возможные ветки будущего диалога.
– Уважаемый Кириан?
Неприятный голос, дребезжащий.
– Я занят.
– Уважаемый, – повторил надоеда.
Оторвал взгляд от двери, чтобы перевести на того смелого, из кого этот убогий голос и прозвучал.
Передо мной стояло два скитальца. Между ними шесть шагов.
Чёрно-золотая форма с интеграцией в центре груди, чтоб чуть выступающий квадрат алтаря виднелся.
Глянул на знаки различия модников. Цифра один и чёрно-серебристый знак в виде выступающей головы ворона на плечах.
Первая Когорта министра.
Следователи, дознаватели, оперативники, ищейки и палачи. Или по-простому, как их обычно называли из-за металлического значка – вороны.
По мою душу?
Странно.
Изображают что они серьезные и важные, но молодые, поэтому не верю. Оба бритоголовые: левый крупноносый, правый, тот, что ближе ко мне – невероятно тонкогубый.
Вспомнил слова Тори про предчувствие.
Ой, не спроста это всё.
Глянул на телохранителя, тот напрягся не меньше меня – похоже, действительно, накаркал. И перед нами два ворона.
Смешно.
– И чего вы хотели?
– Тут такое дело, уважаемый Кириан, перед встречей с Императором надо донести до вас кое-какую информацию, как вести себя. Это новые требования безопасности. И лучше не здесь...
– Что еще придумаешь?
– А…
– Представься хотя бы, чучело, – я был зол.
Он раскраснелся, заговорил:
– Лейтенант Ар…
Но договорить, к несчастью, не успел: из-за чёрной двери кабинета раздался вопль. Еще через миг громыхнуло так, что у меня левое ухо оглохло, одновременно с этим по всему Дворцу нехилая вибрация пошла. Горе-сыщики аж пошатнулись, выставив руки в стороны.
Один плюс один я умел складывать.
В момент как вибрация ушла в другую часть здания, атаковал. Вскочил, вырвал из ножен двухцветный меч и быстро преодолел четыре разделяющие нас шага – все практически одновременно.
Удар бы получился лучше, если бы у лейтенанта Тонкогуба не было усилка на укрепление кожи. Надеется на такие вещи – глупо, конечно. Способность то базовая. Я и бил сразу – раз и навсегда – в голову. И мол будь что будет. Политика верная. Внутри злобно клокотало. Лишил его глаза, в остальном клинок оставил лишь длинный горизонтальный порез на лице. Скорее смешной, чем серьезный.
Мгновение, и отпрянул обратно, вскочив на диван.
А теперь и я улыбался.
По всему дворцу грохотало. Грохотало и снаружи. Единственное функционирующее ухо различало клокочущие титанические звуки от высокоранговых способностей, рокочущий гром тяжелых пулеметов, почти везде в какой-то мере изящный стрёкот винтовок и карабинов.
Быстро же закрутилось – секунды две всего прошло.
Тори тоже не растерялся – мгновение и он давил: левой рукой закидывал носатого шипами, те аж брызгали золотом и зеленью, а с правой стрелял из пистолета.
Двигался и действовал быстро.
Одноглазый лейтенант Тонкогуб потянулся за рукоятью и начал вытаскивать оружие.
Он захотел фехтовать с легитом?
Я на такое не поведусь. Он же не тупостью эту форму заслужил, верно? Значит полна задница фокусов. Мы такое проходили.
Встав в стойку, вжал глиф-формулу активатора у гарды – способность двухцветного меча ожила. Я сделал движение клинком в сторону Одноглазого: налившаяся красная капля преобразовалась в дугу и с низким гудением сорвалась с острия. Она отсекла лейтенанту кисть, хлынула кровь.
Это я немного промазал.
Он вскрикнул, сжался, вытянул вперед руку. Должно быть собирался выпустить боевую способность.
Подскочил, оказался возле него на близкой дистанции, о чем тут же пожалел: получил от лейтенанта подарочный тычок в живот.
Проглядел и не рассчитал.
В половину силы, без замаха, и от такого удара у меня будто все внутренности перекрутило.
Способность на силу?
Наверняка.
Медитация отрешения и я запихнул боль в самый дальний угол разума. Потом спокойно доделал то, что был должен. Острие двухцветного меча вошло в глазницу лейтенанта на четверть от длины лезвия. Вытащил и стряхнул кровь.
Это не первый человек, которого я убил.
И даже не десятый.
Авалонские храмы войны для детишек имели странные программы обучения.
Тори на мгновение замер возле своего упавшего противника. Наклонился, вдавил пистолет ему в глаз, выстрелил. Потом выпрямился и указал на “моего” мертвеца.
– Это Арди, он