Читать интересную книгу Санаторий смерти - Эллери Куин

Глава 5

В тот момент, когда Никки вошла в "Храм здоровья", в спальне у Джона Брауна на втором этаже собрался целый совет. Браун в прескверном настроении, одетый в пижаму и красный домашний халат, на ногах лакированные домашние туфли, сидел за столом странной формы, напоминающей человеческую почку, рядом с зарешеченным окном своей спальни и энергично жестикулировал, размахивая ножом для разрезания бумаг, отделанная бриллиантами рукоятка которого так и сверкала на послеполуденном солнце. Жена его, оробев, забилась в самый дальний угол. Джим Роджерс с мрачным видом глядел в окно. Адвокат Брауна, тощий лысый мужчина с вечно озабоченной физиономией, нервно и бесцельно перебирал пачку бумаг. С каждым его движением, казалось, с носа все больше и больше съезжало пенсне. Рокки Тейлор, менеджер по рекламе, в легкомысленном костюме, ярко-желтом галстуке, с кольцом на пальце, в котором красовался огромных размеров фальшивый бриллиант, похоже, относился ко всем собравшимся с легким презрением - за исключением, впрочем, мисс Корнелии Маллинз, статной белокурой тренерши по гимнастике. Время от времени он метал в ее сторону восхищенные взоры. Единственным, кто, по всей видимости, либо сохранял полное безразличие в обстановке общей нервозности, либо подчеркнуто не желал ничего замечать, был Амос - старик со впалыми щеками, в совершенно истрепанной одежде. Его бледное как мел лицо было изрезано густой сеткой темных морщин; глаза с несколько лихорадочным блеском бездумно уставились в потолок. Грязным пальцем, под сломанным ногтем которого осталась земля, он поглаживал по клюву взъерошенного, видавшего виды ворона, примостившегося у него на плече. Джон Браун сделал паузу и теперь изучал выражение лиц окружающих как на них подействовали его слова? - Итак, повторю еще раз, - продолжал он. - Я верил в то, что проповедовал. Тело и здоровье всегда были для меня превыше всего. Опираясь на эту веру, я и основал "Храм здоровья", который способствовал телесному процветанию многих и многих людей. А сейчас.., сейчас я вынужден констатировать, что мое собственное тело больно. Оно поражено раком. Выходит, я ввел в заблуждение и себя, и многие сотни людей. Этому надо положить конец. Предприятие не должно попасть в руки какого-нибудь проходимца, который только и знал бы, что выкачивать из него прибыль. Нет! Он грохнул кулаком по столу. - Санаторий закрывается! Джим Роджерс повернулся от окна и посмотрел на своего работодателя. - Вы что, говорите это вполне серьезно, мистер Браун? Закрыть ваши фабрики диетических продуктов и магазины? И "Храм здоровья"? Разве не они привели к процветанию вашу семью? - : Мою семью? Какая забота о ней! Браун скривил губы в горькой усмешке. - Скажите уж лучше прямо, что у вас на уме - хочу, мол, жениться на Барбаре, чтобы заполучить ваши денежки. Джим лишь ценой огромного усилия сохранил самообладание. - Я уже дал вам, наверное, лучшее доказательство того, что вы ошибаетесь в своих предположениях - я ведь не женился на Барбаре. Я не желаю, чтобы кто бы то ни был приписывал мне такие намерения. Закари, адвокат, деликатно кашлянул. - До сих пор я был уверен, что санаторием в случае вашей кончины будет заведовать миссис Браун, - сказал он и снова стал нервно перебирать свои бумаги. - Ив результате вы сможете огребать бешеные деньги, обводя мою жену вокруг пальца, - ядовито откликнулся Браун. - А что с рекламой по радио и телевидению? Контракты будут в силе еще год, нам придется платить за это, независимо от того, будем мы давать рекламу или нет. Браун подался вперед, опершись на столик в форме почки. - Мертвым реклама не требуется, - сказал он и рассмеялся. Миссис Браун начала тихо плакать. Корнелия Маллинз подошла к Джону Брауну и погладила его по руке. - Доверьтесь природе, друг мой, - сказала она мягко. - Пойдемте на солнце, оно придаст вам силы. Хмурое лицо Брауна смягчилось было, но затем он решительно покачал головой. - Против рентгеновских снимков не помогает никакая природа, Корнелия. Старый Амос вдруг зашевелился. Все еще глядя в потолок, он пробормотал: - Посреди жизни все мы охвачены смертью... Миссис Браун зарыдала громче. - Бедный старина Амос, - ласково