Джордан сделал вид, что раздумывает о страшных неудобствах, связанных с перемещением по коридору на расстояние в десяток метров, потом бросил на Саймона из-под нахмуренных бровей неподдельно искренний взгляд, так хорошо срабатывавший с клиентами.

— Может быть, и легче, старина. Может быть, и легче. У людей будет больше уверенности.

— Пусть знают, что бразды правления в твердых руках, — вставил Саймон.

— Именно. Никогда не пробовал заняться верховой ездой? Страшно интересно. Замечательное создание — лошадь.

— Знаешь, что сказал о лошадях Оскар Уайлд? Опасно с обоих концов и неудобно посередине. Предпочитаю согласиться с ним.

— Не знаешь, что теряешь, старина. — Джордан расправил конечности, поднялся, поправил запонку на левой, потом на правой манжете. — Ну, я, пожалуй, пойду. До отъезда еще поговорим.

Саймон услышал, как он за дверью говорит Лиз:

— …вести дела в отсутствие Саймона… держи связь с Сьюзен… все заседания, думаю, здесь.

Вот счастливый человек, подумал Саймон. Оставшуюся часть дня он провел на телефоне.

К концу следующего дня он был в Париже. В отеле «Ланкастер» его ждала записка: месье Мюра будет ждать его в «Chez L’Ami Louis» в восемь часов. Хорошее начало отпуска. Это был любимый ресторан Саймона в Париже, к тому же туда можно пойти и без галстука. Он принял душ, переоделся и решил прогуляться пешком до Сен-Жермен, чтобы выпить там у «Двух макак».

Он уже забыл, до чего прекрасен Париж. После Лондона он казался очень чистым — никаких мешков с мусором на тротуарах, ни табличек «Продается» на домах.

Он остановился на мосту Пон Нёф и оглянулся на Лувр. В синеющих сумерках светились окна домов и уличные фонари. На мгновение ему стало жалко, что он приглашен на ужин. Как бы ему ни нравился Мюра, такой вечер лучше бы провести с хорошенькой девушкой.

У «Двух макак», как всегда, было полно народу, официанты, как всегда, высокомерны, посетители, как всегда, напускали на себя скучающий вид. Этой осенью девушки опять были в черном, с тщательно спутанными волосами и бледными лицами, в больших не по размеру кожаных пиджаках и тяжелых туфлях на толстой подошве, которые так ненавидел Саймон, — даже самые изящные ножки выглядели в них неуклюжими. Почему им так хотелось быть похожими друг на друга?

Саймон раскурил сигару и заказал аперитив. Хорошо снова оказаться во Франции, слышать французскую речь. Удивился, как много он понимает. Очень давно, больше двадцати лет назад, он полгода работал официантом в Ницце. Тогда он говорил довольно бегло, во всяком случае, достаточно бегло, чтобы зарабатывать на жизнь. Теперь он был доволен, что кое-что еще помнит.

Он наблюдал, как сидевшая в углу чета японцев пыталась дать заказ официанту, который предавался любимой забаве парижан — делал вид, что ни черта не понимает.

— Скошь, — говорил японец, подняв два пальца. — Скошь.

— Comment?[3]

— Скошь.

Официант пожал плечами. Японец взял меню и раскрыл, показывая на середину страницы.

— Скошь.

Официант снизошел заглянуть в меню и вздохнул.

— Non, — наконец произнес он. — Виски.

— Хай, хай. Скошь виски.

— Deux?[4]

Японец, улыбаясь, закивал головой, и официант, удовлетворенный тем, что доказал свое превосходство, лавируя между столиками, направился к бару.

Аперитив разжег аппетит. Он подумал о белых грибах, которые время от времени появлялись в меню «L’ Ami Louis» — «Друга Луи». Он вдруг сообразил, что за весь день ни разу не вспомнил о работе и даже по приезде забыл позвонить Лиз. Франция уже пошла ему на пользу. Рассчитавшись, он направился к стоянке такси на другой стороне бульвара Сен-Жермен.

Такси высадило его рядом с узкой улицей Вербуа. Он на мгновение задержался у дверей ресторана. Слава Богу, его не приукрасили и не облагородили. Толкнув дверь, он вошел в шум и духоту одного из последних знаменитых парижских бистро.

Внутреннее убранство оставалось таким, каким оно было в начале века, — облупившиеся стены цвета хорошо прожаренного жаркого, на полу истертая до бетонного основания кафельная плитка. Кроме фотографии старого хозяина, седоусого Антуана, да пары потемневших от времени зеркал стены были голыми, если не считать протянувшейся во всю стену вешалки. За более чем полвека здесь мало что изменилось, и каждый раз, бывая здесь, он чувствовал, будто находится в обветшавшей столовой старого друга.

Мюра заказал столик рядом с допотопной дровяной печкой. Саймон приготовился ждать, разглядывая окружающую публику. Обычно здесь можно было видеть интересную смесь известности, богатства и дурной славы — кинозвезд и режиссеров, политиков, надеющихся быть узнанными, и государственных мужей, пытающихся оставаться инкогнито, молодых людей из состоятельных парижских семей, актрис с поклонниками, стареющих плейбоев и почти всегда группу робеющих новичков, не знающих, как себя держать в этой убогой обстановке.

В дверях появились две американские пары. Женщины не по сезону в дорогих мехах, мужчины в летних блейзерах. Саймон заметил на лицах женщин выражение тревоги, когда официант небрежно забрал и швырнул на вешалку стоящую несколько тысяч долларов натуральную шиншиллу.

— Клейтон, — спросила мужа одна из них, — ты уверен, что это именно то место?

— Это же бистро, милая. А ты что ожидала? — ответил он, усаживая ее за стол.

К Саймону подошел официант с бутылкой мерсо. Аромат вина вызывал в памяти паутину, темные подвалы.

Вино было охлаждено, но не сильно, чтобы не заглушить вкус. Попробовав, Саймон одобрительно кивнул. Официант наполнил бокал.

— C’est pas terrible, eh?[5]

В дверь забарабанили, и в ресторан, ворвался запоздавший Мюра. Растрепанный, в измятом черном костюме и длинном розовом шарфе, на загорелом лице сверкают зубы и очки, волосы спадают на плечи — будто сбежал из шестидесятых годов. Непостижимо, как ему удавалось руководить парижской конторой, сохранять загар и вести сложную, требующую большой отдачи любовную жизнь. Они познакомились, когда Саймон купил в агентстве Мюра контрольный пакет акций, и с тех пор деловые отношения переросли в дружбу.