вместе с ними значительное количество офицеров, которые частью состояли в организации, а частью по подозрению в соучастии в ней были схвачены чрезвычайкой и немедленно без всякого суда расстреляны”.
Переходя затем к разгрому и очищению тыла (штаба Северокавказского округа и его учреждений) от белогвардейцев, Носович пишет:
“Характерной особенностью этого разгона было отношение Сталина к руководящим телеграммам из Центра. Когда Троцкий, обеспокоенный разрушением с таким трудом налаженного им управления округов, прислал телеграмму о необходимости оставить штаб и комиссариат на прежних условиях и дать им возможность работать, то Сталин сделал категорическую и многозначащую надпись на телеграмме:
— Не принимать во внимание.
Так эту телеграмму и не приняли во внимание, а все артиллерийское и часть штабного управления продолжает сидеть на барже в Царицыне”.
Физиономия Царицына в короткий срок стала совершенно неузнаваема. Город, в котором еще недавно в садах гремела музыка, где сбежавшаяся буржуазия вместе с белым офицерством открыто толпами бродила по улицам, превращается в красный военный лагерь, где строжайший порядок и воинская дисциплина господствовали надо всем. Это укрепление тыла немедленно сказывается благотворно на настроении наших полков, сражающихся на фронте. Командный и политический состав и вся красноармейская масса начинают чувствовать, что ими управляет твердая революционная рука, которая ведет борьбу за интересы рабочих и крестьян, беспощадно карая всех, кто встречается на пути этой борьбы.
Руководство товарища Сталина не ограничивается кабинетом. Когда необходимый порядок наведен, когда восстановлена революционная организация, он отправляется на фронт, который к тому времени растянулся на 600 с лишком километров. И нужно было быть Сталиным и обладать его крупнейшими организаторскими способностями, чтобы, не имея никакой военной подготовки (товарищ Сталин никогда не служил на военной службе!), так хорошо понимать специальные военные вопросы в чрезмерно трудной обстановке.
Помню, как сейчас, начало августа 1918 г. Красновские казачьи части ведут наступление на Царицын, пытаясь концентрическим ударом сбросить красные полки на Волгу. В течение многих дней красные войска во главе с коммунистической дивизией, сплошь состоявшей из рабочих Донбасса, отражают исключительной силы натиск прекрасно организованных казачьих частей. Это были дни величайшего напряжения. Нужно было видеть товарища Сталина в это время. Как всегда, спокойный, углубленный в свои мысли, он буквально целыми сутками не спал, распределяя свою интенсивнейшую работу между боевыми позициями и штабом армии. Положение на фронте становилось почти катастрофическим. Красновские части под командованием Фицхалаурова, Мамонтова и других хорошо продуманным маневром теснили наши измотанные, несшие огромные потери войска. Фронт противника, построенный подковой, упиравшейся своими флангами в Волгу, с каждым днем сжимался все больше и больше. У нас не было путей отхода. Но Сталин о них и не заботился, он был проникнут одним сознанием, одной-единственной мыслью — победить, разбить врага во что бы то ни стало. И эта несокрушимая воля Сталина передавалась всем его ближайшим соратникам, и, невзирая на почти безвыходное положение, никто не сомневался в победе.
И мы победили. Разгромленный враг был отброшен далеко к Дону».
К.Е. Ворошилов, из работы которого взята эта выдержка, — ближайший друг и соратник товарища Сталина по работе и в подполье, и в период Октябрьской революции, на боевых фронтах Гражданской войны. Он одновременно с товарищем Сталиным проводил в Царицыне гигантскую работу по организации и сколачиванию из многочисленных архинартизанских отрядов того времени крепких войсковых частей и соединений с правильной системой управления ими в бою. Эта работа была крайне тяжелой и трудной как в силу новизны дела и партизанского настроения большинства отрядов, стремившихся быть самостоятельными, так и потому, что одновременно приходилось вести колоссальную и напряженную борьбу на фронте с наседавшими полчищами генерала Краснова. Только железная и непоколебимая воля к победе дала возможность товарищу Сталину и товарищу Ворошилову, этим двум революционерам-большевикам, лучшим представителям старой ленинской гвардии, не только сорганизовать и сплотить живую силу вокруг задач обороны Царицына, но и отстоять «Красный Верден» в ожесточенных схватках с казачьей контрреволюцией.
Царицын белым взять не удалось, но, оттеснив к Царицыну части 10-й армии, Донская армия к началу декабря рядом отчаянных усилий овладела линией Лиски — Бобров — Новохоперск. Между тем к этому времени с уходом немцев обстановка совершенно изменилась, и весь план действий, построенный на германской ориентации, потерял смысл и значение. К тому же чрезвычайные усилия истощили Донскую армию как физически, так и в морально-политическом отношении. Движение в Воронежскую и Саратовскую губернии не отвечало оборонческим идеям казачества, тяжелые потери и лишения, завершившиеся провалом германской ориентации, подорвали уверенность в правильности избранной политической линии поведения. Тем не менее казаки еще крепко держались на захваченных позициях и активно обороняли подступы к своим пределам, угрожая в то же время Царицыну.
На Северном Кавказе за время с середины ноября 1918 г. до начала января 1919 г. обстановка резко изменилась. Добровольческая армия Деникина, начав в июне 1918 г. свой «второй кубанский поход» из района станиц Кагальницкая — Мечетинская — Егорлыкская в составе всего 7–8 тысяч бойцов, к концу октября 1918 г., усиленная притоком пополнений и присоединением кубанских казачьих частей, в составе до 40 000 бойцов, после целого ряда операций и боев занимала почти всю Кубанскую область и часть Ставропольской губернии. Красная Северо-Кавказская армия, воссоединенная с половины сентября в районе Армавира с пробившейся к ней Таманской армией, после упорных боев под Ставрополем с 23 октября по 20 ноября с большими потерями отходила на фронт от верхнего течения реки Маныч через село Петровское — Донская Балка — Выгоцкое к Кисловодску, слабо поддерживая связь с 10-й армией через партизанские части так называемого Степного фронта (восточнее станицы Великокняжеской). Здесь они составили 11-ю красную армию.
В то же время красные войска, очищавшие Терскую область от белогвардейских и казачьих отрядов, вошли в состав 12-й армии, занявшей фронт Грозный — Кизляр — Старо-Теречная на Каспийском море. Владикавказ и Астрахань обеспечивались частями местного формирования. Лишь с ноября 1918 г. были начаты организация и объединение войск Северного Кавказа, которые до того действовали без связи с Центром или хотя бы с Южным фронтом, находясь лишь в общем подчинении Реввоенсовету Северного Кавказа в Царицыне, с которым связь была потеряна с июня 1918 г. С прибытием из Центра в Астрахань товарища Шляпникова сперва был образован отдел Южного фронта, а с начала декабря — Реввоенсовет Каспийско-Кавказского фронта[7]. В связи с планом главкома, намечавшим наступление на Южном фронте против Донской армии, 20 декабря Каспийско-Кавказский фронт получил задачу: обеспечивая сообщение с Астраханью и базируясь на Пятигорский район, наступать вдоль Владикавказской железной дороги с целью привлечь на себя силы Добровольческой армии