сказал Джон Браун. - Я уже о тебе позаботился - тебя увезут жить в приют для престарелых. - Нет! - закричал старик в ужасе. - Я не поеду туда! Он, хромая, побежал к двери. Ворон, вцепившись в его плечо, колыхался при каждом шаге. Дверь захлопнулась. Корнелия еще раз положила свою руку на руку Брауна. - Джон, а почему бы нам не продолжить все как прежде, когда ты руководил нами? - Она права, - поддержал ее Закари, быстро подняв глаза от бумаг. - Конечно, права, - поддакнул Рокки Тейлор. - Ведь вы же всегда наставляли нас - выполняйте свою работу так, будто это ваше собственное предприятие, и оно на самом деле станет вашим, если мне первому суждено будет уйти от вас. - В этом духе я и составил ваше завещание, - вставил адвокат. - Это завещание больше не имеет силы, - медленно сказал Браун, старательно выговаривая каждое слово. - Я составил новое, по которому оставляю все своей жене. И он указал ножом для разрезания бумаг на листок, который лежал перед ним. - И Барбара в нем не упомянута? - спросил Джим Роджерс. - Совершенно верно. - Как хорошо! Наконец-то я смогу жениться на ней. Браун бросил на Джима взгляд, полный ненависти, но предпочел оставить эту реплику без ответа. - Я собрал всех, пока еще жив, чтобы объявить - я вас вычеркнул из своего завещания. Я не мог отказать себе в такой радости - поглядеть на ваши физиономии при этом известии. - Но почему же? - спросила Корнелия со слезами на глазах. - После всего, что мы для вас сделали? Закари еле успел поймать пенсне, наконец соскользнувшее с носа. - Это просто невероятно, - пробормотал он. - Просто уму непостижимо. Мистер Браун, пожалуйста, подумайте еще раз... Рокки Тейлор встал, закусил губу. - Успех фирмы "Браун Энтерпрайз Инкорпорейтед" объясняется главным образом развернутой мною рекламной кампанией. Но для меня не является неожиданностью эта ваша специфическая манера выражать благодарность людям. Пойдем, Корнелия, нам здесь больше делать нечего. Не удостоив Брауна взглядом, Корнелия встала и вышла из комнаты вслед за Рокки Тейлором. Джон Браун обмакнул ручку в чернильницу и положил рядом с листом бумаги, который был весь исписан его почерком. Затем отодвинул стул и тоже встал. С ухмылкой он сказал Джиму Роджерсу: - Поскольку вы не упоминаетесь в этом завещании, можете подписать его как свидетель, по крайней мере. - С удовольствием, - ответил Джим и поставил под листком свою подпись. - То же касается и вас, Закари. Закари вскочил, уронив все свои бумаги. Совсем растерявшись, он нагнулся, собрал их и только после этого подошел к столу. Сел, поправил свое пенсне и поставил свою подпись пониже подписи Джима. - Пожалуйста, - сказал он. - Мне все равно, если такова ваша благодарность за мою многолетнюю работу у вас. - Я, благодарю вас от всей души еще раз, - насмешливо сказал Браун. А теперь, пожалуйста, оставьте меня. Поглядел на свою жену, которая, сгорбившись, сидела в углу, и сказал: - Это касается и тебя, Лидия. Я хочу побыть один.

Глава 6

Еще когда Никки ехала с Эллери к "Храму здоровья", она думала, что станет делать в санатории. Теперь она приступила к исполнению своих планов. Она открыла дверь и вошла в просторное фойе. Справа от нее были регистрационные стойки. Здесь принимали пациентов в дни заезда в санаторий. На одной из стоек стояла табличка с именем "Мисс Норрис". За ней, у пульта за телефоном восседал дежурный администратор - симпатичная девушка, ровесница Никки. Наискосок за ней была дверь какого-то кабинета. "Закари, менеджер" - разобрала Никки с некоторым трудом. Девушка за стойкой подняла на нее глаза. - Я слушаю вас. - Мы договорились встретиться с доктором Роджерсом. - Как вас зовут? - Никки Портер. - Сожалею, мисс Портер, но доктор Роджерс сейчас как раз находится на совещании у мистера Брауна. Может, вы подождете в его кабинете? - Благодарю вас. Никки последовала за девушкой на второй этаж, в кабинет Роджерса. - Вот иллюстрированные журналы, мисс Портер, если желаете полистать. Доктор Роджерс наверняка скоро придет. С этими словами мисс Норрис удалилась. Никки подождала несколько минут, затем открыла дверь и выглянула в коридор. И с одной, и с другой стороны в коридор выходило множество дверей. На самой внушительной из них