Читать интересную книгу Ференц Лист - Мария Залесская

Искренняя любовь к людям двигала Листом всегда и во всём. Его обращение к учениям Сен-Симона о «новом христианстве» и аббата Ламенне о «Боге и свободе», а также сочувствие революционному движению были продиктованы сопереживанием бедствиям простого народа; в масонах он искренне видел нравственный ориентир торжества мировой гармонии. Последовавшие затем разочарования подтолкнули его к окончательному обращению к Церкви.

Таким образом, все «противоречия» Листа лишь ярче рисуют образ истинного гуманиста, необыкновенно цельной натуры, каковой только и может быть гений. Листа можно и должно назвать многогранной личностью, но противоречивой — никогда.

И еще одно обстоятельство не может быть обойдено молчанием. При имеющемся на сегодняшний день обилии материалов, касающихся Листа, пришлось существенно ограничить даже простое перечисление источников (на него потребовался бы целый том), отобрав из них лишь наиболее бесспорные и достоверные. С одной стороны, такое количество имеющегося в распоряжении биографа материала — а жизнь Листа можно проследить чуть ли не по дням и даже часам — значительно облегчает задачу. Но, с другой стороны, здесь кроется своеобразная ловушка, в которую легко попасть: далеко не все источники одинаково правдивы и достоверны. Путаница в датировке событий, субъективизм мемуаристов (и, что греха таить, самого Листа), позднейшие редакторские поправки, а иногда и изымание по тем или иным соображениям целых частей при публикации корреспонденции[34] делают правдивое жизнеописание Листа делом отнюдь не легким, требующим значительных усилий. Приведем лишь несколько примеров.

Известно, что первые биографии Листа появились еще при его жизни и вышли из-под пера людей, лично с ним знакомых. А самой первой из них является работа французского писателя и критика Жозефа д’Ортига (d’Ortigue) «Франц Лист: Биографический этюд» (Franz Liszt: Etude biograchique), опубликованная в журнале «Газетт музикаль де Пари» (Gazette musicale de Paris) в 1835 году. Затем в 1841 году вышла в свет брошюра Иоганна Вильгельма Христерна (Christern) «Жизнь и произведения Франца Листа» (Franz Liszts Leben und Wirken) в 1842-м — объединенные в книгу статьи о Листе «Франц Лист: Характеристика — корреспонденция — биографический очерк» (Franz Liszt: Beurheilungen — Berichte — Lebensskizze) берлинского критика Людвига Рельштаба (Rellstab); в 1844-м — книга Густава Шиллинга (Schilling) «Франц Лист: его жизнь и его произведения» (Franz Liszt: Sein Leben und sein Wirken).

Тенденциозную беллетристику вроде нашумевшего в свое время романа «Нелида», вышедшего из-под пера возлюбленной Листа и матери его детей графини Мари д’Агу, мы учитывать не будем. Что же касается работ д’Ортига, Христерна, Рельштаба и Шиллинга, то главным их недостатком является «прижизненность». Очень трудно объективно оценивать того, с кем дышишь одним воздухом. По-настоящему гениальность видна и понятна лишь спустя время. Пока же гений всего лишь «один из нас», окружающих скорее будет интересовать, какое вино он предпочитает, у какого портного одевается и какая у него любимая порода собак, чем анализ глубин его творчества. Но к моменту создания первых биографий Листа такой анализ просто не мог быть произведен в силу того, что герой находился еще в начале своего композиторского пути. Именно поэтому работы названных авторов при отдельных безусловных достоинствах грешат, так сказать, сиюминутным журналистским субъективизмом. В них в первую очередь отражалась, причем фрагментарно, частная жизнь «кумира миллионов». Биографов интересовали факты из жизни знаменитого человека (кстати, известно, что к статьям д’Ортига приложила руку Мари д’Агу, выставив Листа в выгодном исключительно ей свете), которые интересно было бы читать широкой публике. Сам Лист с горечью писал: «Откровенно говоря, я считаю одним из зол нашего времени обнародование через прессу мыслей и чувств интимной жизни. Среди нас, артистов, распространен большой недостаток, заключающийся в том, что один обсуждает не только произведения другого, но и его личность. Взаимно обнажая друг друга перед публикой, мы проделываем это подчас довольно грубо и в большинстве случаев несправедливо в отношении одной стороны нашего существования, которая, по меньшей мере на время нашей жизни, должна быть ограждена от всякого любопытства… Если критика обращается ко мне как к артисту, то, соглашаюсь ли я с ней или отвергаю ее, она ни в каком случае не может меня ранить; если же она хочет судить обо мне как о человеке, меня при каждом ее слове охватывает сильное раздражение… Чем я восхищаюсь, что ненавижу, на что надеюсь — всё это имеет в моей душе столь глубокие корни, что добраться до них отнюдь не легко»[35].

