Читать интересную книгу Густав - Пани Понизович

сигналам, подаваемым яркими модными девчонками. Люся, похоже, ничего не заметила – настолько натурально все было разыграно.

Польщенный восторженной речью своей поклонницы, юноша мог бы и дальше провоцировать ее на похвалы в свой адрес, но решил, что на сегодня достаточно.

– Перестань, Люсенька, а то я зазнаюсь и попрошу у тебя прибавки, – пошутил он, прекрасно понимая, что это было бы неприкрытой наглостью с его стороны. Однако Люся шутку не оценила.

– Я как раз вчера, пребывая под большим впечатлением от твоих безупречных выходов, и хотела обсудить с тобой эту тему, – начала она, – но ты как сквозь землю провалился и не изволил отвечать на мои звонки! – Ивану показалось, что голос женщины дрогнул от обиды, и на мгновенье чувство жалости мелькнуло в глубине его души. Но он тут же себя одернул – интуиция подсказывала, что Люся не так проста, как кажется, и с ней всегда следовало быть начеку.

– Прости, дорогая, но я торопился на свидание, – быстро нашелся молодой человек, который, конечно же, видел вереницу звонков. Однако по окончании шоу у него совершенно не было настроения болтать с женщиной; тем более, что Никитос сразу позвал друзей в клуб отмечать день рождения. – Тебе же известно, что у меня есть девушка!

Отговорка прозвучала очень правдоподобно, поскольку в последнее время Юлька часто сопровождала его на работу, и все вокруг были в курсе того, что он не одинок.

Однако Люсю подобное оправдание не устроило, о чем свидетельствовали презрительные звуки, донесшиеся из трубки.

– Видела я твою «серую мышку», – она даже не собиралась скрывать своего разочарования. – Не сочти за грубость, но ты достоин большего!

Иван рассмеялся в очередной раз.

– Я подумаю об этом, – миролюбиво пообещал он, прерывая нескончаемую эскападу. Судя по тому, что денежная прибавка теперь не светила (да он и не рассчитывал), можно было смело завершать разговор.

Телефон вновь опустился на диван.

Приходилось признать, что от Юльки все же иногда был толк! Мелькая рядом, она нередко спасала Ивана от ненужных ему навязчивых домогательств извне. Теперь важно держать язык за зубами, чтобы ненароком нигде не проболтаться о том, что он задумал. Пускай все вокруг пребывают в уверенности, что ничего не поменялось (может же девушка приболеть, в конце концов), а ее временное отсутствие ничего не означает и никак не влияет на статус парня, по-прежнему состоящего в отношениях.

Правда, если же история повторится, и Юлька опять возникнет на пороге его жилища – а так скорей всего и произойдет – Иван будет вынужден провести с ней неприятный разговор начистоту и даже проявить негостеприимство. Юноша понимал, что ему достаточно сложно будет претворить это в жизнь, но другого выхода не было. Видимо, настало время принятия трудных решений и совершения волевых поступков, а иначе так и придется бесконечно буксовать на месте.

Сейчас основное – не отвлекаться на всякую ерунду. Хотелось просто методично соединять краски на палитре, добиваясь нужного колера… А затем открывать настежь виртуальный портал воображения, позволяя кисти вытворять на холсте все, что она пожелает…

Щелкнув выключателем, молодой человек позволил массивной архивной люстре на длинной ножке ярко осветить просторную квадратную комнату. В ее поле зрения попали не только мольберт с девственно белым холстом, стоящий посредине, но и нагромождение разнокалиберных работ вдоль промежутков стен, свободных от мебели.

Хозяин квартиры, а по совместительству приятель-художник, укативший в Таиланд в поисках высшей философии, раньше баловался созданием подмосковных пейзажей. Небольшую часть их когда-то удалось сбыть туристам-иностранцам на Старом Арбате, но в целом его творения не пользовались спросом, да и обнаглевшие посредники занижали отпускные цены, стремясь заработать порой больше, чем сами авторы. Таким образом, немалое количество картин в стиле «плинер» осело в квартире, в том числе и на стенах, в ожидании лучших времен.

Надо сказать, что Ивану не нравилась манера письма Макса, да и унылое настроение, качующее по всем его полотнам, не зажигало приятные эмоции. С огромным удовольствием юноша выбросил бы большую часть хозяйских творений, очистив комнату от упаднической энергетики, но это не входило в его компетенцию, вынуждая мириться с ситуацией. К тому же Макс, трепетно относящийся к своим работам, нередко звонил по видеосвязи, и в любой момент мог поинтересоваться состоянием квартиры – поэтому мысль о том, чтобы даже временно заменить тусклые осенние пейзажи на что-нибудь более жизнеутверждающее, пришлось пока отбросить.

В обязанности Ивана входило вовремя бросать плату за аренду на карту Макса, да изредка поливать разросшуюся пальму в кадке из стоящей рядом лейки. Именно это он и проделал по пути к чистому холсту.

В голове, наконец, четко оформилось понимание концепции будущей картины. Подготовив несколько подходящих кистей, юноша принялся за работу. Находясь под впечатлением от ярких зонтиков, мелькнувших некоторое время назад под окном, он подобрал нужные краски. Перемешивая их на палитре, он наносил на холст сочные мазки, соединяя одно с другим, вдумчиво растушевывая третье. Время от времени он отступал назад, чтобы понять на расстоянии, чего не хватает, а что требует коррекции.

В те моменты, когда приходило вдохновение, в мозгу молодого человека выстраивался причудливый сюжет, и он мог часами изнурять себя, добиваясь наиболее точной передачи задуманного. Иногда щедро обращаясь с краской, а в другом случае кропотливо выписывая тончайшие детали, осторожно накладывая тени или усиливая блики, Иван мучительно, но настойчиво продвигался к достижению устраивающего его эффекта. В этот момент он полностью погружался в процесс и не реагировал на происходящее вокруг, будь то звонок телефона или другие внешние раздражители.

А где-то в глубинных уголках сознания крепла уверенность, что придет время, и какой-нибудь тонко чувствующий коллекционер-толстосум восхитится талантом молодого живописца. Иван представлял себе, как негнущиеся пальцы-сосиски, обремененные увесистыми перстнями, медленно перебирают его работы, а давно разучившийся удивляться, пресыщенный взгляд подолгу задерживается на деталях, не в силах оторваться от предыдущих, чтобы тут же залипнуть на последующих…

Затем мужик с лишним весом будет дрожащим голосом умолять худосочного автора продать ему хотя бы одно, самое плохонькое произведение. Он готов будет предложить любые деньги для того, чтобы потом единолично наслаждаться своим приобретением где-нибудь в приватной обстановке роскошного особняка; развалившись в кресле и лениво посасывая толстую кубинскую сигару под треск горящих поленьев в искусно сложенном камине…

Улыбаясь своим мыслям, в верхней части картины Иван старательно выписал застывшую в медитации муху. Добавив еще несколько штрихов, юноша прищурился, вбирая в себя рождающееся творение. Похоже, результат грозился превзойти самые смелые ожидания…

Глава 2.

– Имей в виду, что я