висела табличка: "Джон Браун, президент". Никки вернулась в кабинет Роджерса, опустилась в кожаное кресло и взяла журнал, с обложки которого ей улыбалась загорелая амазонка в купальнике. И в этот миг Никки услыхала крик - громкий, истерический крик. Кто кричал - мужчина или женщина - было не разобрать. Крик стал громче, и она уловила слова: - Посреди жизни... По спине у Никки пробежал холодок. Она испуганно бросилась к двери. Дверь напротив распахнулась, и человек в каких-то лохмотьях шумно вывалился в коридор. Глаза его дико блуждали, длинные волосы спутались. А на плече сидела огромная черная птица. Человек заковылял по пустынному коридору, вопя: "Посреди жизни мы охвачены смертью!" Потом все опять стихло. Никки не знала, что подумать. Странный дом - дом, в котором родилась Барбара. Комната напротив - явно кабинет мистера Брауна. Но администратор сказала, что Джим Роджерс сейчас у него на совещании. А из-за двери, которая была полуоткрыта, не доносилось ни звука. Никки подошла к двери на цыпочках и осторожно заглянула в комнату. Та представляла собой то ли библиотеку, то ли рабочий кабинет. В ней не было ни души. Взгляд Никки упал вначале на огромный письменный стол и мягкие бархатные шторы. Все оставляло впечатление необыкновенной роскоши. Но зачем же решетки на окнах? Светило солнце, и тень от решетки лежала на письменном столе, разделяя его на квадраты. Она ступила на толстый ковер. Странно, почему этот старик выскочил в таком возбуждении? Кто-нибудь, должно быть, его напугал, но кто? Откуда он мог выйти? Из двери слева или вон оттуда, справа? Она подбежала к нише в стене, заглянула туда и отшатнулась, увидев статую. Та была совсем как живая. Никки шагнула к ней и потрогала пальцем. Это, должно быть, мистер Браун собственной персоной. И неудивительно тогда, что Барбара... В нише не было никаких дверей, значит, этот оборванец появился с другой стороны. Она тихо пересекла комнату и приложила ухо к противоположной двери. - И Барбара в нем не упомянута? Никки разволновалась, узнав голос Джима. У нее было такое чувство, будто она слушает диалог из какого-то кинофильма, не видя экрана. - Совершенно верно. - Хорошо. Наконец-то я смогу жениться на ней. - Это опять сказал Джим. Затем что-то произнес голос потише, но слов разобрать не удалось. Только понятно было - кто-то негодует. Снова неразборчивые голоса. - ..Но для меня не является неожиданностью эта ваша специфическая манера выражать благодарность людям. Пойдем, Корнелия, нам здесь больше делать нечего. Никки шмыгнула в нишу. Она, едва успела втиснуться за статую, стоявшую в ней, как дверь спальни распахнулась. Затем захлопнулась вновь, и мужской голос проговорил: - Вот так подарочек. Что ж ты сидела, сложа руки и молчала, Конни? - Я сделала все, что могла. - Может быть. Но такую хорошую работу нам быстро не найти. Ничего, я еще поборюсь. Дай мне немножко времени, и мне что-нибудь придет в голову. Идей у меня всегда в достатке - иначе на моей работе и нельзя, в конце-то концов. Подожди чуток, что-нибудь придумаю. - Времени вот только у нас не так много, Рокки. - Значит, откладывать нет смысла. Пойдем куда-нибудь и обсудим это дело. Никки услышала приглушенные шаги по ковру, а затем стук каблуков в коридоре. Потом снова все стихло. Она подождала еще немножко, вышла из-за статуи и снова заняла свой пост подслушивания у дверей. - Я благодарю вас от всей души еще раз, - услышала она чей-то голос. - А теперь, пожалуйста, оставьте меня. Это касается и тебя, Лидия. Ники во второй раз шмыгнула в нишу. Почти в тот же миг дверь распахнулась. - Я не хотел бы, чтобы мне мешали. Пожалуйста, Лидия, позаботься об этом. Никки забилась между стеной и статуей. Из кабинета вышел человек в домашнем халате. За ним появились Джим и пожилая седая женщина. Это, видимо, Лидия. Конечно! Это Джим и родители Барбары. А напыщенный тощий коротышка - наверняка адвокат Закари. Мистер Браун так торопился выставить всех из кабинета, что даже подтолкнул жену в спину. Затем закрыл дверь в коридор и повернул ключ в замке. Господь небесный, он даже вынул ключ и взял с собой! Когда Браун обернулся, Никки быстро убрала голову. Через несколько секунд она отважилась выглянуть снова. Браун как раз