Стоя на тротуаре, девушка судорожно вцепилась в руку доктора Блейна; оба заворожено смотрели, как весело полыхал дом. Она обронила:
— Подумать только: ведь я пришла за вами, чтобы попросить помочь заболевшему корью братишке.
— Ничего, мы сейчас же навестим его, — откликнулся Блейн.
С ревом откуда-то вынырнула машина и, взвизгнув тормозами, резко остановилась возле них. Из нее высунулся полицейский, прокричав:
— Вот это пожар! Видно за милю отсюда. Пожарных мы уже вызвали.
— Боюсь, что они явятся поздно, — буркнул Блейн.
— Вы застрахованы? — участливо поинтересовался полицейский.
— Да.
— Все успели выскочить?
Блейн кивнул, а словоохотливый полицейский добавил:
— А мы тут совершенно случайно: ищем сбежавшего из психушки чокнутого.
И он рванул с места.
— Эй! — крикнул ему вслед Блейн. Машина остановилась. — А этого чудика, случаем, звали не Джеймс Уинстенли Клегг?
— Клегг? — задумчиво повторил водитель. — Нет, это имя покойничка, драпанувшего из морга, как только служащий отвернулся на секунду. Самое потешное в этой истории то, что в отсеке, где пребывал отдавший концы Клегг, почему-то обнаружили дохлого бродячего пса. Журналисты тут же заговорили об оборотне, но лично я считаю, что это была самая обыкновенная шавка, и ничего более.
— В любом случае тип, которого мы разыскиваем, — уточнил первый полицейский, — это не Клегг. Его знали как Уилсона. Росточком не вышел, но очень опасен. Кстати, взгляните-ка на его фото.
И он, не выходя из машины, протянул Блейну фотографию. Тот всмотрелся в снимок при свете разгулявшегося пламени. Нет, этот человек ничуть не походил на его визитера.
— Я на всякий случай запомню это лицо, — пообещал Блейн, возвращая фотографию.
— А вам что-нибудь известно о тайне исчезновения Клегга? — полюбопытствовал полицейский-водитель.
— Я знаю только, что он и в самом деле мертв, — искренне заверил его Блейн.
Доктор Блейн задумчиво вглядывался в огненный вихрь, охвативший его дом и взметнувший языки пламени высоко вверх. Повернувшись к тяжело дышавшему Мерсеру, он недоуменно произнес:
— Знаете, Том, я до сих пор никак не могу уразуметь, как вам удалось врезать этому типу так, что тот не сумел предугадать ваше намерение.
— Увидел пушку — и тюкнул, — развел извиняющимся жестом руки тот. — Я как увидел этот сучок, так и дал этому хмырю наркозу, тут и думать-то нечего!
— Значит, даже и думать не стал! — тихо прошептал Блейн.
Закусив нижнюю губу, доктор уставился на набиравший силу огненный смерч. С треском рухнули потолочные балки, разметав вокруг сноп искр, некоторые из которых упали почти у самых их ног.
За гулом разгулявшегося пламени Блейну послышалось — он воспринял это скорее разумом, чем слухом, — что-то вроде погребальной мелодии, чьи-то странные стенания, постепенно слабеющие, а вскоре и стихшие вовсе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});