Увы, со времен Листа мало что изменилось. Сегодняшняя публика тоже жаждет подробностей из жизни знаменитостей, причем чем скандальнее, тем лучше; достоверность уходит даже не на второй, а на десятый план. Соответственно, безоговорочно доверять прессе мы не будем.

И всё же справедливости ради следует заметить, что безусловной заслугой «Биографического этюда» д’Ортига является первая публикация отрывков из дневника Адама Листа, отца композитора, проливающих свет на его детские и ранние юношеские годы.

Совершенно по-другому выглядит трехтомная биография Листа, созданная немецкой музыкальной писательницей и педагогом Линой Раман (Ramann; 1833–1912) «Франц Лист. Художник и человек» (Franz Liszt. Als Künstler und Mensch). Первый том, освещающий события 1811–1840 годов, увидел свет в 1880 году (композитор успел собственноручно внести правку в его текст); второй, описывающий период 1841–1847 годов, вышел уже после смерти Листа, в 1887-м; последний (фактически являющийся второй частью предыдущего тома) был издан в 1894-м. Однако, при всей фундаментальности этой работы, ей порой недостает научной точности и выверенности фактов. Многое из того, что нашло отражение в книге, было сообщено автору самим Листом и именно по этой причине безоговорочно принято на веру. Однако где-то композитора подводила память, где-то истине вредило чисто субъективное восприятие событий. Кроме того, часть документов, относящихся к 1820–1840-м годам, в том числе письма отца, письма и автобиография учителя юного Листа Карла Черни, часть писем к матери, а также основная часть переписки с Мари д’Агу, — осталась недоступной автору; веймарский период описывался ею под явным влиянием княгини Каролины Витгенштейн, с которой она состояла в переписке, и отражен скорее с точки зрения последней, нежели самого композитора. Именно поэтому к книге Л. Раман, долгое время являвшейся практически официальной биографией Листа, нельзя подходить некритично, а изложенные в ней факты нужно подвергать проверке.

Даже непосредственно к литературному наследию самого Листа следует относиться с известной долей осторожности. По мнению Мильштейна, Листу «принадлежат обычно лишь общая идея произведения, отдельные направляющие мысли, образная характеристика музыкальных произведений, конкретный музыкальный анализ; всё остальное, по-видимому, дело рук двух женщин, сыгравших в жизни Листа столь значительную роль: Мари д’Агу и Каролины Витгенштейн. От степени таланта и образа мыслей этих женщин зависели многие частности критических и публицистических работ Листа, и именно этим обусловлены те различия, которые легко распознаются между литературными статьями раннего периода… и литературными произведениями, появившимися в 50-х годах»[36].

Приведенная цитата, конечно, не означает, что Лист до такой степени находился под женским каблуком, что позволял публиковать под своим именем то, с чем был бы в корне несогласен. Будучи одарен живым и остроумным литературным талантом (что видно из его писем), всю жизнь ведя, можно сказать, проповедническую деятельность во имя торжества искусства, он не нуждался бы в соавторах в прямом смысле этого слова, если бы не одно обстоятельство: литературная деятельность находилась на периферии его творчества, и на нее просто никогда не хватало времени.

Стремясь к идеалу, многократно переделывая и редактируя свои музыкальные произведения, о чем неопровержимо свидетельствуют архивные материалы, Лист, в противоположность своему другу Вагнеру, к статьям и даже книгам относился как к чему-то второстепенному, сопутствующему. Бросается в глаза, что литературная деятельность Листа начинается с 1834 года и продолжается до 1840-го; затем наступает длительный перерыв, явно связанный с интенсивными концертными поездками; наконец, с конца 1849-го по 1860 год наблюдается второй всплеск литературной активности композитора, после которого он уже не публикует ни одной статьи. Как раз именно в эти периоды рядом с Листом находились его «литературные помощницы» Мари д’Агу и Каролина Витгенштейн, фактически профессиональные литераторы.