открывал дверь напротив ниши. Она успела увидеть за этой дверью кровать. Значит, там спальня Брауна... Дверь за ним закрылась. На какой-то миг Никки обуяла паника. Что теперь делать? Если стучать в ту дверь, которая выходит в коридор, сбежится вся прислуга. К тому же ее все равно не смогут открыть, потому что заперто на ключ. А если постучать в спальню, как, ради всего святого, она объяснит мистеру Брауну свое присутствие в кабинете! Он вызовет полицию, и ее арестуют за незаконное вторжение, а быть может, по подозрению в воровстве! С мистера Брауна станется, он человек буйный. А если еще и выяснится, что она подруга Барбары... Никки даже застонала. Нет, она не выдаст Барбару. Но что же делать? Она окинула взором кабинет. Дверей было только две: одна - в коридор, другая - в спальню Брауна. Окна зарешечены. Подойдя к ним и обследовав, она констатировала, что концы решеток плотно заделаны в бетон. Что же делать? Что бы сделал Эллери Квин, если он такой умный? Наверно, сел бы за стол и начал писать книгу о происходящем, с горькой усмешкой подумала она. Он ведь берет свои сюжеты прямо из жизни. Никки даже фыркнула от негодования. Но тут ей пришла мысль, от которой она снова воспрянула духом. А почему бы ей самой не написать обо всем этом? Взять и записать все, что произошло. Тогда можно просто зайти к мистеру Брауну и сказать, что она писательница. В конце концов, мистер Квин тоже запросто заявился к ней, потому что искал сюжет для очередного романа. Да, пожалуй, следует приниматься за работу. Она открыла верхний ящик письменного стола, нашла там бумагу, шариковую авторучку и уселась за стол. "НИККИ ПОРТЕР. ДЕВУШКА В ЗАПАДНЕ" - начертила она на самом верху листа, откинулась на спинку кресла и погрузилась в раздумье. Она еще продолжала искать начальную фразу, как вдруг раздался звонок. Это, без сомнения, звонил телефон, и звонил он в спальне. Почему никто не берет трубку? Ну, конечно! Да потому, что он уже ушел оттуда. Вышел через другую дверь. Вот молодец! Наконец она сможет отсюда выбраться! Она схватила со стола лист бумаги с заголовком и на цыпочках подкралась к двери в спальню. За ней не было слышно никакого движения, только продолжал надрываться телефон. Очень-очень осторожно она надавила на ручку двери. В комнате было пусто. В стене напротив Никки увидела две двери. Она двинулась к ним, стараясь шагать неслышно. Но вдруг замерла и зажала ладошкой рот. Из-за стола высовывалась нога. Выглядела она как-то необычно, может быть, потому, что на лаковой домашней туфле вовсю играло солнце. От ужаса у нее перехватило горло. Она подошла на шаг ближе. И увидела руку! Мужскую руку... А еще - кровь! Повсюду кровь! На руке, на халате! И на ковре. О... У него перерезано горло! Никки пришлось опереться на стол, чтобы не упасть - ноги стали ватными. Она закрыла глаза рукой. Да, он был мертв. Мистер Джон Браун, отец Барбары, был мертв. Кровь... Может, ему можно еще помочь? Нет, слишком поздно. Надо уходить отсюда. Быстрее, быстрее! Сделав над собой отчаянное усилие, Никки подбежала к одной из двух дверей, которые увидела в спальне. Но тут остановилась и замерла. Отпечатки пальцев! Нельзя, нельзя оставлять отпечатки пальцев! Чертов телефон, почему не перестает трезвонить? Господи, хоть бы минуту тишины, чтобы подумать спокойно! Только не оставлять отпечатков пальцев... Это главное. Никто не должен знать, что она была здесь. Никки обернула носовым платком ручку двери и нажала на нее. За ней оказался стенной шкаф! Только пальто и костюмы! Выхода нет! Она бросилась ко второй двери и тоже обернула ручку платком. Там оказалась ванная. Белый кафель. На окнах - решетки. Выбраться невозможно. Ей стало душно. Она схватилась за горло и бросилась назад, судорожно глотая воздух. В комнате ей снова пришлось опереться на стол, чтобы не упасть. Она оказалась в западне. Взаперти вместе с трупом. Ключ! Где ключ? У Брауна в кармане, наверное. Нет, она ни за что не осмелится достать его оттуда. Она просто не сможет еще раз вынести эту ужасную картину. Невозможно... Слезы навернулись у нее на глаза. Ради Бога, только не раскисать теперь! Нельзя раскисать. Нужно... Но что это? Какой-то ключ на столе. Господи, только бы он подошел к двери в коридор!